– Вы нашли себе замену? – спросил он, выдавая листок с рекомендациями.
Доктор Николсон мне понравился с первого взгляда. Поэтому я решила посоветоваться.
– Нет. Хочу попросить профессора Брума. Как думаете, он согласится?
– Конечно, – улыбнулся доктор. – Он сейчас весь мир готов обнять. У них с женой родился чудесный мальчишка.
– А у вас, случайно, нет рун его зеркала?
– Случайно есть. – Доктор вытащил из ящика стола толстую записную книжку.
Я не стала тянуть, связалась с «родившим» профессором сразу, как вышла в коридор. Поздравила с рождением сына, спросила о здоровье жены. На мой неуверенный вопрос, не может ли он заменить меня, пока я не приду в норму, получила искреннее поздравление и утвердительный ответ. Мне повезло, у профессора Брума в ближайшие дни нет пар. Правда, нужно передать ему конспекты лекций, которых у меня пока не имелось.
Зато у меня был вечер и целая ночь. Если, конечно, Мейси не отправит меня загорать под чьи-нибудь окна или патрулировать территорию университета. А даже если отправит – ночь длинная. К счастью, с конспектами групп, где у меня лекции, я успела ознакомиться.
И вообще, Мейси не сказал, когда именно сегодня вечером я должна с ним связаться! Конспекты, я к вам иду!
На улице лил дождь. Прозрачные водяные струи грохотали о мостовую, как сотни барабанов, с шумом надвигающегося цунами катилась по крыше вода. На таком фоне шипение капель, испаряющихся с огненной поверхности иллюзорного зонта, было тихим шелестом.
Порадовавшись, что мои органы чувств скоро перестанет штормить, я создала зонт и поспешила в коттедж. Неподалеку от общежития встретила Говарда. Он провожал Ирму, и талантливая второкурсница, прикрытая воздушным щитом, глядела на него со щенячьим восторгом.
– Шерил! – Бывший муж махнул мне рукой.
Вытащил из кармана фиолетовую призму и вручил недовольно надувшейся девушке, которая, естественно, моментально опознала артефакт, создающий водяные зонтики. Артефакты были еще одной страстью Говарда. Сколько он носит с собой амулетов и медальонов, точно не знал никто. Как шутил сам лорд Рэйнард – достаточно, чтобы не стать жертвой грабителей. Потому что только идиот сунется к магу, обвешанному артефактами, как елка шишками.
– Потом вернете, – сказал Говард и, оставив Ирму разочарованно стоять под сотканным из воды зонтиком, подошел ко мне: – Ты освободилась?
– Да.
Я сердито шевельнула ушами: дождь усилился, и грохот воды, обрушившейся с неба, стал невыносимым.
– Шерил? – удивленно заулыбался Говарад. – Неужели?
– Да.
– Это чудо! Поздравляю!
Я поблагодарила мужа, и мы пошли в мой коттедж. Заклинание на двери привело Говарда в восторг. Добрых полчаса после того, как мы устроились на диване в гостиной, он допрашивал меня о нем. Делал пометки в записной книжке, диктовал на записывающий артефакт.
Я с улыбкой следила за ним и думала: вот чего мне не хватало? Почему этот чудесный, добрый, умный мужчина так и не стал родным?
А допрос меж тем продолжался. Говард даже забыл о бутербродах, которые я жевала без особого удовольствия. Чай в его чашке постоянно остывал, и приходилось время от времени греть его каплей огненной магии.
– А я уж думал, ничего интересного тут нет. – Говард откинулся на спинку дивана и, вытянув ноги, пошевелил ступнями. – Эванс вообще за последние годы умудрился тут все запустить. Преподавателей не хватает. Студенты ничего не знают. Проекты – курам на смех. Одаренных по пальцам перечесть можно, и теми особо никто не занимается. Кстати, та девочка, Ирма, как она тебе?
– Талантливая. – Я задумчиво посмотрела на чай. – Непонятно, правда, почему одни трояки в табеле.
– Слишком увлекается своими работами, сутками торчит в лаборатории.
– Это ты за один разговор выяснил? – Я удивленно посмотрела на довольного мужа.
Такое лицо у него всегда было, когда он находил юное дарование, которому собирался помочь.
– Я знаю ее отца. У них были некоторые проблемы. Ирма даже хотела бросить учебу. Но… все разрешилось.
Эх, это его корректное «все разрешилось». Конечно же он помог – ради девочки. Теперь понятно, почему она на него так смотрит.
– Ее бы направить… – Говард хитро улыбнулся. – Позанимаешься с Ирмой?
– Со мной бы кто позанимался! Да, – разливая остатки чая, кивнула я.
– Что, так плохо коллеги отнеслись? – нахмурился муж.
– Нет. Мне категорически не хватает знаний. – Я с надеждой посмотрела на него.
– Извини, но тебе же известно, я ученый, не учитель. – Говард виновато развел руками.
– Не наговаривай на себя! Ты отличный учитель. Я не знаю никого, кто бы так разбирался в заклинаниях!
В свое время Говард помогал мне разобраться с плетениями. В теории, естественно, он ведь маг воздуха. Но я до сих пор помню, что он мне объяснял.
– В теории я гений, – рассмеялся бывший муж, подтянув к себе записную книжку. – Гм… Занятная у тебя дверь… И все же, что же он тут сделал? А я-то думал, что самое занимательное тут – испорченный медицинский амулет. Беренгар приволок. Сказал, хочет найти того, кто его испортил…
Я обещала ледяному магу никому не говорить о происшествии с амулетом. Но ведь он сам пошел за консультацией к Говарду, значит, ему можно доверять.
– И что ты думаешь об амулете? – Я отставила чай и с нетерпением уставилась на Говарда.
– Хотели напугать, скорее всего. Портили с расчетом, что под воздействие попадет маг с врожденным щитом. – Черные брови сошлись на переносице, карие глаза обеспокоенно блеснули. – Шерил? Только не говори, что это тебя пытались покалечить медицинским амулетом…
Я склонила голову набок, неопределенно шевельнула ушками:
– А почему ты думаешь, что меня? Я не единственная в университете с ментальным щитом.
– Беренгар? – насмешливо хмыкнул Говард. – Он из младшей княжеской ветви, там щит куда сильнее твоего.
Младшая ветвь – ледяные оборотни.
– Небольшой род, хоть и весьма состоятельный, – продолжил Говард. – Пару-тройку лет назад его отец был весьма близок к князю, потом неожиданно перевез семью куда-то в провинцию. Сам Беренгар успел послужить на границе и написать работу по ледяной магии. Правда, она особого признания не получила. Он – ходячее подтверждение правила, что либо будь офицером, либо ученым…
Бывший муж всегда считал, что научную деятельность нельзя совмещать ни с какой другой. Забавно, сам он вполне успешно совмещал ее с должностью в департаменте. Но этот пунктик был единственным крохотным минусом его характера.
– Видимо, он это понял, раз к двадцати четырем годам стал главой службы безопасности университета и преподавателем физической подготовки, – закончил Говард и без перехода перескочил на меня: – Шерил, скажи, а когда у тебя появились первые признаки оборота?
