Нужный сектор нашёлся сразу, комната, как ни странно, тоже. Прежде чем дёрнуть за ручку, я с полминуты мялась в коридоре, потом постучала и вошла. Думала, попаду в какой-нибудь зал для переговоров, и тем неожиданней было оказаться в приёмной Туроса, перед утомлённой секретаршей.
Я удивилась очень – почему Нейс не уточнил, куда посылает?
Секретарь удивилась не меньше.
– Девушка, вы кто? – нахмурилась она.
Пара секунд на узнавание, и…
– О, Лирайн! Ты?
– Не похожа? – буркнула я вполголоса.
Секретарь улыбнулась. И пусть мы виделись всего пару раз, пояснила:
– Необычно выглядишь, и эта высокая причёска… Знаешь, с ней у тебя как будто другое лицо.
Я хмыкнула, а женщина махнула на дверь начальственного кабинета и сказала:
– Проходи. Тебя ждут.
По коже снова пробежала волна мурашек, но тут, при свидетеле, возможности мяться под дверью уже не было. Глубоко вдохнув, я пересекла отделявшее расстояние и снова дёрнула за ручку. Переступила порог и застыла, глядя на тех, кто сидел за длинным столом.
Сначала взгляд упал на Туроса – он восседал во главе стола, и при виде меня холёное лицо медленно вытянулось. Затем заметила замершего и словно затаившего дыхание Нейсона, потом с облегчением поняла, что Крама в кабинете всё-таки нет.
Увидела Бинмо, Раскара, Фатоса и ещё пару «знакомых» из числа верхушки и лишь после этого обратила внимание на прибывшую делегацию. Ничего необычного, такие же люди, как мы.
Единственный момент – охотники из Лескринса выглядели так, словно их всех только что огрели по голове.
Впрочем, зацепиться за этот факт я не успела – ещё секунда, и всё моё внимание сфокусировалось на пожилой женщине, сидевшей по правую руку от Туроса. Она тоже застыла, и изумление вызванных помощников начало обретать смысл…
Если бы не высокая причёска и непривычный макияж, сделанный мне в салоне, я бы вряд ли заметила наше сходство так быстро – мне бы потребовалось время. Но здесь и сейчас всё было настолько очевидно, что я едва устояла на ногах.
Эта женщина была точь-в-точь я, только старая и с белоснежными волосами. Совпадало практически всё: овал лица, высота скул, форма носа, губ и бровей. Цвет глаз тоже совпадал, и разрез был идентичным, а схожий макияж лишь подчёркивал то, насколько мы одинаковые.
Я слишком быстро поняла, что это значит, и судорожно огляделась в поисках стула. Ноги не держали. Вообще.
– Это… кто? – выдохнула незнакомка.
К числу оперативников она явно не относилась. Судя по количеству бриллиантов, дама являлась представительницей элиты Лескринса.
– Это… Лирайн. – Турос побледнел.
Долгая пауза, а за ней…
– Почему вы не сказали? Почему вы… – Незнакомка осеклась. Её голос оборвался, а она сама поднялась и уставилась неверящим взглядом.
– Дайнарэ, я прошу прощения, но мы… – Турос совсем занервничал. – Простите, но я только сейчас заметил. Клянусь, для нас всех это тоже сюрприз!
Прозвучало искренне, а я мысленно повторила – Дайнарэ.
Дайнарэ – моя… А кто она мне? Бабушка?
Пожилая охотница тем временем отодвинула стул и сделала шаг в сторону. Тот факт, что дама хочет приблизиться, вызвал внезапный приступ паники – что, если это только сон?
Турос тоже вскочил.
– Дайнарэ, мы…
Старушка отмахнулась, как от назойливой мухи, и медленно двинулась в мою сторону, а я опять заозиралась, но свободного места поблизости не было. Пришлось ждать приближения Дайнарэ стоя.
– Ты… – прошептала та, когда расстояние сократилось до минимума.
Она остановилась и, кажется, разучилась дышать.
Мы стояли, смотрели друг на друга, и что-то вокруг менялось. Звуки исчезли, кабинет Туроса – тоже, но эта внезапная пустота не пугала, даже наоборот.
– Ты… – Охотница протянула руку и коснулась моей щеки, и от её прикосновения сердце наполнилось внезапным спокойствием вперемешку с горечью.
Из глаз покатились непрошеные слёзы, а в следующую секунду…
– Лирайн… – Дайнарэ сделала последний шаг и обняла.
Всё. Слёзы хлынули потоком, а горло сдавил спазм бешеной силы.
– Лирайн, девочка моя, – зашептала Дайнарэ. – Но как же… Как же так получилось? Почему? Как… такое могло произойти?
Я всхлипнула, зажмурилась и… тоже обняла – очень робко, потому что смущение никуда не делось, а ситуация по-прежнему казалась нереальной. Зато сомнений не было – эта женщина мне точно родная. Моя… настоящая семья?
Прошла вечность, прежде чем Дайнарэ отпустила и отступила. Она тоже плакала, но не так громко, и тоже вытирала щёки, размазывая поплывшую тушь. А остальные смотрели, причём изумление охотников из Лескринса было куда больше, чем у представителей Дэйтвокса.
В какой-то момент в глухой тишине кабинета прозвучал шёпот Бинмо:
– Теперь понятно, почему лицо Лирайн казалось мне таким знакомым.
– Да, теперь понятно, – эхом отозвался Раскар.
Первым отмер Нейс. Он поднялся и подошёл, протягивая мне пачку бумажных платков, потом удалился в приёмную и вернулся с двумя стаканчиками воды – для меня и пожилой леди.
Вслед за ним в кабинет сунулась секретарша. Подарив ошарашенный взгляд, она снова исчезла, чтобы чуть позже принести чай.
Тот же Нейс взял за руку и отвёл к оставленному для меня месту, а Дайнарэ вернулась за стол самостоятельно. Её глаза уже высохли, но было заметно, что охотнице очень трудно. Мы оказались по разные стороны, но почти друг напротив друга, и это было хорошо – проще успокоиться, когда повод для волнений не рядом, но на виду.
Правда, разговор о деле, ради которого все собрались, теперь точно откладывался…
– Что это значит, Турос? – тихо спросила Дайнарэ.
Наш главный нервно втянул воздух и развёл руками.
– Лирайн появилась у нас недавно, – помедлив, сказал он. – Мы нашли её в ходе одной из операций.
– То есть? – нахмурилась Дайнарэ.
– На Лирайн напал демон, которого мы выследили. В тот момент мы не поняли, почему демон позволил подойти так близко, не сообразили, что он потерял голову, чувствуя созревающий дар, охотницу в стадии становления. Подумали, что Лирайн обычная девушка, и после ликвидации демона попробовали стереть ей память, но ничего не получилось. Тогда-то и выяснилось, что Лира – одна из нас.
– И? – подтолкнула Дайнарэ.
– Мы приняли её, – сказал Турос. – Лирайн учится теперь в Тавор-Тин. Проходит обучение у наших мастеров и с недавних пор участвует в патрулировании Сити.
На последних словах Дайнарэ заметно побледнела.
