Где же знак? Ау, бабушка, мы тут!
ЖИВЫ, И СЛАВА БОГУ…
8
Десятого августа Усте позвонил Леша и попросил:
– Выйди, пожалуйста, на минутку!
– Ну хорошо, – сказала Устя, вытирая мокрые волосы.
Она спустилась. Леша стоял на лестнице у почтовых ящиков. В одной руке у него была большая желтая дыня, а в другой – плоский, завернутый в крафт пакет.
– С днем рождения! – протянул он ей дыню. – Не болей, ну и всего тебе, сама знаешь… А это от Ворпеста… – И надел ей на палец петельку шпагата, которым был перевязан пакет.
Потом он проводил ее до лифта. Подождал, пока она войдет, и, оставаясь стоять на площадке, нажал кнопку ее этажа. Он едва успел выдернуть руку: захлопнувшись, лифт поехал.
Дома Устя развернула крафт. На картине была нарисована дверь. Очень старая дверь старого уснувшего дома – с непременной пыльной паутиной на косяках и смелой крапивой под порожком. У двери не было ручки, на месте прежнего замка зияло дупло… Странно, но здесь это не воспринималось как след житейской неопрятности. Наоборот, от него, этого дупла, шел уютный дух прибежища, и не было бы ничего удивительного, если вдруг оттуда показалась бы чья-то мохнатая лапка или клювастая голова.
И чем дольше Устя смотрела на эту дверь, тем яснее понимала, что никакая она не заброшенная, это так, с первого, поверхностного взгляда, второпях могло показаться. На самом же деле за ней был свет, тонкими волокнами проникающий в незаметные щели. За ней была жизнь, люди! И они вот-вот могли открыть ее и выйти навстречу. Может, это были именно те люди, которых в недобрый час выманили из домов те самые ночные факиры? И дедушка Артур среди них – живой, веселый, готовый вернуться, продолжить ужин и опробовать новую скрипку?
Должна же быть справедливость на свете! И если нашлась печальная дверь, через которую ты ушел, то должна, в конце концов, найтись и другая – радостная, пронизанная скрытым светом, через которую ты вернешься! Ждали бы…
