– Ничего себе легко, знаешь, сколько бабла отвалил. – Неужели берут? – удивился он. – Еще как, я дурак, сразу не сообразил, а когда дошло, все быстро и порешали.
Эти слова очень впечатлили Виктора и он начал действовать. Заводил новые связи, выходил на нужных людей в милицейской среде, аккуратно уклонялся от опасных просьб, вел примерный образ жизни и терпеливо ждал. Спустя год майор Сосковец был принят на работу в отдел собственной безопасности УВД по одному из административных округов столицы, а затем в управление МВД. Схема, которую придумал, была простой, но эффективной. Он мог развалить уголовное дело, устроив проверку служебной деятельности слишком упертого следователя или активного Опера. На этот период их временно отстраняли от дела, которое передавали кому-то по инстанции, расследование затягивалось, а уважаемые люди, чьи просьбы Виктор выполнял, за это время успевали предпринять собственные меры.
Когда Верников был ранен, Сосковец сам занимался расследованием. В результате долгих с ним бесед и полученной информации, он понял, что старший лейтенант, служивший в отделе по борьбе с оборотом наркотиков, на самом деле крышевал этот бизнес. Кто и почему в него стрелял, Сосковец так и не выяснил, но Верников ему понравился: дерзкий, хитрый, стойкий.
– Такой помощник мне и нужен, – подумал тогда Виктор и после выписки старлея из больницы, встретился с ним в кафе. Тот быстро сориентировался, и они начали вместе работать. Верников был его глазами и ушами, поддерживал отношения с бывшими коллегами, умел работать с агентурой. Года четыре они успешно трудились на свой карман, но однажды Сосковец почувствовал: пора остановиться. Иначе, его ждет в лучшем случае судьба Сулимова, в худшем – тюремные нары. Да и устал он от двойной жизни. Но прежде надо было избавиться от помощника. На такой крайний случай у него имелся человек, который даже не подозревал, что им однажды заинтересовался подполковник полиции.
Очень вовремя столкнулся Виктор с Мишкой Заикиным, которого знал еще с тех пор, когда ходил в участковых. Обнаружив, что у него закончились сигареты, Сосковец остановился возле небольшого придорожного магазина. Он уже собирался его покидать, как вдруг услышал разговор, доносящийся из подсобки. – Ты, заика, не борзей, я что теперь каждый день должна тебе бутылку ставить, – выговаривал женский голос. Совсем обнаглел ты Мишка. В ответ забубнил мужчина с характерным пришептыванием. – Неужели это Заикин, – удивился Сосковец, – ему же за убийство еще сидеть и сидеть. Вернувшись в машину, он позвонил в управление и выяснил, что тот совершил побег и второй год находится в федеральном розыске. Виктор проследил за беглым заключенным, узнал, что тот работает грузчиком и снимает комнату в районе Бутово. – Хреново службу несет участковый, – подумал тогда подполковник, но Заикина не сдал, решив, что тот еще может ему пригодиться.
Идею потрясти какой-нибудь мутный банк, предложил Верников, он же вывел его на Безрукова, с которым «случайно» познакомился в ресторане. Так они узнали о деньгах, а дальше дело было техники. Если бы генерал Веселов не влез в эту историю, он бы спокойно уволился, купил бы домик в Прибалтике, вел бы неспешный образ жизни, путешествовал, дочка приезжала бы в гости… – Чего уж теперь, – вздохнул Сосковец, оглядел в последний раз кабинет и вышел. Взглянув на машину, в которой сидел Халилов, усмехнулся, – не будем разочаровывать клиента, – и двинулся по привычному маршруту. Загнав джип в гараж, он вошел в пустую квартиру, жена обычно возвращалась домой не раньше десяти вечера, и выглянул в окно. – А вот и смена караула. Быстро поужинав, он надел старую куртку, нацепил очки, надвинул на лоб меховую шапку, вызвал такси и вышел, оставив свет в комнате.
Торопясь, подполковник не обратил внимания на темную «Мазду», которая выехала со двора следом за ним.
– Товарищ майор, клиент взял такси, – раздалось по рации в машине, где сидел Громов. – Ведите его до выезда на МКАД, там вас сменят, – ответил он. – Вот и началось, Николай Алексеевич, – произнес Громов, обращаясь к водителю.
– Саша, мы что так и будем сидеть?
– Не сидеть, а принимать сообщения, – улыбнулся майор. – Впрочем, можем потихоньку выдвигаться в сторону Домодедово. Наш фигурант, возможно, сменит такси, но в аэропорт все равно приедет. Там его и подождем. Проследив за всеми передвижениями Сосковца, вплоть до возвращения его домой, Громов позвонил в Прокудино, – начинайте, коротко бросил в трубку, – как только обнаружите, – сразу докладывайте. Николай Алексеевич, мне кажется, у вас в пакетике, что на заднем сидении, бутербродик завалялся, – заискивающе произнес майор.
– И не один, – засмеялся водитель. – Это меня Никодимыч надоумил, узнав, что с тобой сегодня работаю. Говорит, еды возьми побольше, а то на Громова жор нападает, когда он нервничает.
– Никодимычу слава, а вам спасибо, – с набитым ртом сказал майор.
– Саша, а чего ты нервничаешь, все идет, как ты и предположил. Клиент в Прокудино был, сумку взял, в аэропорт отвез.
– Непростой он мужик, кто знает, что еще выкинет. Вот когда найдут труп, тогда и успокоюсь. Вдруг, я ошибся. А не позвонить ли мне жене, – алло, Машуня, как дела? Котлеты жаришь? А Глашка, чем занимается? Под ногами вертится? Привет ей передавай. Все, пока, у меня звонок на второй линии. Слушаю. Нашли? Идентифицировать можно? Отлично, вызывайте оперативно-следственную группу. Спасибо, мужики. Завтра всем быть в указанное время в аэропорту. Отбой. На сегодня все, Николай Алексеевич, я только доложусь министру и сделаю звонок в Тригорск. Домой подбросите?
– Конечно. Может, еще бутерброд съешь?
– Нет, меня жена ждет, ужином будет кормить, – широко улыбнулся Громов.
Подполковник Сосковец всю ночь проворочался, да так и не смог уснуть. Его мучила неясная тревога, но он сам себя успокаивал, – вечером все прошло гладко, он проверялся, дважды менял такси, в аэропорту тоже ничего подозрительного не заметил. Знакомый таможенник работает с утра, так что он пройдет на посадку без досмотра, не в первый раз. В одном из банков Мадрида у него зарезервирована ячейка еще с прошлого года. Может, расставание с прошлой жизнью так на него действует? Наконец, не выдержав, поднялся, принял душ, выпил кофе и оставил записку о срочной командировке жене, с которой они давно спали в разных комнатах. Взглянув на часы, вызвал такси и тихо закрыл за собой дверь. Сев в машину, Сосковец услышал, как заводится по соседству автомобиль. – Ты смотри, не спит парень, – подумал про себя. – Ну и хрен с тобой, что ты теперь сделаешь.
Между тем, Рустам Бекоев звонил Халилову, – Казбек, мент вызвал такси.
– Следи за ним, – ответил тот. У него в руках была сумка?
– Небольшая.
– Ладно, я одеваюсь и выезжаю. Будешь сообщать о маршруте.
Громов сидел в машине, припаркованной в аэропорту, и зевал. – Вот, зараза, не мог взять билет на более поздний рейс. Пришлось вставать в такую рань.
– Майор, может, пожуешь? – улыбнулся водитель.
– Почему бы и нет, – оживился тот. Мне Машунька сунула пакет, сейчас посмотрим, что в нем. Так, термос с кофе, хлеб, контейнер с котлетками и жареной картошкой. Все еще тепленькое, наверное, разогревала в микроволновке, пока я был в душе. И огурчики соленые. Вот умничка, даже две вилки положила. Николай Алексеевич, у нас с вами полноценный завтрак.
