– Покажу, познакомься, это моя подружка Аня.
– Очень приятно, – церемонно произнесла женщина и протянула руку.
– Мне тоже, – улыбнулась Анна Сергеевна.
– Так чего мы здесь стоим, – спохватилась Вера, пойдемте на лавочку. Посидим, поговорим, я тебя, Гелька, сто лет не видела. Ну, показывай покупку.
Та открыла сумку и достала коробочку. – Смотри, серебряный браслетик с бирюзой, правда, симпатичный? К моему серому платью очень подходит. Ань, покажи свою шкатулочку, она тоже из серебра, для хранения колечек предназначена. Видишь, какая ажурная. Нравится?
– Ничего, – с завистью сказала Вера.
– Ой, Веруня, я же тебе подарочек приготовила, давно хотела зайти, вот и таскаю его с собой, – засуетилась Гелена Казимировна и протянула небольшой пакет.
– Шарфик, голубенький, и шерсть тонкая, очень красивый. Мне под плащ в самый раз. Ну, угодила, спасибо, – растаяла женщина.
– Носи на здоровье. Рассказывай, как ты живешь, чем занимаешься?
– Живу, как все пенсионеры, на лавочке сижу, за порядком слежу.
– А чего за ним следить, у вас тут все спокойно, – заметила Гелена.
– Ну, не скажи, новые люди появляются, одни квартиру купили, другие комнаты снимают. Надо же знать кто чем дышит.
– И чем же они дышат? – засмеялась Анна.
– В доме напротив дня три или четыре назад двое мужиков поселились, квартиру сняли. Странные какие-то, на работу не ходят, на месте сиднем сидят, только в магазин два раза выскакивали.
– Да ладно тебе, приехали мужики на курорт, вот и отдыхают от забот, отсыпаются, – сказала Гелена.
– Вот именно, отсыпаются. Я вот думаю, может они геи? – Баб не водят, по ресторанам не шляются, водку не пьют.
– А ты откуда знаешь?
– Так Людка Черненкова говорила, она с ними на одной площадке живет. Ой, здравствуй, Аленка, – поприветствовала Вера молодую женщину с коляской. – Гуляла со своим ангелочком? И правильно, дочке полезно свежим воздухом дышать. Проводив ее взглядом до подъезда, вздохнула, – это Аленка Авилова, хорошая женщина, приветливая, подельчивая, а все равно семью разрушила.
– Она что, мужа из семьи увела? – поинтересовалась Анна Сергеевна.
– Нет, тут другая история случилась. Костя Авилов из шестой квартиры жил с родителями и сестрой Лизой. Она его лет на семь младше. Очень ее любил, в ясли-садик водил, даже в спортзал с ней ходил. Пока тренируется, Лизка в уголочке сидит, за братом наблюдает. Родители челноками были, контейнер купили и целыми днями на рынке пропадали. Потом беда случилась, убили их, то ли из-за денег, то ли из-за товара. А тут пришла пора Косте в армию идти. Куда Лизку девать? Родных нет, опека ее в детдом определила. Костя так переживал, так убивался. Не знаю, сам придумал, или кто посоветовал, но он добился, чтобы сестру в наш Тригорский детдом отдали, он же рядом. И еще договорился, чтобы Лизка там числилась, а жила в своей квартире. Известно, как договорился, деньжата в семье-то водились, – поджала губы Вера. – Правда, к девчонке два раза в неделю наведывалась воспитательница, проверяла, как учится, как себя ведет, с соседями беседовала. Но Лизка молодец, ничего не могу сказать, одни пятерки в школе получала, спортом занималась, и вела себя примерно. Костя ей каждый день письма писал, очень за нее беспокоился. Она нам их читала. А уж когда из армии вернулся, радости не было конца. Он сразу на работу устроился, ни в чем сестре не отказывал, сам в старых джинсах ходил, а ее как куклу одевал. Когда Лизка школу окончила, брат женился, а она поступила в медучилище и стала жить отдельно, где-то комнату снимает. Уж как Костя этого не хотел, но сестра настояла. У нее тоже характерец, будь здоров. Он Лизе помогает, каждый месяц деньги дает, она их не тратит, откладывает на учебу в институте.
– Так что, Лиза у брата не бывает? – спросила Гелена.
– Ты что, по воскресеньям всегда приходит, в племяннице души не чает, и с Аленой дружит.
– Выходит, Костина жена не виновата, что так получилось, – заметила Анна Сергеевна.
– Так-то оно так, но все равно не хорошо, что девка по чужим углам скитается, не по-семейному это.
– Что-то заговорились мы с тобой, Веруня, пора нам, – поднялась Гелена Казимировна.
– Я, пожалуй, тоже пойду, мой сериал скоро начнется. А вы приходите еще. Гель, спасибо тебе за шарфик, очень он мне понравился.
Подруги вышли на улицу. – Гелечка, как ты хорошо придумала с подарком, я уже решила, что твоя приятельница после обозрения наших покупок не станет вообще ни о чем говорить, – восхитилась Анна.
– Так я же знаю Верку как облупленную. Она всю жизнь была жадной и завистливой, зато все про всех всегда знала. Мы выполнили свою задачу?
– Еще как, Андрей будет очень доволен. Ты заранее приготовила шарфик? Не жалко было с ним расставаться?
– Немножко жалко, я его еще зимой купила, к весне берегла, да так и не надела. Ань, мы сегодня будем искать Лизу?
– Обязательно, Никита с Олей нас туда подвезут, но предварительно мы должны придумать цель нашего визита. Давай поймаем такси, чтобы маршрутку не ждать. Я только мужа наберу. Переговорив с ним, Анна сказала, – такси отменяется. Андрей велел стоять на месте. Он сейчас подъедет с Сомовым и Ольгой, и заберет нас. Никому не доверяет, сам хочет проконтролировать. Как будто мы маленькие и первый раз участвуем в операции.
– Ань, так это ж хорошо, есть плечо, которое поддержит и спина, за которой можно укрыться. Жалко, что вы с Андреем поздно встретились. Хоть бы твой Димочка уже женился на Николь, и родили бы они нам внучку.
– А внука не хочешь?
– Нет. Должна же я свои цацки-пецки кому-то по наследству передать. Не мальчишке же.
– У тебя, подруга, оказывается большие виды на мою будущую внучку. Это ты для нее свои шляпки бережешь?
– А то. Я ее с малолетства буду приучать их носить. Ань, помнишь, когда ты мне сказала, что Димочка влюбился в Америке в иностранку, я ответила, – если в японку, то ты будешь япона мать, а Андрей – японский городовой. Вот мы тогда хохотали.
– Ага, – рассмеялась Анна. – Но японо матерью я не стала, потому что сын любит француженку русского происхождения. Скорей бы нам разобраться с этим делом, и тогда все вместе полетим в Париж. Крыська тоже пребывает в нетерпении. Золотую цепочку, что ей подарил Фоменко, не носит, для Франции бережет. Мне не доверяет, под своей подушечкой прячет, подозреваю, что по ночам ею любуется. Геля, твой котяра французский язык учит?
– Я ему велела, но он же ленивый. Правда Крыська считает, что он и без языка тамошних кошечек охмурит. И по Елисейским полям будут бегать белые кошенятки, наш подарок французскому народу.
– Гелька, нацепи серьезное выражение, ребята подъезжают, – сказала Анна.
– Судя по вашим довольным лицам, задание выполнено? – улыбнулся Веселов.
