Два автомобиля вынырнули из темноты и остановились. Автобус приветственно мигнул фарами. Дверцы машин открылись и из каждой вышли мужчины. Внезапно послышался шум вертолета, мощный луч прожектора осветил территорию и раздался бас Фоменко, усиленный мегафоном, – граждане бандиты, работает спецназ. Всем лечь на землю, руки на голову, при неповиновении стреляем без предупреждения. Из автобуса, и со всех сторон появились темные фигуры в касках и с автоматами.
– Ну, ни фига себе, – засмеялся Забелин. – Вы только посмотрите, бандюки так ошалели, что сразу попадали. Наверное, решили, что это глас небесный. Спецназ их пакует, а они как куклы безвольные. Дед, заходи, усаживайся поудобнее.
– Устали, Степан Иванович? – спросил Веселов.
– А чего мне уставать, сидел с ребятами и ждал. Как у вас все прошло?
– Нормально, – отозвался Комаров. Задержали и отправили в СИЗО.
– Вот и Сомов с Бессоновым подъехали, – произнес генерал. Пошли, поздороваемся еще раз с ними. Николай, как девушки?
– Живы, напуганы, ничего не понимают. Мы с собой врача взяли, она их осмотрит и успокоительное даст. А здорово все получилось, такую операцию провернули.
– Граждане начальники, – громыхнул с неба Фоменко. – Все нормально? Генерал поднял руку и показал большой палец.
– Тогда мы полетели.
– Ну, что, будем разъезжаться, а то нас дома уже заждались, – улыбнулся Веселов. – До свидания, Николай, созвонимся завтра?
– Обязательно, Андрей Петрович. Спасибо вам за все.
Не успел генерал выйти из машины, как открылась дверь особняка, из-за которой выскочила Крыся и побежала ему навстречу.
– Ах, ты морда, тоже не спишь, – подхватил ее на руки Веселов. Проша вам все уже доложил? Собачка кивнула и оскалилась.
– Что же он сказал?
– Спецназ бандюг пакует, генерал ликует, – засмеялась Анна Сергеевна и слегка прижалась к мужу.
– Ой, Андрей, мы так волновались, так волновались, – закудахтала Гелена Казимировна. – Прошку спрашиваем, а он такой вредный, все время отмалчивался. Потом не выдержал и крикнул, – не мешайте спать и Андрею гадов брать. Не пойдешь рано на работу?
– Нет, Гелечка.
– Вот и хорошо, позавтракаем вместе. Спокойно вам ночи.
– Устал? – спросила Анна мужа, поднимаясь по лестнице.
– Есть немножко. Я в душ, чай приготовишь?
– Конечно, мой хороший.
Выйдя из ванной комнаты, Веселов крикнул, – Анечка, я бы чего-нибудь съел.
– Все готово, – откликнулась она. Я в гостиной.
– Ух, ты, какой стол, – удивился генерал.
– Тебя еще ждет утка по-пекински.
– Откуда такая красота?
– Это все Гелечка придумала. Садись уже.
– Анечка, тебе вина? Если не возражаешь, я коньяка себе плесну. За что выпьем?
– За тебя, Андрей, за твой сегодняшний успех и за то, что ты у меня самый лучший муж на свете.
– Не возражаю, – засмеялся генерал. Как вы провели вечер?
– Когда ты уехал, я говорю Геле, – давай, что-нибудь вкусненькое приготовим, порадуем Андрея. Пошарили по холодильникам, ничего особенно не нашли. Я расстроилась, надо было с утра об этом подумать, на рынок сбегать, по магазинам пройтись, а мы как две клуши дома сидели.
– Ничего себе, клуши, вы же нам на пятьдесят процентов успех операции обеспечили. Если бы не твои подсказки и не Гелькин вертолет, нам бы туго пришлось, время очень поджимало. Так что не наговаривай и продолжай.
– Ну вот, я в унынии, а подруга говорит, – мы, что не в цивилизованном мире живем? Я сейчас позвоню в китайский ресторан. Андрею очень понравились там рыбные блюда и утка по-пекински. Мы сделали заказ, и его доставили на дом.
– Почему Геля не стала ужинать, устала?
– Сказала, что нам лучше побыть вдвоем, что мы редко остаемся наедине, а это неправильно.
– Именно об этом я думал, когда мы возвращались домой. Ань, давай на Рождество слетаем в Париж. Будем бродить в обнимку по улицам, любоваться городом, сидеть в кафе, наслаждаться друг другом. Как думаешь, Геля не обидится?
– Нет, она все понимает и всегда говорит, когда вы с Андреем радостные, так и мне хорошо и спокойно.
– Тогда пьем за Гелечку, за ее доброту и понимание. Анечка…
– Ну, все, уже замурлыкал, сейчас скажешь, – быстро в спальню, ну ее к шутам эту посуду, помоем утром.
– Правильно, и никаких кружавочек на вашем теле, мадам. Я сам тебя раздену. Ужас, как соскучился, всю ночь буду тебя гладить, обнимать, целовать. Ты мое счастье, моя самая нежная и сладкая в мире женщина. Если долго не вижу или не слышу, сразу начинаю по тебе тосковать, – горячечно шептал Веселов. А ты?
– И я. Все время хочется прижаться к тебе, почувствовать всего-всего, такого родного и любимого… О, Господи… Они так и уснули в объятиях друг друга.
Утром Гелену Казимировну разбудил кот, который хвостом водил по ее лицу.
– Арни, – сонно пробормотала она, – ты чего так рано встал. Услышав недовольное фырканье Крыси, открыла глаза, повертела головой и взглянула на часы, стоящие на тумбочке.
– Матка бозка, десятый час, вот это я дрыханула. Бедненькие, как же вы все это время терпели. Она торопливо набросила на себя халат, – пойдемте, я вас выпущу. Крысенька, далеко не убегайте, я вас подожду. Гелена стояла на крыльце, наблюдала за облаками, которые лениво проплывали над городом, вдыхала чистый утренний воздух, жмурилась на солнце и улыбалась. – Скоро Аня с Андреем явятся на завтрак с шалыми глазами, Крыська с Арни перемажутся сметаной, Прошка будет жаловаться на изменщицу – попугаечку, потом они с Анечкой прогуляются по парку, навестят Алешку в больнице, а вечером потребуют от генерала, чтобы он рассказал, как завершилась операция. Хорошо, – засмеялась она и, дождавшись собачку с котом, вернулась в дом.
Спустя два часа генерал Веселов сидел в своем рабочем кабинете и просматривал бумаги, коих накопилось немало за последние дни. Первым к нему заглянул подполковник Комаров, потом подтянулись остальные сотрудники.
– Ну, что, отдохнули? – улыбнулся он. Подведем итоги?
– Андрей Петрович, сейчас подъедут капитан Головкин и майор Бессонов, давайте подождем их, – предложил подполковник.
– Добро. Завтра суббота, дамочки предлагают всем собраться.
– Лучше у нас в саду на свежем воздухе, – предложил Забелин.
– Про Париж расскажете? – спросила Ольга. – А то вы как прилетели, мы вместе еще не отдыхали.
– И расскажем, и снимки покажем. Крыська там другом обзавелась, к сенбернару на свидание бегала, причем, всякий раз наряды меняла.
– А как же Фоменко? – улыбнулся Сомов.
