– Какого черта вообще было… – Я вскочила со стула, напрочь забыв, почему так делать нельзя. В боку тут же предательски кольнуло, на остатке фразы голос сбился: – …к нему лезть?
– Догадайся, – он не шелохнулся. – Если Совет помогает пятерке, ну или уже тройке, не суть важно, то наши шансы на победу резко стремятся к нулю. Почти все потенциальные тела в их клиниках. Приведут заботливо в чувство, выдадут благотворительный пакет «восстань и иди», и направление в сторону возможных Вестников. Тогда нам конец. И Артему тоже. Думаешь, Яника, Иллит, или кто им попался, не предложили не трогать обычных людей в обмен на жизнь опасного вема со встроенной кнопкой «убить»? Необходимо знать об их обоюдных планах, иначе мы заведомо проиграли.
Голова пошла кругом. Звучит логично. Но… Шагнув к Паше, я схватилась за стол и шумно выдохнула:
– С чего ты взял, что он знает?
Паша посмотрел на меня странно – сначала удивленно, потом с откровенной усмешкой.
– Лейка, – протянул весело, – ты не в курсе, кто он?
Я напряглась, неопределенно дернула плечом. Паша расплылся в язвительной улыбке:
– Ну да, повода познакомиться не было…
Чашка стояла у края, тянуло ее швырнуть. Или хотя бы толкнуть, на пол. Чтобы вдребезги, и какое-то время ничего кроме звона осколков не слышать!
– Он из высшего руководства, – доложил Паша. – В числе шестерых, которые все решают. Как раз за безопасность и отвечает. Так что кому еще знать? Скорее глава Совета не осведомлен, а этому должна быть известна полная картина.
Я рывком отпустила стол. Тот вздрогнул, чашка полетела вниз. Глухой никчемный звук падения, и никаких осколков. Тут даже чашки неправильные…
– Кстати, насчет Сони, – любезно добавил он, – тоже к нему.
Делать выводы не хотелось, ни те, которые напрашивались, ни любые другие. Отыскала единственный аргумент против:
– С него иммунитет слетел, значит, дружба с нашими гадами у Совета явно не задалась. Ненормальные для союзников действия.
– Подробностей мы не знаем, – парировал Паша, – но узнаем.
– Так Феликс нам и скажет, ну-ну!
– Никто не собирается спрашивать.
Я непонимающе изогнула бровь.
– У тебя лучше получится, – как ни в чем не бывало сказал он. – Учитывая, что ты с ним немного хм… ближе знакома, чем я.
Чего?! Всерьез предлагает?…
– Я не буду этого делать!
– Ладно, – Паша невозмутимо поднялся из-за стола, – не хочешь, как хочешь. Сам сделаю.
– Ты же говорил – там только барьер сносить. Последствия у такого необратимо скверные…
– Ну, – он развел руками, – не вижу других вариантов. Я уже подписался на твою войну Вестника с древними сущностями и, если ты не заметила, расклад паршивый. Они нас порвут хотя бы тупо за компанию. Вот и нечего… В конце концов, Совет влезать не просили!
На кухне стало холодно, словно зима настала прямо здесь, сейчас. Паша развернулся к арке. Я вцепилась в его плечо, он перевел на меня вопросительный взгляд. Спокойно… Так уж повелось, порой правильных выходов просто нет. Я разжала пальцы. Отступила в коридор, запахнув халат, и обронила:
– Оденусь.
Импульс мне в спину прилетел ехидный донельзя. Пусть. Зато у меня будет несколько минут…
В комнате царила та же идеальная, раздражающе стерильная чистота, засилье сложенных по линейке вещей вызывало дикое желание рвать и метать, разбрасывая клочки по углам. Но чем это поможет?… Радуясь, что переодеться быстро при всем желании не сумею, я с преувеличенной осторожностью стягивала халат и бесконечно долго рассматривала полку с двумя стопками одежды. Потом маленькую вечность застегивала пуговицы на кофте и молнию на сапогах. Мыслей за это время не прибавилось, а надеть оставалось разве что дубленку. Я зачем-то взялась за расческу. Глупо, неизбежное не отсрочить. Черт… Полчаса прошло. Не буду я, не смогу!
Расчесанные по третьему кругу волосы в косу не заплетались, пряди выскальзывали из дрожащих пальцев. По идее, чем короче контакт с чужим подсознанием – тем меньше ущерба. Воспоминания о встрече с гадиной из Потока обязаны быть на поверхности. Это ведь на неделе случилось! Максимум пару дней назад, тогда Влад и засек появление пятого бессмертного. Событие из ряда вон, значимое и сильно запомнившееся. Выходит, надо хватать первый яркий эпизод в недавней цепочке, и бегом оттуда. Близкое знакомство – чушь, отношения у нас совсем не теплые. Однако некая симпатия должна была быть. Все же лучше, чем ничего. Можно сколько угодно не верить в шансы, но они есть.
Стоп! Я что, на самом деле об этом думаю?!
Нет, оно неприемлемо. Исключено! Я привалилась к двери, обняла себя за плечи. Не выйду, и все. Кто меня заставит? Коридор окутывала тишина, храня беззвучные чужие дыхания за стенами и едва слышный гул лампочек. Ну почему именно он там в Совете главным оказался?! Впрочем, какая разница? Ни с кем так поступать нельзя! Но Паша не шутит, хорошо его знаю. Если чего-то хочет – не отступится. В любом случае получит, без меня или со мной. Факт… почему-то похожий на оправдание.
Феликс мне такого никогда не простит. Но он на мой счет давно нелестного мнения, что я теряю? Бросать его на произвол судьбы неправильно. Он-то мне помог, не один раз даже. Возможно, ему это было выгодно, но… помог же. С недомолвками, раздачей ролей подсадной утки и пакетов с шортами теми джинсовыми, чтоб им исчезнуть из моей памяти. Интересно, Феликс тогда много думал, как меня из клиники вызволять, чтобы я не расстроилась? Сомневаюсь. Так что все. Главное – результат.
Я решительно отворила чертову дверь. Десяток шагов, подсвеченная тусклыми люстрами кухня. Паша допивал кофе, боюсь предположить, который по счету. Меня скептически оглядел с головы до ног и выразительно покосился на часы.
– Хорошо, – сказала я, до сих пор не веря, что эти слова принадлежат мне, – сделаю. Но потом мы его отпустим.
– Я с ним жить и не планировал, – хмыкнул он. Отложил чашку и галантным жестом предложил мне выйти в коридор. – Идем.
– А куда?…
– Как куда? В подвал!
Я опешила. Следом донеслось издевательское:
– Наручники, батарея, скотч, и далее по канону. Без этого похищать людей неприлично.
Врет же…
– Да успокойся ты, – Паша закатил глаза. – На первом этаже есть замечательная комната релаксации. Там и отдыхает. А то переработал, бедненький. Нельзя же так.
Я предпочла пропустить все мимо ушей, рот закрыть и не открывать как можно дольше.
Лифт слишком быстро вез на первый этаж, пальцы безотчетно теребили то манжеты кофты, то браслет на запястье. Зачем я его нацепила?… Двери распахнулись. Ночной холл показался странно маленьким, в начищенном до блеска паркете отражались люстры. Череда поворотов, гулкая тишина коридора, и… дверь. Довольно массивная. Паша на мгновение остановился, словно к чему-то прислушиваясь, и разблокировал ее непонятной карточкой. Я стиснула зубы и шагнула за ним внутрь.
