– Чего смотришь? – вклинился нетерпеливый голос. – Вытаскивай ее.
Я подняла глаза от разметавшихся по подушке светлых прядей, меня бесцеремонно отодвинули. Зеркальные стекла окон отразили металлического цвета тумбочку и стул с высокой спинкой, стоящий прямо за мной. На автомате присев, я сфокусировала взгляд на Тео, он утомленно изогнул бровь. Конечно. Ему в верхние миры нельзя, на то и был расчет Криса. Как у него получилось выкинуть ее в Поток против воли, на расстоянии?… Хотя Хранитель отлично проворачивал подобное при помощи Вениамина, почему бы и этому гаду не смочь! Тем более, Соня слаба… Надеюсь, не в первородный мир выкинул?! Нет… Тогда бы она уже была мертва.
– У нее не хватит сил очнуться, – озвучила я то, что считывалось само. – Ей бы энергии передать…
– Этим и займусь. – Тео уверенно взял ее за руку. – А ты забери Соню оттуда. Быстрее! Там, где она оказалась, ей не рады.
Вестник не рад гостям в своем мире? Крис организовал, или причина в энергии ребенка?… Черт! Я прислонилась к спинке стула, поймала ускользающий за границу реальности след, не утруждаясь контрольным рассматриванием палаты. Никогда ее не забуду, даже если захочу… Потолок со свистом сорвало, по небу расползлись кроваво-красные сумерки. Больничное пространство закрутилось вихрем и исчезло. В глаза бросились тяжелые рыжие грозди, воздух пропитался горьковатым запахом. Всюду – деревья. Десятки, сотни окруживших со всех сторон рябин. Мир глубже некуда! Мало кто доберется, еще меньше выберется. Соня была где-то за пределами первого сада, вдали от точки входа. Неужели гулять ушла?… Обычно мертвенно-спокойная роща тревожно колыхалась. Ветер трепал изогнутые ветви, катая по земле неестественно алые шарики ягод. Будто буря на подходе. Что-то не так…
Я побежала – настолько быстро как могла. На едва теплый свет, не разбирая дороги, между норовящих прильнуть друг к другу деревьев. Горел закат, плотно сгустившаяся энергия ощущалась непрогремевшей грозой. Мелькание хлестких веток, дрожь земли, липкое ягодное месиво под ногами. Мир волновался, злился, откликаясь на мои призывы неохотно. Занят… Небо нависало все ниже и окрашиваясь все ярче, в пронзительно багровые тона. От него веяло опасностью, сознание царапало нехорошим предчувствием. Хоть бы обошлось! Соня ведь уже бывала под бонусами от вечножителей в верхнем Потоке. Не кидались на нее Вестники, напротив – истории свои рассказывали. С чего бы в этот раз ее атаковать? К тому же она фактически беспомощна, какая с ее стороны может быть угроза?…
Я притормозила перед забором. Отпечаток был за ним, в соседнем саду. Сколько их, и разные ли они на самом деле – одному лишь Вестнику ведомо… Посланная миру настойчивая просьба – и ограда дрогнула, стала пружинистой, податливой. Протиснувшись между прутьями, я запустила в небо сигнал. Искры энергетического салюта, залп сверкающих зигзагов. Соня поймет, как только увидит. Должна увидеть. И ждать помощи, не предпринимая ничего рискованного. Молния отгремела, кровавые облака вновь сгустились. Теперь – бегом дальше, к ней. Треск упавшего за спиной дерева напугал до чертиков, окружило чередой новых, более мощных и высоких. Если ветер усилится – и эти вырвет с корнем… След запылал близко, ближе некуда. Я встала под рябиной, что была размером с древний дуб, глядя в оба и прислушиваясь. Где она? Где?…
Сверху неправдоподобно прокуковала кукушка, на голову рухнула целая гроздь. Я подняла взгляд ввысь.
– Вот зря это я, – признались сокрушенно, – и напрасно говорила всегда, что здесь тоска и скукотища.
Из листвы вынырнула Соня, свесившись с ветки. Жива, обезьяна!.. Надо хватать ее срочно и тащить обратно в реальность. Причем хватать буквально, крепче получится крючок.
– Слезай!
Сад тряхнуло, и я с трудом удержала равновесие. Она спустилась ниже, протянула мне руку.
– Лучше ты залезай. На дереве безопаснее, честное слово. Жаль, дупла никто не продолбил…
Ну да, только дятлов тут и не достает. Я ухватилась за ее ладонь, подтянулась. Очутилась на той же ветке, а спустя мгновение – в цепких объятиях. Окутало теплотой, хотя в шею уткнулся холодный-прехолодный нос. Дара у нее негусто… Еще меньше прежних крох. Но моих сил хватит, чтобы вдвоем убраться отсюда. Я сконцентрировалась, готовясь рвануть из Потока, но Соня резко отодвинулась.
– Лейка, подожди!
– Пока сад о землю размажет? – Я невольно сбилась, потеряв нащупанную прослойку между мирами. – Как бы мир не схлопнулся!
– Да не, – она поморщилась. – Девочка, конечно, расстроена из-за моего появления, но не настолько, чтобы убиваться… Который час бесится, а дальше бури дело не идет.
Я неуверенно глянула вниз. Рябиновый ковер укрыл землю почти целиком, над кронами деревьев плыли кровавые облака – казалось, подними руку, и пальцы в них утонут. При этом нельзя было не признать – самоуничтожением не пахло. Мир даже не пытался нападать, просто красочно выражал негодование. Крис в перекидывание Сони вложил своей энергии, которая и раздразнила Вестника. Специально расщедрился, сволочь…
– Что происходит? – Соня ткнула меня в бок. – Чувствую, энергии у меня понемногу прибывает. Знакомой такой, знаешь ли, энергии! Ни с чем не спутаю! Неужели вы…
– Спасаем тебя вдвоем, да. Хоть я ему и не верю ни на грамм, – вздохнула я. – Без тебя и ребенка его постоянная прописка в теле Арсения под угрозой. Родная энергия в реальности – это надежная связь, можно легко удерживать себя в здравом уме и избегать растворения в чужом захваченном сознании.
– М-м-м, – протянула Соня с непонятной радостью. – Выходит, я… ему нужна! Чтобы выжить. Отлично.
Действительно… Вот он – залог крепких отношений.
– Вдруг друзья его отговорят, – скептически отметила я. – Крис вон на подходе.
– Фиг! Тео давно осточертело… сугубо ментальное существование. Я удачно подвернулась, появился шанс.
– Романтично.
– Ой, я тебя умоляю, – она закатила глаза. – Не я, так другая бы сгодилась. Главное, что он поможет – и мне, и тебе. Здорово ты разобралась в энергетических тонкостях переселения.
– Не я… – К горлу подкатил ком, голос дрогнул. – Она.
Соня положила ладонь на мое плечо и наклонилась, столь привычно и обезоруживающе заглядывая в глаза.
– А ну колись, что за проблемы?
Я сглотнула чертов ком. Кому еще рассказать, если не ей? Она поймет. Только она всегда и понимала. С первого дня – теплота доверия, уютные вечера, нашептывание девичьих секретов под одеялом, прерываемое бабушкиным сердитым: «Спите уже, болтушки». Беседы перетекали в Поток – личные, вечные. Но все важное не требовалось произносить вслух, оно было ясно и так, само по себе. Одно чувство на двоих, однажды и навеки разделенное. Скучаю по нему. Можно ведь снова говорить прямо, честно, открыто? Хоть о чем-то. Как раньше. До похода за границу, до Вестника, до Тео, до всего…
– Я разбудила Эсте, кажется, – призналась я, – знаком и жаждой ответов. Ты подсказала тогда, напоследок, что границу открыла я. Это было не единственное, что мне не следовало открывать. Теперь много путаницы, чужих снов и воспоминаний. Не отвязаться ни от них, ни от нее. Они полезны и проливают свет на то далекое прошлое, но…
