– Вы, блин, о чем? – рассердился Артем.
– А я-то думал, что если бы у кого-то дар наложился на иммунитет… – шумно задышал Влад. – Во, дурак! Второго без первого и не бывает!
Невольный слушатель ойкнул. Я поднялась и вернулась к намыливанию сковородки. Яростнее трешь – лучше результат. Пена, пена, чистый блеск. Стоп, тефлон нам еще пригодится. А Феликс же наверняка понял! Черт!.. От мысли, чтобы предложить ему махнуть за границу, делалось дурно… Представляю себе реакцию. Но Крис и Иллит не сидят сложа руки, и с Тео непонятно. С Вестниками тоже непонятно. Если Соня не научит Артема обращаться к ним, весь план коту под хвост. Так что… Будем двигаться по порядку!
Я разделалась со сковородкой и водрузила на сушку. Бок моментально скрутило болью. С трудом втянула в легкие воздух, пространство расплылось мутной рябью. Нет-нет, терпеть, не падать! Сзади придержали за локоть, отняв губку и поведя прочь от раковины. Кажется, Влад. Голос его доносился словно сквозь вату, обеспокоенный и настойчивый:
– Эй, а ну иди приляг.
Точно, он. Тащил меня к двери, очевидно, выпроваживая в мою комнату.
– Нормально все, – попыталась уверить я. – Таблетку бы…
– А нельзя, ты уже выпила две, – возник по вторую руку Артем. Вцепился в нее будто клещами, не позволяя затормозить. Двойной буксир! – Не переживай, домоем мы твою посуду. Поспи.
– Некогда…
Нужно готовиться к завтрашнему дню. Столько всего не сделано, не спланировано, не продумано. Часы тикают, время тает. Какой еще сон?! Если так и дальше пойдет – на том свете отдохну!
– О, значит, это тактика, – прищурился Влад, сбавив шаг, – поразить врагов своим зомби-шатанием. Круче, чем мечом в глаз. Выиграем финальную битву сразу.
– Вопиющая безответственность, – прогундосил Артем, распахивая передо мной двери – сначала свою в коридор, после мою. – Никакого режима…
И вовсе я не таким тоном говорю! Но возразить было нечего. Ноги заплетались, соображалось туго. Как некстати… Дурацкое ребро, чтоб его.
– Все равно без Сони дальше никуда, – справедливо заметил Влад, – она у нас специалист по налаживанию контактов с Вестниками в Потоке. Приедет – растолкаем тебя.
– Только аккуратнее толкайте, – я переступила порог комнаты, жестом остановив обоих. – Уложу себя сама.
– В кровать, не промахнись, – наставительно сказал Артем и покосился на друга. – А я ту партию комиксов про кролиного короля-оборотня дорисовал…
Я прикрыла дверь. Дыхание перевела в кровати, найдя с горем пополам удобное положение. Хорошо, что Влад здесь. Особенно накануне грядущей тренировки и прочего… Пусть расслабятся, им на пользу. Это лучше, чем нервничать, все ронять, да падать следом. Я тоже постаралась расслабиться, выкинув мысли из головы ненадолго. Реальность меркла, веки тяжелели. Провалиться в сон не удавалось. Чувствовалась живая, размеренная пульсация – внутри, снаружи, всюду. Пронизанный энергией мир, неважно реальный или нет, миллионы связующих нитей. Они дрожат, они звенят, они – узор самой жизни. Такой красивый и такой запутанный.
…переливы рассвета, стиснутые кулаки. До боли, почти до хруста. Небо яркое, глаза слепит, а не отвести.
– Весь мир видишь так же? – доносится со спины.
Вдохнуть глубже, замереть. Обернусь – тогда все. Прощай, воля. Есть ли она еще?…
– Ты всегда странной была, – говорит он. Без сожаления или еще чего-либо. Просто отмечает. – Ясно почему.
Я сказала, меня услышали. Некоторые признания даются тяжело, но иначе никак. Иначе нечестно. Даже если после – конец. Ногти впиваются в кожу, стою. Лес обступает, будто до города не шаг. Облака низкие, густо оранжевые.
– Я не делала ничего, – добавляю самое важное, – тебе. И с тобой. Никогда.
На плечо ложится ладонь. Спустя миг – объятия. Некрепкие, а дышать нечем.
– Дальше-то что? – шепчу ему в ухо.
– Церемония одна торжественная, где много людей и кое-что надо зачесть наизусть. Придется потерпеть.
– Ты хочешь?…
– Эстестэсс, – усмехается он. – Для той, кто знает все и без слов, вопросы у тебя преглупые.
Утыкаюсь в его шею, зажмуриваясь. Хоть смотри, хоть нет – по-прежнему ярко…
Темноту пронзили всполохи света. Знакомая комната, короткий стук в уже распахнутую дверь. Артем деликатным шепотом сообщил:
– Она внизу…
Я поднялась с кровати так быстро, как могла. Его и высматривать не требовалось, чтобы заметить. Тусклый, но бесконечно родной отпечаток с солнечными отблесками. Соня! Приехала!.. К счастью, на ногах я стояла крепко, бок ныл в меру. Боль стала привычной и какой-то фоновой – не боль, а ерунда. Бросив Артему: «Сама ее приведу», я поспешила навстречу искристо-теплой энергии. Часы показывали десять вечера, градус напряжения в коридоре был столь высоким, что, казалось, протяни руку, и током шарахнет. Однако никакой паники, страха или злости. Большинство находилось за закрытыми дверьми гостиной, в компании Паши и Киры. Что бы там ни обсуждали, делали это тихо, ни слова не разобрала. Зато на кухне шло шумное обсуждение некой Дины, которая «наверняка Вестник и есть». Хлопала дверца холодильника, кто-то воевал с кофемашиной. Я проскользнула мимо, к лифтам. Невыносимо долгая минута, и взгляду открылся широкий холл. Мраморная отдраенная гладь пола, цоканье каблуков, одинокая тонкая фигурка.
Соня с отстраненным видом прохаживалась вдоль диванов, кутаясь в ту прихваченную из клиники куртку. Старательно кутаясь, будто на холодной улице ждала. Краснота щек, растрепанные, собранные непонятным шнурком в хвост волосы. Торопилась… Или расчески у неандертальских женихов не водятся. Я кинулась к ней, она обернулась. Мгновение, и уже ни тени грусти на ее лице. Озорная улыбка и блеск в глазах.
– Не фигово тут! – насмешливо оценила Соня. – С размахом.
Я зарылась носом в пахнущую жареной картошкой куртку. Стиснула обеими руками, наплевав на предосторожности, показания и прочее, вместе взятое. Было хорошо, очень хорошо, совершенно замечательно. Все здесь, в сборе. Со мной, несмотря ни на что. Хватит сомнений! Я смогу, справлюсь. Не одна.
– Мне сказали, крокодилов завтра на сумочки пустят, – она чуть отстранилась, стащив резинку с кончика моей косы. – Сил у меня негусто, конечно, но… Чем помочь?
– Объяснить Вестнику, как связаться в Потоке с другими Вестниками.
У нее отвисла челюсть.
– Ты с ними как-то общалась, – добавила я, – нам тоже надо.
– Ла-а-адно, – протянула Соня. Пересобрала хвост, затянув стащенной резинкой. – Значит, она тут?
Считает Вестника девочкой?… Тео до сих пор не в курсе про Артема или просто ей не сказал? Выходит, сказать придется мне. Я разомкнула объятия и сцепила пальцы в замок. Поймала вопросительный, немного взволнованный взгляд. Ох…
