– Твою ж… – Кира шустро слетела с валуна, плюхнувшись затянутой в шорты попой на траву. – Какого?!
– Ну, канонично же, – отметил я, удовлетворенным взглядом творца поглядывая на животинку. – Почти…
– Ах так, – она поднялась с травы и отряхнулась. – Щас я тебе покажу белочку… полностью каноничную…
– Не нужно угроз!
Шаг назад, рывок в бесконечную высь. За секунды сквозь толщу энергии, на поверхность, к просветам реального мира. Мои апартаменты в исследовательском центре, ощущение мягкости дивана и подложенных за спину подушек. На плече лежала кудрявая голова, в шею упирался сосредоточенно посапывающий нос. Выражение лица-то у нее какое умиротворенное, эх… А отсчет неумолимо шел. Три, два, один. Глаза за стеклами очков распахнулись, обдало искристо-щекотным гневом.
– Прибью… – прошипела она, отстраняясь.
– Это невыгодно, – возразил я, – совместно нажитого имущества не ахти.
– Альтруистично прибью!
А вот теперь действительно страшно. Быть придушенным подушкой – слишком нелепая смерть, пришлось сопротивляться. Завернутый в одеяло агрессор представляет куда меньшую угрозу, особенно с учетом слетевших в бою очков. Главное, грамотно забраться туда же, а потом уже мириться. Стратегия – это всегда важно.
* * *
Соня
Ветер бьет в лицо, яростно треплет юбку. Вверху – небесная ленивая синь с клочьями облаков, внизу – адская песня скорости. Ревет мотор в добрую сотню лошадей, рвется вперед, дрожа от нетерпения. У-у-ух, силища! Мощная зверюга порыкивает на поворотах, влево-вправо, влево-вправо… Режет лужи, высекая колесами фонтаны брызг. Со свистом пролетают придорожные деревья. Мысли – вон, прочь, ничего нет, лишь бурлящий в венах восторг и полная свобода!
Мотоцикл встал как вкопанный в конце поля, за десяток метров от деревянного забора, за которым виднелся дом. Не квартира на последнем этаже, но тоже ничего. Привыкла. Загородный дом, практически вилла, ага. Зато места больше, и народа вокруг почти никого. Все равно в гости одна Лейка и приезжает… Вернее, приезжала, пока не умотала с господином главным инквизитором изучать чешских коров. Ы-ы-ы! Я спрыгнула с мотоцикла и с неохотой стащила шлем с головы.
– А раньше тебя было не заставить его надеть, – усмехнулся Стас, глуша мотор и упираясь ногами в землю по обе стороны от стальной махины.
Ё-мое, опять…
– Это запретное слово, – погрозила я пальцем, – его нельзя произносить вслух. В наказание… прокатишь меня на неделе еще разок!
Стас примирительно поднял руки. Умница, хороший мальчик. Мало ли что там раньше было. Прошлого уже нет, будущее еще не наступило, есть только здесь и сейчас. Упустишь момент – никто не вернет. Ну да, конечно, мои четыре потерянных года меркнут на фоне его десяти. Очнулся, а тебе внезапно тридцать, и живи с этим, хотя «вчера» думал, что в таком возрасте из дряхлой задницы сыплется песок, и пора начинать к земле привыкать.
– Сначала это ведро на голову, – Стас покосился на шлем, со вздохом забрал его у меня и пристроил на багажник. – А потом что?! Коляску прикрутить? Специально для старушек, повышенной безопасности…
– Коляска у меня уже есть, – я показала ему язык и невольно покосилась на дом.
– Да полчаса всего покатались, – проследил он за моим взглядом, – спит еще, небось.
– Ага, – подтвердила я, понаблюдав за исключительно спокойным энергетическим фоном, – но все равно пойду. Заезжай на неделе!
Стас белозубо оскалился, крутанул рукоятку и, враз слившись в единое целое с взревевшей стальной зверюгой, лихо развернулся и рванул по дороге. Позер! Явится, никуда не денется. Ему у нас нравится – покататься есть где, и мать охотно отпускает «к милой Соне». Вера Петровна до сих пор на седьмом небе от счастья. Считает возвращение единственного сына из небытия чудом и ставит свечки за здоровье «хороших людей из „Идеального мира“». Отчасти она права, ему действительно повезло попасть в ту пятую часть массово вернувшихся из ловушки. Как сказал Тео: «Карму этим не подчистишь, но лучше, чем совсем ничего». К Стасу, однако, не выходил, разве что поздороваться.
Под навесом скучала выпотрошенная Нива, ее внутренности валялись на крыльце. Очередной апгрейд, Лего для больших мальчиков. В прихожей пахло старым деревом, молоком и пеленками. Приехала разочек переночевать, называется…
– Накаталась? – из комнаты выполз Тео с ноутбуком в одной руке и чаем в другой. Не пролил ни разу – сноровка! – Докладываю по пунктам. Дрыхнет. Был паинькой, ничем не фонил. В Поток опять лез, но не пролез.
Да что ж ему там, медом намазано?! Тео мог его оттуда выдернуть, я – нет. Пока нет. Дар, собака, восстанавливался ме-е-едленно. Приходилось за мелким на пару следить, и не только следить… Хотели же реала? Н-нате, наслаждайтесь! Ужас, два месяца как типа мама, а упорно не верилось. Я-то? Что это нам подсунули, и где инструкция? Но прикольно. Мое крокодилище мелкое. И пока безымянное. Потому что кое-кто на все имена фыркал, даже на предложение назвать в честь него Феденькой. Впрочем, это было бы жестко, достаточно с ребенка, что он Арсеньевич. Так и не определились. И не зарегистрировали, несмотря на истекшие сроки. Ну, папочка у нас богатый, на штраф копит.
– Работаешь? – кивнула я на ноутбук. Что Тео в нем делал – загадка. Не признавался. Деньги приваливали волнообразно и непредсказуемо, вопросы игнорировались. Вот снова многозначительная ухмылка в ответ. – Ладно-ладно, молчу! Надеюсь, оно хоть законно…
– Надейся, – подмигнул он.
Фыркнула, ноут с чаем молниеносно очутились на печке, к счастью, нетопленной. Я попятилась, но куда там. Навалился, впечатав в угол между вешалкой и шкафом. Сильные руки везде, до колючего жара. В голове зашумело, пальцы беспомощно скользнули по стенке шкафа, задев нацарапанный на ней косой знак бесконечности в треугольнике. Везде наставили, помогает. Ему. Мне остается лишь не думать. Не ждать. Не помнить, что в любой момент это может оказаться не он, не совсем он, или… Мгновения не любят суеты. Тают преждевременно, а надо задержать. Схватить за хвост и не отпускать, переживая раз за разом, упиваться, без сомнений и передышек, чувствуя остро счастье. Только его.
Футболка жалобно треснула, прижались горячие губы. О-ох…
Из детской донесся писк. Тонкий, но требовательный. Черт! Тео непричастно отстранился, будто не его руки лежали на моих бедрах, сминая юбку. Кивнул в сторону и прошептал томно на ухо:
– Иди. Твоя очередь…
* * *
Феликс
С доски в кабинете скалился непропорционально зубастый, нарисованный маркером кот, явно авторства Райнера. Восьмикилограммовый оригинал восседал чуть поодаль, на подоконнике, сердито обмахиваясь хвостом. Видимо, Кейн опять бдит у аквариума, не давая добраться до Принцессы. Невдомек ему, что тот лезет лапой в воду исключительно для того, чтобы над ним поиздеваться. Когда Кейна нет – на рыбку ноль внимания.
