– Милости просим. – Замок клацнул, выпустив меня на площадку. – И коробку по пути захватите. Большую.
– Непременно, – уверили меня без лишних вопросов и отключились.
Добравшись до щитка, я щелкнула предохранителем и быстро ретировалась. За соседской дверью истерично взвыла собака. Эта псина вечно психует, когда щиток открывают. Не знаю почему. Наверное, ее в детстве электрик напугал. Дождь уже стих, по стеклу поползли ленивые капли. Ну что за… Я кинула погибший чайник в кучу хлама посреди коридора и отправилась переодеваться.
В шкафу заманчиво шелестели целлофановыми чехлами новые платья, поблескивали глянцевыми бирками. Я провела рукой по пестрому ряду и решительно выудила одно. Мягкий трикотаж заскользил по телу, тепло обнял, качнулась широкая юбка. Пепел роз… Кажется, так называется этот цвет. Немного перламутровой помады на губы – так, чуть-чуть. Слегка оттенить ресницы серой тушью. Роскошно… Я порылась в украшениях, примерила одну цепочку, другую. Нет, пожалуй, лишнее. Уже отодвигая шкатулку, среди колец, браслетов и собственноручно сплетенных фенечек заметила его. Потемневший огрызок металлического сердечка с зазубренными краями. Кулон, чуть погнутый снизу, – затаскала в свое время. Тогда, четырнадцать лет назад, мне казалось это ужасно романтичным – одна половинка у Лейки, другая у меня. Два кусочка, способных сложиться воедино. Части целого. Кулон обжег кожу холодом, скользнул за круглый вырез и привычно замер. Ну… Пусть, все равно не видно. Из прихожей, обгоняя друг друга, полетели трели – весело, непрерывно. Гости… Дорвались до звонка, чтоб их током дернуло!
На лестничной площадке не было никаких человеческих отпечатков. Вообще. У моей гостьи иммунитет к энергетическому воздействию? Я с любопытством распахнула дверь и попятилась от неожиданности. Что за… Детская мордашка, зависший над кнопкой звонка палец. Блондинистый беспредел на голове, разбавленный задорно торчащей розовой прядкой. Такая же розовая куртка, кружавчики на пышной юбке, едва прикрывающей задницу. И высокие сапоги в бантиках. Розовых. Куратор Совета, мать вашу.
Я молча посторонилась.
– Привет. Это тебе! – Анита наклонилась куда-то вбок, и через секунду шагнула в коридор, таща за собой коробку из-под велосипеда. Надеюсь, она не на нем приехала. – Подойдет?
– Сейчас узнаем.
Куча хлама полетела в коробку, Анита возилась рядом, с детской непосредственностью рассматривая и нюхая пустые флакончики из-под духов. Прелесть, что за дурочка. А энергия занятная – нейтральная, разряженная. Как нечто прозрачное без вкуса и запаха. Ментально вроде тумбочки. Интересно, что же в ящичках… Я осторожно потрогала барьер. Фиг. Входа нет, и проделать его решительно не в чем. Литая стена из намертво сросшихся сгустков. А на поверхности – мешок радости.
– Предложила бы чаю, но… – я покачала в руке оплавленный чайник.
– Как же ты без чая? – Анита сочувственно вздохнула. – Давай поедем ко мне!
Ага. Вдвоем, на велосипеде. Она вскочила на ноги, оббежала вокруг наполнившейся коробки и попинала ее сапогом.
– Заодно это вынесем!
Ну, раз вынесем… Как можно отказаться?
Анита уцепилась за коробку и поволокла за собой. Пока я натягивала плащ и сапоги, она дотолкала ее до лифта и нетерпеливо тыкала в кнопку вызова.
В лифте я выслушала, что сорок пятый этаж – это очень захватывающе, юбка у меня прикольно развевается, а внизу рядом с почтовыми ящиками висит клевый постер с белочкой. По дороге к помойке выяснилось, что дождь – это здорово, зеленый чай мохито очень вкусный, а вот молочный улун совсем не то. Хлам с глухим стуком канул в пасти контейнера, Анита отряхнула руки и улыбнулась:
– Ну, поедем ко мне?
– На велосипеде? – не удержалась я.
– Велосипеде? – озадаченно моргнула она и уставилась на черную гладкую машину, смахивающую на мини-лимузин.
Сквозь лобовое стекло виднелись две клешни, намертво вцепившиеся в баранку, и густые усы под козырьком черной кепки. Однако… Нашу кураторскую девочку возит личный шофер?
– Игра слов… – туманно пояснила я и лениво добавила: – А обратно отвезешь?
– Потом. Если захочешь, – она радостно хлопнула в ладоши и рассмеялась. – Игра слов…
Так, все интереснее и интереснее.
Поколесив по городу, мини-лимузин встал перед трехэтажным зданием из стекла и металла. Синие елки по линеечке, образцово ровная дорога к крыльцу. Над входом вывеска – благотворительный фонд «Идеальный мир». Ах, так «ко мне» это означает в офис?
Я повернулась к Аните.
– У меня дома ремонт! – та виновато развела руками и радостно добавила: – Здесь лучше!
Ну-ну. Надеюсь, чаем все же напоит.
В вестибюле несколько вышколенных девиц примерзли к стойке, на небольших диванах гнездились редкие посетители. Стандартный интерьер, стандартные цветы в стандартных кашпо, куча дверей с входом по пропуску. Солидно и скучно. Анита провела меня сквозь череду коридоров, остановилась погладить пальму в углу, которой очень одиноко, и свернула в холл. Там-то и нашлась нужная дверь – с россыпью блесток на ручке, а за ней…
Плюшевый слон у входа, здоровенный, с завязанным в узел хоботом, пара зайцев на спинке кресла, рядом пляжный лежак. Компьютерная мышка в форме кошачьей морды, свисающая с люстры гирлянда бумажных человечков. Но убери всю эту дымовую завесу, и… Мигающий пропущенными звонками стационарный телефон, монитор в мелко исписанных нерусскими буквами стикерах. Бумаги разложены аккуратно – по файлам, хоть и делают вид, что небрежно покоятся на столе. Что-то не то. Некое несоответствие, слабо уловимое.
Анита вывернулась из куртки, небрежно зашвырнув ее на слона. Опа… Шикарная грудь, стройная фигурка, длинные ноги. Улыбка широкая, открытая, но слишком счастливая. Странная девица в нелепом наряде. Или это тоже дымовая завеса?
Что ж, включим режим дурочки.
– Прелесть, – восторженно пискнула я, скинула плащ на лежак и уселась сверху.
– Ага, – с готовностью согласилась Анита, суетясь у чайника и хлопая ящиками тумбочки. – Что будешь? Печенье, торт, пирожные?
– Того, и другого. И побольше!
Анита плюхнула на стол тарелку с пряничными человечками, пухлые кексы в розовой помадке, цветы из мармелада и две пол-литровые кружки. Пошуршала в коробочке, кинула в каждую кружку по две пирамидки – наверное, легендарный мохито – и щедро залила кипятком.
– Вкусного навалом! – довольно отметила она и откусила половину кекса. – Ну, с возвращением! Как тебе удалось? Никто еще подобного не проделывал.
– Повезло, – я схватила пряничного человечка и с наслаждением отгрызла ему голову, – бродила по какому-то лабиринту, пыталась сквозь портал обратно пробиться. Потом раз – и очнулась.
– А что там, за границей?
– Забыла, – Я помассировала виски, глубокомысленно закусив губу. Знаю, вид у меня при этом замечательно недалекий. – Помню только, что там было… непонятно. Все белое, неуправляемое. Куда идти – не разберешь. Любой поворот не туда.
