– Высоковато летает, – прикинула я. – Может и не сработать. Займешься ею?
– Сделаю, – солидно ответил Артем.
В зарослях зашелестело, на полянку вывалился кролик. Потом еще один, и еще… Перебирая пушистыми лапками, они прыгали к болоту и чинно рассаживались вдоль кромки воды, злорадно поглядывая на Кису. О как, местный фан-клуб. Только альтернативный. Мелкий беззвучно шевелил губами и загибал пальцы, потом расплылся в улыбке. Видимо, все явились.
– И какого… их сюда принесло? – насмешливо спросила я. Фан-клуб нетерпеливо топтался и стриг ушами. – Хочешь, чтобы я к ним спиной повернулась?!
– Они только посмотрят… – на конопатой физиономии умоляюще моргнули глаза.
Ладно, начинаем войну миров – Киса против команды кроличьего леса. Делайте ставки, господа! И боже вас упаси в экстазе распустить зубы. Я потерла руки, приготовилась.
– На счет три, – велела Артему. Тот сосредоточенно кивнул. – Раз, два, три…
Мир на его приказ откликнулся тут же, в чупа-чупс долбануло подобием молнии, палка камнем полетела вниз, таща за собой оглушенную Кису. Я мгновенно прицелилась, тину взрыло зигзагами невидимой газонокосилки. Болото забулькало, из непроглядной мути вынырнула зеленая клешня, впилась в захлестнутое вокруг палки щупальце и потащила под воду. Киса зашипела и рванула вверх, выпустив палку. Щупальце натянулось, увенчанная клешней лапа тоже. Мгновение, другое, третье. Чпок! Киса взмыла над макушками деревьев, на ее щупальце болталась клешня… с точно такой же клешней на противоположном конце лапы. Ы-ы-ы! Варежки на резинке!
Мелкий удивленно разинул рот, фан-клуб насторожился. Киса потрясла прикушенным щупальцем, негодующе мявкнула и закружилась, молотя монстром обо все, что попадалось на пути. Клешня разжалась, монстр срикошетил от дерева и беспомощно шлепнулся в траву. Кролики мгновенно облепили его всей кучей, захрустели, зачавкали. Что ж, война миров отменяется – болельщики схарчили свою команду.
Из чащи донеслось истошное шипение, листья на деревьях свернулись, кролики попрыгали обратно в заросли. О-о-о, ясно, кого принесло! К болоту напролом пер гигантский черный кроль с рваным ухом. Хорош, как всегда: метровые желтые клыки, облезлая шерсть, маленькие злобные глазки, которые сейчас неотрывно смотрели на Кису. Я хапнула Артема за плечо, оттащила к кустам. На всякий случай. Все-таки Киса для этого мира – элемент чуждый, и заданной логике не подчиняется. И физике, в общем-то, тоже. Хрен угадаешь, что может учудить.
Киса весело крутанулась вверх тормашками, кольцо очертило дугу. Кроль, замерший было у кромки болота, зачарованно моргнул, оттолкнулся мощными лапами и сделал сальто. Бум! Землю тряхнуло, светляки взмыли вверх и облепили верхушки деревьев, в кустах пискнули кролики. Кольцо. Он подчиняется кольцу!.. Киса вывалила язык и завертелась, словно мячик в центрифуге. Топот, грохот, пыль столбом. Кроль, тяжело дыша, прыгал через голову. Бум! Бум! Бум!.. Клыки вспарывали землю, из болота выплескивалась вода. Чудненько! Монстр накрылся, кролики нажрались пакости, болото вот-вот исчезнет, а главный кроль в паре прыжков от инфаркта. Достали колечко, ага.
– Засранка, – процедила я.
– Засранка! – со жгучим соучастием повторил Артем и совсем по-детски всхлипнул: – Что же делать, что делать?..
– Мозги включить, – поспешно сказала я. Только еще истерик тут не хватало. – Необязательно отбирать кольцо. Главное – чтобы его у Кисы не было. Кис-кис-кис…
Она остановилась, с трудом сведя в кучу глаза. Кроль замер, шатнулся и рухнул в траву у берега. Бока ходили ходуном, на шерсти висели клочья пены.
– Хоро-о-о-шая девочка, – пропела я, осторожно проверяя связь с миром.
Требовательный запрос, покорный отклик, сгустки пульсирующей энергии. Киса недоверчиво склонила голову набок, замерла. Прости, дорогая, но разнести мир я тебе не позволю. Так, подобраться поближе, теперь прицелиться… Небо зигзагом расколола молния, мощно вдарила в зашипевшее паром болото. Потянуло сырым жаром, как в бане. Кольцо мгновенно раскалилось, Киса взвизгнула, затрясла обожженным щупальцем. Кольцо слетело и бултыхнулось в воду, исчезнув в зеленоватой мути. Победа…
– Фух, – выдохнул Артем, опускаясь на траву. – Получилось!
– В следующий раз думай, прежде чем что-то хватать.
Киса обиженно фыркала за деревом, кроль валялся у берега, нервно подергивая лапой, фан-клуб полным составом сидел в кустах, а лес не подавал признаков жизни. Шикарно. Самое время подойти к хозяйке всего этого и сказать: «Здрасти, я тут поболтать заскочила!» Представляю, куда она меня пошлет. Но попытаться стоит.
Я развернулась и пошла к точке выхода, Артем увязался следом, пробормотав, что ему тоже пора домой. Энергия скапливалась в нескольких шагах от засохшего куста шиповника и глубокой ямы, кое-как прикрытой ветками.
– Это их дом, – хрипло сказал Артем и покашлял. Точно, бронхит. – Зайчиков. Круто?
Круто? Выглядело западней. Конечно, девочка могла где угодно погибнуть, в болоте утонуть или с дерева навернуться… Но что если одержимость мира кроликами неслучайна?
Я присела у ямы, Артем плюхнулся рядом и довольно шмыгнул носом – сваливать в реальность он явно не собирался. Пусть, все равно моих манипуляций не заметит. Выдох, беспорядочное мелькание кадров. Ни присмотреться, ни зацепиться. Полное отторжение. Еще бы, после нашего бенефиса у болота…
– Зайчики, говоришь? – Я сдернула с ямы листья. Ко дну прижимался белый комок меха, рядом проступало что-то, напоминающее очертание костей, и совсем не кроличьих. Так… Направление верное. – Артемка, ты с ними ладишь вроде?
Мелкий заерзал – желание похвастаться вело неравный бой с осторожностью.
– Только Лейке не говори… – сдался он. Ловко нагнулся, держась за ветку шиповника, и достал пушистую зверюшку за шкирку. Та высунула зубы, но как-то лениво. – Мы дружим! – Артем уложил кролика на колени, невозмутимо почесал за ушком. – Видишь? Попробуй!
Попробуй? Скорее – «только попробуй!» Именно это читалось на наглой пушистой морде. Кролик дергал носом, красный глаз внимательно следил за мной сквозь прищур. Маникюр оттяпает мастерски, по локоть. Была не была! Я коснулась мягкого меха на спинке, аккуратно погладила. Кролик зарычал, Артем по-хозяйски на него цыкнул, зубастая пасть захлопнулась. Я потрепала кролика по голове, тот перевернулся, выставив розовое пузо. Нахал…
Новая попытка. Вдох, череда кадров, теперь замедленных. Первый, второй, третий… Последний! Я вцепилась в него, слыша, чувствуя, растворяясь. Покажи, прошу. Смазанная картинка перед глазами, уже привычный транс. Софья… Вот же. Имя горчит, вязнет на языке. Ей едва исполнилось четырнадцать, за неделю до. Младше многих. Но она давно не ребенок, а может и никогда им не была. Матери нет, скромное хозяйство, почти все на ее плечах, любимые кролики… Отец лесник, и дом в лесу, а ни ягод, ни грибов, ни мяса – барин скуп и вспыльчив. Ослушаешься – враз выпорет, или того хуже – в солдаты забреет. Вот и держали кроликов – и потискать, и на обед. Отец бирюк-бирюком, молчит все время, но ее любит, вон кольцо привез с ярмарки, как раз на именины. Софья даже спала, не снимая его, кролика в камне разглядывала часами. Отец умер у нее на руках, во дворике, той ночью. Разорванное горло, густые потеки крови. Она и не поняла – как так?.. Чтобы волк, сам летом из леса вышел, да бросился… Было темно, темнее чем обычно. Тьма плескалась, сочилась сажей из окна. Чувствовалась гулкая, обволакивающая пустота, острый росчерк опасности и чье-то присутствие. Кто-то был… тут, сзади. Яркий, пульсирующий отвратительным, противоестественным жаром. Мягкая поступь за спиной, оцепенение – ни оглянуться, ни вдохнуть. Больно стиснутые плечи, разворот к калитке. Холод чужого дыхания на затылке и насмешливый шепот – беги. Успеешь, то живи. Правила простые, да? Она побежала. В темноту леса, через чащу, так быстрее. Дорогу знала, помнила наизусть, угадывала и в кромешной тьме. А лес, родной и любимый с детства, врагом стал – деревья смыкались, ветки хлестали, задерживали. Стук крови в висках, настигающие шаги, близко, далеко! Между деревьев – тропинка. Отец ей в детстве часто говорил – к болоту не ходи, там водит, там нечистый дух. Софья слушалась, не ходила. А оказалось – нет, не там…
