Она пила огромными глотками, захлебываясь от радости. Еще бы! Целый дракон!
Поняв, что сейчас рухну, я сделала взмах, пытаясь спуститься мягче. Но было поздно… Я больше не была драконом… И уже не летела.
Я падала.
Вниз.
К черной земле проклятого леса.
Глава 21. Потеря потерь…
Когда я вернулась в академию, просыпающееся солнце уже окрасило малиновым светом полоску над горизонтом, постепенно вытесняя с небосвода полную луну.
Привратник-демон посмотрел на меня с подозрением.
Грязная, с синяками и царапинами на теле и в разорванном платье.
– Удачно погуляла вчера, – нагло соврала я.
Он сочувствующе покачал головой:
– Не стоило в лес идти. Тут вчера дракон ошивался…
– Плевать мне на драконов. На всех плевать…
Привратник непонимающе моргнул, но пропустил меня.
Я с отрешенным видом прошла мимо него.
Хорошо, что демоны не умеют считывать эмоции. Я с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Нужно дойти до комнаты и уже там…
Что я скажу Богдане? Да и на месте ли моя преподавательница?.. Черт!
У меня болело не только тело, но и душа. Я понимала, что теперь точно можно поставить крест на нашем возращении и вообще на спокойной жизни. А была ли она спокойной? С того самого дня, как мы попали в академию, боялись, что правда раскроется. Что теперь?.. Где эта правда? Осталась под кронами полусгнивших деревьев, поглощенная проклятым лесом.
В комнату я ввалилась, когда первый лучик солнца проложил по диагонали дорожку по нашему ковру.
– Ты где была?… Ох… – Богдана крепко прижала меня, зарыдавшую в голос, к груди, начала гладить по голове.
А я и слова сказать не могла. Только повторяла:
– Все… все… Это все…
И всхлипывала. Всхлипывала. Всхлипывала…
– Приляг, – тихо прошептала Сойку. – Нужно посмотреть твои раны.
И тут она пораженно замерла.
– Дана, где твоя татуировка?..
Я снова завыла тонким голосом, выплескивая всю боль, что пожирала меня.
Хранитель возник из стены. Ахнул, увидев меня, и тут же скрылся. Через пару минут у нас уже сидели ВилЛар, Папирус, сам Ипри и слушали мою историю, полную горести и разочарования.
ВилЛар с Богданой старались убрать видимые на моем теле синяки.
– Будут вопросы, – вздохнул некромант. – Очень много вопросов. Зения, все это плохо. Ты мне нравишься, и я готов тебя защищать, но никакие мои доводы не подействуют. В академии тебя без магии не оставят. Да и как ты учиться будешь, ты же пустая.
Я шмыгнула носом. Думала ли я об этом? Да. Всю дорогу, пока выбиралась из магического леса, переплывала холодную реку и шла к академии. От тоски и безысходности мне хотелось помереть прямо там.
– Зато проклятия уже нет, – попытался успокоить Ипри.
– А заодно дороги домой и будущего в этом мире, – тоскливо добавил домовой.
Богдана им обоим кулак показала.
ВилЛар провел по моей руке, убирая следы ссадин.
– Я успел зайти к охране, там поговаривают, что дракон решил покончить жизнь самоубийством, лишь бы не даваться в руки принцам. Но… кто-то из студентов видел, как еще перед возвращением дракона с принцем первый вывалился из расширенного во всю стену окна твоей комнаты, Зения!
Значит, шорохи мне вчера не показались.
Я поджала ноги под себя и уткнулась в ладони лицом. Плечи затряслись от рыданий.
– Нужно что-то делать! – поднялась Богдана, нервно прошлась по комнате. Схватила мое рваное платье, брошенное на полу, и метнулась с ним в уборную. Через минуту оттуда потянуло гарью.
Сойку вернулась, глянула на меня. Я сидела, продолжая дрожать от всего пережитого. И от боли. Хотя визуально синяки и ссадины ведьма с некромантом убрали, а вот боль так и осталась.
Я приподняла голову.
– Мне нужно увидеть преподавателя ХилЛмара, – сказала тихо.
– Зачем? – посмотрели на меня все разом.
ВилЛар вскочил.
– Если то, что ты рассказала, правда, он сам это подтвердит, как только придет в себя. Совет при правительстве направит иск северному канцлеру с приказом явиться в суд РанГора. Будет разбирательство. Дело ли, нападение на принца?! Пусть он и отказник, но кровь-то королевская! – ВилЛар помолчал, задумчиво уставившись на меня. – Если только он сам не согласился на эту дуэль…
– Это была не дуэль! – выкрикнула я. – Это было убийство! Их было много, ВилЛар! И они пришли убивать!
Парень нахмурился.
– До того как сам ХилЛмар этого не заявит, ты ничего не сможешь сделать. Даже Мари обвинить. Кстати, она не вернулась. Видимо, ушла вслед за светлыми. Вот гадина! Но ты не можешь об этом никому рассказать, Зения. Для этого тебе нужно будет объяснить, как ты попала на место боя, то есть сознаться в том, кем ты была. Тебя тут же арестуют, ты же понимаешь!
Нет. Я не понимала. Я отказывалась хоть что-то понимать.
– А если ХилЛмар не придет в себя? – всхлипнула.
– Тогда и будем думать, – нахмурился ВилЛар.
Я закусила губу. Думать? О чем думать? ХилЛмар, возможно, умирает. Он единственный, кто может оправдать меня в глазах остальных.
– Там была нежить, – с надеждой посмотрела на некроманта. – Моя нежить! Они могут дать показания. Раньше их бы не послушали… Но сейчас, через общество по их защите, они могут написать, что якобы гуляли, нечаянно увидели и пришли на помощь…
Парень кивнул.
– Я отправлю запрос, узнаю, кто из неупокоенных был на бойне. А ты, Зения, будь в комнате. Повезло, что сейчас каникулы. Можешь смело неделю в академии находиться. А дальше… постараемся придумать, как вас здесь оставить.
И вышел.
Я поднялась.
– Ты куда? – подскочила ко мне Сойку.
– Нет у нас недели, Богдана Драгомировна. – Я посмотрела в ее ставшие совсем темными глаза. – Если кто-то заметил дракона, выползающего из этой комнаты, то уже сегодня к нам заявится стража. У нас нет ничего, доказывающего невиновность. Зато есть привратник, запомнивший меня, вернувшуюся с утра в жутком виде. Я должна увидеть лейлиара ХилЛмара.
– Он еще не пришел в себя! – нахмурился Ипри.
– Я должна его увидеть! – твердо сказала и стремительно покинула комнату.
В лекарской было тихо. Плащ ХилЛмара лежал на стуле рядом с кроватью. Я подошла и провела по нему рукой. Тут же из мятых складок выпросталась тьма, хищно сверкнула на меня ночными звездами. Замерла. Недоверчиво принюхалась и зарычала.
