– Советую не медлить! – смахнула сладостную поволоку с глаз Сиона. – А то через десять минут притопают наши. Поспешите!
– А потом в посудомойку! – снова показала язык Фаола.
– Нет, – покачала головой Дина. – Я ее точно побью. Одна на одну. Так можно?
– Нельзя, – твердо сказала Йора.
– Пошли, – вздохнула Гаота. – А то еще и руки мыть заставит.
Трапезная или, как говорила ее полновластная хозяйка Хила, обеденный зал (несмотря на то, что он служил местом не только обедов, но и завтраков и ужинов), пожалуй была самым большим помещением в Приюте. По высоте потолков так уж точно. И хотя на первом этаже северной башни в книгохранилище потолки скрывались точно на такой же высоте, там еще имелись и перегородки, и какие-то полки, и даже вознесенные по прихоти книжника Скриба к самой верхотуре шкафы и мостки, чтобы добираться до этих шкафов, а в трапезной было столько пространства, что запахи вкусных блюд тут же поднимались куда-то вверх и исчезали там без следа, если, конечно, они не застывали каплями на потолке. Впрочем, так же быстро исчезало на столах и содержание этих самых блюд. В восточной стене трапезной были прорезаны узкие и высокие бойницы, что стараниями кузнеца Габа и мастера Уинера давно обратились в застекленные витражные окна, через которые можно было рассматривать и путь к крепости, и дом старика Тида, и изрядную часть Медвежьего урочища, и не менее изрядную часть Козлиной пропасти перед ним. Южная стена трапезной примыкала к скалам, стискивающим между собой всю крепость Стебли, северная – к коридору, к каморке Хилы, к южной лестнице в подвалы и на верхние ярусы, а вот западная – к кухне. Тут же имелась пара каминов и выход в прихожую, через который подружки влетели в трапезную и сразу заняли стол в самом дальнем углу зала, после чего бросили жребий и отправили за угощениями надувшую губы Дину.
– Посмотри! – ткнула пальцем в высокий потолок Йора. – Брайдем говорил, что стены в крепости были изнутри покрыты деревом, которое частью сгорело, частью обратилось в прах, а как же балки? Только взгляни! Они черные, но кажутся толстыми и тяжелыми даже снизу! Почему они не сгорели? И почему не обрушились? А если они вот сейчас обрушатся?
– Если бы они могли обрушиться, мы бы здесь не сидели, – отмахнулась Гаота, которая смотрела в окно – через четыре предела к крепости ковылял Тид. – Юайс сказал, что это стволы северных кедров, к тому же пропитанные какими-то хитрыми составами. Они еще несколько тысяч лет будут держать своды. Но даже если с ними случится что-то, перекрытия все равно не рухнут. Они не просто каменные, они выполненные из жидкого камня, которым заливались стальные и бронзовые решетки, выложенные в несколько слоев с каким-то там напряжением. Это мастерство древних. И балки были нужны лишь на то время, пока камень снова станет камнем. Ну, застынет! Не убирать же их было потом?
– Все-то ты знаешь, – вздохнула Йора. – Хотя пришла куда как позже нас. Мы еще летом тут с Диной обитали. Помогали мыть классы, выносить мусор. Когда ты все успеваешь? Я же стараюсь изо всех сил, а все равно знаю меньше!
– Запоминай главное и не прислушивайся ко всякой ерунде, – улыбнулась Гаота.
– О чем вы? – радостно приложила деревянным подносом о стол Дина. – Сегодня на обед румяные снокские булочки, рябиновый отвар с медом, рыба с овощами и по горшочку тэйского супчика из баранины! Есть можно в любом порядке. Обожремся!
– О том, что Гаота все знает о Стеблях, – вздохнула Йора, вытащила из рукава платок, прихватила им один из горшочков и потянула его к себе. – Интересно, что будет делать Хила, когда прибавится еще один набор учеников? А потом и еще один? Как она будет все успевать?
– Я знаю, – наклонилась к столу Дина и прошептала, косясь на столы в противоположному углу, за которыми начали занимать места наставники, которые в свободные дни приходили раньше учеников. – Брайдем при мне говорил с Хилой, что надежных людей уже подбирают. Синай этим занимается. Хотя я сильно сомневаюсь, что кто-то сравнится с Хилой в стряпне. Но здесь будут другие повара, а Хила сможет сосредоточиться на лекарской и преподавании. И ученики не будут дежурить в трапезной и на кухне. Только убирать за собой посуду и поддерживать порядок в классах и в доме учеников.
– И чистить снег, – стала дуть на ложку с супом Йора. – Гаота, не столбеней. Увидишь еще своего Юайса!
– А мне вот интереснее, почему здесь не холодно? – распустила шнуровку на воротнике котто Дина. – Два камина, и уже жарко? На такое пространство и десяти не хватит? Магия?
– Нет тут никакой магии, – покачала головой Гаота. – Кроме четырех пределов – никакой. И, кстати, не везде так уж жарко. Я же тебе уже рассказывала. Все помещения изнутри проложены легким камнем.
– Точно, – засмеялась Йора. – Джай с Олком поспорили, правда ли, что этот камень не тонет. Откололи где-то кусок и плюхнули его в бочку с водой. Так он и правда поплыл!
– И выиграл конечно Олк? – улыбнулась Гаота.
– Он всегда выигрывает, – кивнула Йора. – Олк хитрый.
– Или умный, – пробубнила, откусив чуть ли не половину булочки, Дина. – И что с того легкого камня? На него же больше всего времени ушло? Где обрушился, где пришлось дубовые балки к стене крепить и забивать его уже между балками. А кое-где еще и ремонт не закончен. Возьми хоть верхние этажи нашего дома! А ты знаешь, что каждый год мы будем перебираться этажом выше, а наш этаж будут занимать новички?
– Прожуй! – засмеялась Йора, потому что изо рта Дины полетели крошки.
– Пусть занимают, – пожала плечами Гаота. – Чем выше – тем лучше. А что касается легкого камня, он тепло держит. Как дерево.
– Зачем же тогда его раньше деревом обивали? – отхлебнула отвара Дина и похлопала себя по животу. – Приглядись, до сих пор следы на стенах. Дыры и выемки разные!
– Для красоты? – пожала плечами Гаота.
– Да что с тобой? – уставилась на нее Йора. – Ты как не в себе? Точно дело не в Юайсе?
– Она в новичка… в этого Тиса влюбилась, – прищурилась Дина.
– Нет, – сказала Гаота. – Я пока не могу понять, но с ним что-то не то.
– Успокойся, – погладила ее по руке Йора. – Гантанас нам все объяснит. Даже не сомневайся.
– Хватит уже миловаться, – выросла возле их стола Сиона. – Быстрее на кухню, я не успеваю!
Подружки понуро поднялись со своих мест и поплелись на кухню. В зал с грохотом влетали их ровесники или ученики постарше, которые все вместе были первым курсом, первым потоком, первым набором Приюта Окаянных. Вместе с Фаолой, которая показывала язык через окно раздачи из кухни, вместе с прекрасной Сионой, вместе с ними – тремя подружками и вместе с новичком Тисом, которого зачем-то увели в лекарскую – шестнадцать человек. В комнатах по четыре постели, так что могло быть и тридцать два человека – шестнадцать мальчиков и шестнадцать девочек. Может быть, так и будет, в этом зале можно и тысячу человек усадить за столы. Интересно, о чем с ними хочет переговорить Гантанас? Неужели о новичке? Или о том самом, что почувствовала Гаота?
