В этот момент к нам метнулась Глиттер, держа во рту слюнявый теннисный мячик. Она бросила его к моим ногам, подпрыгнула, положила лапы на мои колени и облизала мне щеку. Словно сказала: «И я тоже пойду».
Я неожиданно для себя засмеялась.
– Хорошо, – ответила я и почесала ее за ухом. – Спасибо. – Она оставила мои колени в покое и сделала еще один круг по двору. Я потянулась и положила руку на плечо Денни. – Правда. Спасибо. Ты хороший друг.
– О, я знаю, – сказал он. – Я лучший.
Я понимаю, что многое рассказала о Саре, но почти ничего о других жертвах. Отчего становлюсь не лучше СМИ. Про Сару выпустили много репортажей, но про других умерших там людей забыли уже через несколько недель. Они быстро стали безымянными жертвами, всего лишь частью «девятерых убитых».
Но я знала этих людей, как знала Сару. Может, не так хорошо. Некоторых знала лишь по именам. Но они были людьми. Детьми. И их смерти были так же значимы, как и ее, пусть даже они не скончались мученически за свою веру.
Поэтому я изо всех сил постараюсь это исправить с помощью других выживших, которые лучше меня знали некоторых из них.
Начать, наверное, стоит с мисс Тейлор.
15 марта мисс Тейлор стала первой жертвой.
Я не очень хорошо ее знала. Видела каждое утро в коридоре по пути в кабинет. Она была молодой, всего двадцать три года, и очень симпатичной – золотисто-светлые волосы свободными волнами ложились на плечи. Помню, она всегда носила одежду с цветочными узорами, всегда ярких и теплых цветов – красный, оранжевый и розовый. В следующем году я планировала посещать ее уроки, потому что понадобился бы факультатив, а урок труда мне не нравился.
Но не успела.
И учитывая то, что я не знала ее достаточно хорошо, я отправила Денни имейл и попросила его написать пару слов.
Привет, Ли.
Хочешь узнать больше о мисс Тейлор? Посмотрим…
Ну, могу начать с первого дня девятого класса. Мой первый день в старшей школе и ее первый день в качестве учительницы. Я пока не ходил к ней на урок, выбрал его только в следующем семестре, но уже был компьютерным нердом. Поэтому мы с Джаредом на обеде забили на очередь за пиццей и отправились исследовать кабинет информатики.
Конечно, там находилась мисс Тейлор. Когда мы вошли, она представилась и разрешила нам воспользоваться одним из компьютеров.
– Вот, черт, – сказал Джаред. – Они все старые. Как динозавры в средней школе. Я надеялся на что-то получше.
– Отстойно, – сказал я.
– Если бы школа не тратила столько денег на чертов футбол, то могла бы себе позволить компьютеры получше.
– Ты просто злишься, что не попал в команду.
– Заткнись, – обиделся он. – Кроме того, все нормально. В следующем месяце выходит Bomb Shelter Four, и мне понадобятся дополнительные часы для игры.
Пока Джаред занимался компьютером, я просто сидел рядом. На них пока не установили скринридеры. Школа приложила бы усилия лишь в том случае, если бы эта программа понадобилась мне на уроке. Именно так всегда и было. Любезны, лишь когда это требуется.
Но потом ко мне подошла мисс Тейлор. Я понял это потому, что она сказала:
– Денни, я слева от тебя, мисс Тейлор.
– Привет, учительница.
– Можно поговорить с тобой минутку?
– Я уже умудрился вляпаться?
– Нет, что ты. – Она села рядом, по другую сторону. – Как думаешь, ты будешь проводить здесь много времени?
– Я даже не знаю, – ответил я. – Будет зависеть от того, когда будет первый урок. Если до тех пор не установят программное обеспечение…
– Позволь я перефразирую, – сказала она. – Ты хочешь проводить здесь время?
– Конечно, хочет, – встрял Джаред. – Денни любит компьютеры.
– Это верно.
– Хорошо, – сказала она, и я услышал в ее голосе улыбку. – Тогда сделай мне одолжение и скажи, что именно нужно установить. Только не те программы, что обычно для тебя устанавливают – в них нет смысла, если они не помогают. Так что скажи, что действительно сделает эти компьютеры удобными для тебя, а я позабочусь, чтобы все было сделано.
В этот момент она стала моей любимой учительницей.
Возможно, это скромный жест, но я так привык, что люди думают, что знают, что для меня лучше, что мне нужно. Это, наверное, одна из издержек инвалидности. Поэтому меня взволновало, что учитель спросил меня – и послушал. И она сдержала свое слово. На один из компьютеров установили приличный скринридер, и она даже заставила меня показать ей, как он работает. Никто из моих учителей не удосужился что-то узнать о необходимых мне вспомогательных технологиях.
А потом она, естественно, в следующем семестре стала моим учителем. К тому моменту я уже был невероятно влюбилен в нее. Хотя иногда она отпускала ужасно примитивные шутки.
О господи. Больше всего она любила эту:
«Почему пиратам-подросткам не разрешили смотреть фильм? Из-за его рейтинга, черт побери!»
Клянусь, она рассказывала нам эту шутку десятки раз и каждый раз смеялась так сильно, что начинала хрюкать.
Мы не можем все быть идеальными.
Не знаю, такой ли рассказ ты ждала от меня. Я знал ее только как учителя, поэтому мне мало что известно о ее жизни за пределами школы. Кажется, ее семья из северной части Индианы, и она однажды сказала мне, что выросла на ферме.
Но я знаю, она была лучшим учителем, которого четырнадцатилетний нерд только мог пожелать, и именно такой я хочу ее запомнить.
Ли, надеюсь, помог.
Денни
До моей неудавшейся попытки признаться родителям Сары я уже могла один раз внести ясность в данный вопрос.
Это произошло в конце лета. Всех свидетелей попросили вернуться в старшую школу, чтобы провести следственный эксперимент и помочь детективам разобраться, в каком порядке все произошло. Они расспрашивали нас в течение нескольких дней после стрельбы, но мы все находились в разных местах – как в кабинете информатики, так и в коридоре и женской уборной, – поэтому без четкого представления о событиях было сложно собрать кусочки головоломки воедино.
Мы не были обязаны это делать, нас скорее попросили. Мама все время напоминала мне это, пока везла к школе. Я могла поехать домой, если хотела.
– Парень все равно мертв, – заезжая на парковку за школой, сказала она, имея в виду стрелявшего. – Не понимаю, что тут еще расследовать.
