– Я просил…
– В этом и заключается суть, – дерзко перебил фон Штиля капитан. – Дослушайте, пожалуйста…
Путь вниз показался Отто фон Штилю вдвое короче. Наверное, потому, что, погрузившись в размышления, он больше не смотрел в окошко. Всю дорогу он задумчиво пялился на манжеты своего кожаного пальто и лишь пару раз обернулся, чтобы бросить взгляд на трофей. История добытого доблестными егерями трофея погрузила штурмбаннфюрера в нечто вроде транса. Если все, о чем поведали Ланц и Хиршфельд, произошло в действительности и трофей является тем, о чем Отто подумал в ту секунду, когда капитан закончил свой рассказ… перед рейхом в целом и фон Штилем в частности открывались невероятные перспективы.
Даже в первом мысленном эскизе, штрихами и крупными мазками, воображение рисовало грандиозную картину. Недаром Отто, едва осмыслив сказанное капитаном фон Хиршфельдом, воодушевился и пообещал обоим собеседникам высокие награды. Никакого права на это он не имел, просто предположил, что добытое стоит таких наград, но прозвучало это все равно весомо.
– Если все обстоит так, как вы рассказали, господа, вы оба получите по Железному кресту с дубовыми листьями… и это будет только первой, самой скромной наградой.
Фон Штиль отлично понимал в тот момент, что, пока не будет проведена тщательная проверка, пока трофей не будет исследован досконально, выводы делать не следует, но кто может запретить надежду? Как человек, связанный с Аненербе, очень серьезной и могущественной исследовательской организацией, Отто был обязан придержать коней до окончания проверки. Он и осаживал себя, как мог, но в душе надеялся, что все обстоит именно так, как ему показалось в первую секунду.
И еще он надеялся, что интуиция не подвела его, как не подводила до сих пор. Ведь именно благодаря острейшей интуиции Отто фон Штиль достиг определенных успехов не только на службе в ведомстве Гиммлера, но и в организации, которая отправила штурмбаннфюрера в гости к генерал-майору Ланцу.
Эта двойная надежда запросто перевешивала все опасения. Отто чуял, что везет в Берлин настоящее сокровище. Трофей трофеев…
«Рыцарским крестом Железного креста с дубовыми листьями генерал-лейтенант Хуберт Ланц (№ 160), командир 1-й горнострелковой дивизии, и капитан Харальд фон Хиршфельд (№ 164), командир 2-го батальона 98-го горно-егерского полка, были награждены одновременно 23.12.1942 года…»
Архивная справка
Глава 1
Наше время, Москва
«…Сортировка информации по комбинации нескольких признаков отличается от простой сортировки тем, что поиск и распределение данных производятся интуитивно, почти как это происходит в сознании у человека. Новейшая программа советских ученых-практиков позволяет выделить главное или обобщить информацию – в зависимости от поставленной цели, за считаные секунды. Вы сможете почти мгновенно принимать решения, над которыми размышляли раньше сутками. С помощью бесплатного демонстрационного примера вы можете убедиться, что программа работает именно так, как мы утверждаем. Хотите проанализировать какую-то информацию и обобщить? Хотите выделить красную нить в потоке событий? Хотите увидеть то, что лежит на втором или третьем дне? Наша программа поможет вам в этом! «Мысленная сеть» модификации 4.1 – думающий помощник для думающих людей…»
Из рекламной рассылки на электронную почту
Дождь угомонился еще вечером, но распогодилось только к утру. На какое-то время небо сделалось бархатистым, с серебряным звездным отливом и лунной брошью, но затем померкло. Благородный бархат застирался, а из всех звезд на нем осталась только обожаемая поэтами Утренняя звезда, которая на самом-то деле вовсе не звезда, а планета Венера. Ее огонек все еще тлел рядом с той самой лунной брошью. Спутница Земли, пока не исхудавшая после полнолуния, но уже неровная, сопротивлялась рассвету дольше всех. Но в конце концов тоже исчезла.
В другие дни этот эпизод уступил бы сцену более красочному – восходу, но сегодня второй акт не состоялся. Нет, солнце взошло, все как полагается. Только увидеть это из той точки пространства, где находился Леонид Зимин, не представлялось возможным.
Во-первых, мешал поднявшийся над землей густой, как сметана, туман. Во-вторых… ну а что тут во-вторых? Мешали новые высотки? Да, мешали. Но сегодня сквозь туман не просматривались даже эти высотки. Леонид не видел даже макушки ясеня, который рос в пяти метрах от его окна. Так что нечего добавить.
Где-то там, за туманом, пришел и тут же ушел рассвет, даже не поздоровался, и зрелое утро рисковало разделить с ним эту участь. Нет, обычно любой туман часам к десяти исчезает. Но как знать, произойдет ли это сегодня.
Леонид отвел взгляд от окна и вернулся к утренним мелочам. Яичница приготовилась, оставалось снять сковородку с огня и подержать немного на весу, прежде чем выложить содержимое на тарелку. Фокус простой. Яичница, остывая, впитывала масло и набухала, становилась пышной и симпатичной. Как Алена, бывшая жена.
Леониду пришло в голову, что он никогда не сравнивал людей с блюдами. Наверное, потому, что сквозило в этом нечто людоедское. С другой стороны, почему бы не сравнить кого-то с милым пельмешком, например, или сдобной булочкой? Или с черствым сухарем. Довольно распространенные метафоры.
Леонид попытался подобрать сравнение для себя и озадаченно застыл. Сухарь? Поэтому Алена и ушла, не сумела разгрызть? Нет, ушла она по другой причине. Да и сухарем Леонид не был, разве что внешне.
Нет, даже внешне не был. Выглядел он не слишком упитанным, но и не сухим. Скорее этаким поджарым спортсменом-любителем из тех, что до самой смерти бегают по утрам в растянутых трениках и нелепых шапочках с гребешком и обливаются водой вне зависимости от сезона.
«По итогам прошедшей в Берлине конференции была принята резолюция…»
Телевизор включился сам, по таймеру. Леонид не любил будильники, пусть даже новые технологии предлагали установить вместо противного звона любую мелодию. Но и внутренним часам он не доверял. Негромкое бормотание новостного канала в такой ситуации представлялось оптимальным вариантом.
«Председатель Коммунистической партии Германии товарищ Ангела Меркель выразила надежду на дальнейшее укрепление тесных дружеских связей между Германской Демократической Республикой и Советским Союзом. В ответном слове генеральный секретарь ЦК КПСС, президент СССР товарищ Владимир…»
Леонид щелкнул пальцами, и канал переключился. Слушать официальную хронику с утра – увольте, сначала хотя бы завтрак. И нет тут никакого противоречия. Просыпаться под бормотание новостного канала – это вовсе не значит, что под государственные новости. Вообще-то к этому времени новости обычно заканчивались и начинались какие-нибудь аналитические или просветительские программы. Это сегодня «телевизионные деятели искусств» почему-то вышли из регламента. Интересно почему? И почему вдруг снова тишина?
Сообразив, что второй канал молчит, Леонид обернулся. На экране телеобоев, то есть вдоль всей правой стены столовой, выстроились в ряд семь объемных цветных столбов. Как из учебной программы по физике. «Каждый охотник желает знать…»
