– Потому тебя и выбрали, это верно. Получается, даже перестарались. Ты, гляди, какой дотошный оказался.
– Обо мне позже. Лучше расскажи, как вы до «антиба» додумались. В том, что эти патроны были придуманы для чего-то другого, я сразу засомневался.
– Ну, вот по такой же примерно схеме и додумались. Как говорится, тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать. Или хочешь мира – готовь парабеллум. Мы давно начали прикидывать, чем воевать, если берсерки снова объявятся, да опять на стороне врага. Огнеметы – дело громоздкое, и не везде их можно использовать. К тому же не война кругом, чтобы дым и пламя нормально выглядели. Что-то гуманное требовалось… ну ладно, хотя бы незаметное. Поначалу крен пошел в сторону заморозки азотом, но, когда новые технологии скакнули вперед, решение пришло само собой. А название Покровский придумал. «Антиб» – это сокращенный «Анти-берсерк».
– Я извиняюсь, товарищ инспектор, – словно проснувшись от упоминания своей фамилии, сказал Покровский. – Но в теории вашей дырка. Вы сказали, что новые бойцы подчинялись только Стасенко. Но ведь команду отмены дали вы.
– Не я. Алевтина.
– Как это?
– Объясняю…
– «Рация не на транзисторах, а на броневике…» – закончил цитатой из анекдота Филин.
– Примерно так. Товарищ Филин, если помните, вырубил Стасенко, вмазав ему прикладом в челюсть. Алевтине оставалось только проникнуть в подсознание выключенного Стасенко… о чем она так мечтала все последнее время… и отдать берсеркам приказ. – Зимин вновь обернулся к Филину: – Ты, Никита, невольно стал орудием, а я – ширмой.
– Сто лет живу, но предметом еще не был, – буркнул Филин и обернулся к Алевтине: – Ну, что скажешь?
– Можно? – Алевтина взглянула на Зимина.
Сумерки сгустились настолько, что все «лобное место» теперь освещала только проекция «Электроники», на которой по-прежнему высвечивалось лицо абсолютно не похожей на Алевтину-Варвару женщины.
– Говори.
– Мне понравилось. – Варвара улыбнулась. – Здорово все получилось, складно.
Ее голос звучал сладко, томно, расслабляюще. Захотелось сказать: «Ну а теперь, ребята, красного сухого и шашлычок. Даром, что ли, в лесу? Даешь пикник!» Если честно, Зимина почти сморило. И похоже, не только его. Филин тоже как-то задумчиво замер, а Бадмаев мечтательно уставился на клочки звездно-облачного неба в прорехах крон. Насчет его невосприимчивости к гипнозу Леонид ошибся. На удивление, в нормальном сознании остался Покровский.
– А я видел, – вдруг заявил Алексей, вроде бы невпопад.
От его несуразной реплики очнулись и Зимин, и Филин. Старшина по-прежнему считал в почти черном небе редкие облака.
– Что? – Леонид для верности встряхнул головой.
– Я видел Алевтину в Нальчике, – сказал Покровский.
– Слава богу, хоть один адекватный человек на весь лес! – Варвара шумно выдохнула.
– Дня за три до бомбежки… нас отправили помочь в госпитале по хозяйству. Нас Еремина встретила. Она мне одноклассницу напомнила. Такая же курносая и активная, как муха. Казалось, везде жужжала. Мы покурить не успевали. Но не обиделся на нее никто, по делу нас гоняла. А потом всем по пачке «Казбека»… хорошая женщина была.
– Была? – Филин покинул строй, но Варвару собой не перекрыл.
– Ну да. – Покровский тоже сдвинулся немного вперед, а Бадмаева незаметно отодвинул назад.
Получилось, что разведчики и Зимин образовали нечто вроде ромба, внутри которого оказалась Варвара.
– Почему «была»? – уже явно затягивая паузу, спросил Никита.
– Потому что у нее были карие глаза…
– Люк! – вдруг воскликнул Бадмаев и попытался схватить Варвару.
Стрелял Бадмаев отменно, а вот дамочек цеплять не умел. Особенно тощих, вертких, городских. Варвара успела сделать шаг назад и… в один миг исчезнуть.
Понятно, что Варвара не растворилась в воздухе. При всех ее паранормальных способностях магией она не владела. Она просто спрыгнула в тот самый люк, о котором упомянул Бадмаев. Позади Варвары просела и сдвинулась в сторону крышка, Варвара спрыгнула в колодец… или что там было… в шахту, а в следующий миг крышка люка автоматически вернулась на место. Вот и вся магия.
Филин постучал по крышке, прислушался и пошарил вокруг рукой.
– Чисто ушла. – Капитан поднял с земли телефон «ВЭФ» и протянул Зимину. – Надо?
– Сгодится. – Леонид спрятал в один карман пистолет, а в другой – Варварин телефон. – Теряете хватку, товарищи разведчики, дали уйти такому ценному кадру.
– Поживи с наше, посмотрим, какой будешь ловкий, – без всякой обиды парировал Филин. – А если честно, прав ты был, Леонид, с гипнозом у нее полный порядок. Владеет на мастерском уровне. Просто нечеловечески хорошо владеет.
– Что в ней вообще человеческого? – почему-то с явной грустью спросил Покровский. – Кровь странная, способности ненормальные, душа… лживая, коварная, холодная. Кто она в таком случае? Какое… существо?
– Сколько еще таких, как она, существ «здесь навсегда» – вот это действительно важный вопрос, – сказал Зимин.
– О-о, ну ты, как всегда, зришь в корень! – воскликнул Филин и усмехнулся. – Поверь мне, старому разведчику, товарищ Зимин, сколько бы их ни было, ты изловишь всех. За мои сто лет таких, как ты, встречал всего дважды. Второй – это ты.
– А первый – ты сам?
– Заметь, не я это предположил! – Филин рассмеялся.
– Хорошо, что ты созрел сказать правду, Алексей. – Зимин обернулся к Покровскому. – Признайся, она тебя еще в Нальчике уколола?
– Там. – Алексей кивнул. – Когда Штиль привез ее в Кенигсберг, я это почувствовал. Начал дядю своего теребить, чтобы перевел меня на Западный фронт… тогда он еще так назывался. Дядя помог, но с условием, что я на километр к штабу не подойду. Полгода я в окопах просидел, а потом очутился в разведке.
– Когда Алевтину обратно к нам забрасывали, ты ее встречал?
– А чего ее было встречать? Она через линию фронта чисто перешла. Немцев усыпила гипнозом своим, а нашим внушила что-то. Я увидел ее уже на позициях, после «катюш», тут все честно. И что было дальше – чистая правда.
– Спасибо, что помог.
– Всем помог, – ответил Алексей неопределенно и уставился в темноту.
– И то верно, – снова развернул к себе Леонида капитан Филин. – Пообещаешь нам, товарищ Зимин, что сыворотку больше не будут использовать вообще? Ни на благо прогрессивного человечества, ни для освоения Марса, ни ради спасения тварей из Красной книги… вообще никак! Обещаешь?
– Я-то как смогу на это повлиять?
– Думаю, как раз ты-то сможешь.
– Хорошо, если смогу, сделаю. А ты пообещаешь больше не растворяться? Хотя бы оставаться со мной на связи.
