— Роберт, пожалуйста, не спрашивай меня. Она там! Точно там! Хотя мне хочется верить, что я ошибаюсь. Я не могу тебе всего объяснить. Сам все увидишь, — она сжимает голову руками. Трясет головой. — Этого просто не может быть. Все же было хорошо, — говорит она, кажется, самой себе. — Боже. Она не простит меня, что я тебя туда привела!
— Ксения! Объясни мне, что происходит. Куда туда? Что это за место? — в моей голове полный раздрай. Ничего не понимаю.
— Я не могу. Если Лиза захочет, она сама все объяснит. И пожалуйста, Роберт, когда мы приедем, что бы ни случилось, что бы она не говорила, не вмешивайся, пожалуйста. Черт! — срывается она. — Я не знаю, в каком она состоянии. Но если она там, это уже плохо.
В каком состоянии? Что с моей девочкой? Почему я, мать твою, не должен вмешиваться? Мою душу выворачивает наизнанку, рвет на части. Я слишком взвинчен, выбит из колеи, потому что я не знаю, что, черт подери, происходит! Мы заезжаем на жилую улицу.
— Не гони здесь, мы уже близко! — Ксения отстегивает ремень безопасности, она готова в любую минуту выскочить из машины. — Вот здесь останови! — кричит она. — Но выходить не торопится. Мы перед небольшим двух этажным коттеджем. Довольно милый домик. Из белого кирпича, с темно синей крышей, кованым забором. Он кажется заброшенным, нежилым. Все занесено снегом. На не расчищенных дорожках виднеются одинокие следы. Моя малышка там! Я чувствую ее. Открываю дверь, спешу выйти.
— Подожди! — Ксения хватает меня за куртку. Поворачиваюсь к ней, вопросительно смотрю, не понимая, почему мы медлим? Она глубоко вдыхает. — Сейчас мы зайдем. Лиза она… — останавливается, подбирает слово, — она может вести себя необычно, странно. Пожалуйста, подыгрывай мне.
— Что? О чем ты говоришь?!
— Сейчас все увидишь. Это важно, понимаешь?! — киваю в ответ. Хотя я ни хрена не понимаю!
— Все, пошли, — она выходит из машины, хватает свою сумку.
Елизавета
«Я строю мысленно мосты,
Их измерения просты,
Я строю их из пустоты,
Чтобы идти туда, где Ты.
Мостами землю перекрыв,
Я так Тебя и не нашла,
Открыв глаза, а там… обрыв,
Мой путь закончен, я — пришла …..»
(Валентин Гафт. «Мосты»)
Я медленно открываю глаза. По комнате разливается рассвет, играя блеклыми красками. Душу рвет от нестерпимого желания. Я хочу домой, очень хочу. Поднимаюсь с кровати. Голова такая тяжелая. Где-то в глубине сознания понимаю: что-то не так. Встаю с кровати. Меня шатает из стороны в сторону, опираюсь на стену. Дохожу до шкафа, открываю его. Провожу рукой по одежде, не узнаю ни одной вещи. Беру первые попавшиеся свитер и джинсы. Одеваюсь. Выхожу в прихожую. Надеваю сапоги пальто. Спускаюсь на улицу. Район мне не знаком. Просто бреду вдоль дороги. На обочине стоят такси. Засовываю руку в карман. У меня есть деньги. Хорошо. На поездку до дома должно хватить. Сажусь в такси. Называю адрес дома. Откидываю голову на спинку сидения. Почему у меня так болит голова?
Слышу грубый хриплый голос таксиста, который говорит, что мы приехали. Смотрю по сторонам, вижу наш дом. Расплачиваюсь с таксистом. Выхожу из машины.
Все дорожки занесены снегом. Наверное, ночью был сильный снегопад. Еле как, сквозь сугробы, пробираясь к воротам. Дергаю за ручку, закрыто. Шарю по карманам. Ключей нет. Растерянно смотрю по сторонам. Ищу в кармане телефон. Его тоже нет. Ничего не понимаю. Где я могла все забыть? Навстречу мне из соседних ворот выходит пожилая женщина. Подходит ко мне. Мило улыбается.
— Здравствуй, Лизочка. Тебя так давно здесь не было. Как ты? Я все жду новых соседей, — отчаянно не понимаю, о чем она говорит. Какие новые соседи? Ее лицо мне кажется знакомым. Очевидно, это моя соседка. Почему я ее не помню?
— У меня нет ключей, — зачем-то говорю я. Женщина как-то странно на меня смотрит. Прищуривается. Достает из кармана связку ключей, протягивает мне. Нерешительно забираю у нее ключи. Почему она так странно на меня смотрит? Со мной что-то не так?
— Спасибо, — благодарю ее. — Извините, мне надо домой.
Отворачиваюсь от этой странной женщины, подхожу к воротам. Открываю их. Во дворе тоже все занесено снегом. Добираюсь до двери. Открываю. Наконец я дома. Снимаю пальто. Холодно. Господи, почему здесь так холодно? Включаю свет. Осматриваю гостиную. Так тихо. Поднимаюсь на второй этаж. Прикасаюсь к фотографиям, висящим на стене. Где-то внутри зарождается тоска. Вожу пальцами по родному лицу. В груди разрастается боль. Никак не могу распознать свои ощущения. Все хорошо. У меня все хорошо. Произношу вслух, пытаясь убедить саму себя. Почему вокруг столько пыли? Прохожу в коридор второго этажа.
Захожу в детскую. В ней так светло, столько солнца. Розовые обои с яркими бабочками выглядят настолько реально, что кажется, эти бабочки летают, заигрывая с солнечным светом. Смотрю на детскую кроватку с белоснежным балдахином. Медленно иду к ней. Она так близко. Но каждый мой шаг дается мне с трудом. Ноги тяжелеют. Кажется, мой путь занимает вечность. Вот я у цели. Смотрю на пушистое розовое одеяльце. Провожу по нему рукой. Оно такое мягкое и нежное. Сворачиваю его, беру в руки. Подношу к лицу, вдыхаю. Покачиваю медленно туда-сюда. Спи, моя маленькая принцесса. Я с тобой. Я всегда с тобой. Потихоньку подхожу к стоящему рядом креслу-качалке. Сажусь в него. Тихонько раскачиваюсь. На душе спокойствие, умиротворение. Начинаю напевать ей: «Спи, моя прекрасная девочка. Пусть тебе приснятся пушистые мягкие облака. Ничего не бойся. Там густые облака. Ты плывешь в далекий край. В том краю, что в долгом сне, кто-то помнит о тебе».
Моя принцесса засыпает. Тихонько встаю, боясь потревожить ее сладкий сон. Аккуратно кладу в кроватку. Долго смотрю. Выхожу из комнаты, оставляя дверь приоткрытой.
Спускаюсь вниз. Здесь так много пыли. Я так запустила наш дом. У Марка аллергия на пыль. Нахожу ведро, тряпку. Открываю кран с водой. Воды нет. Спускаюсь вниз к трубам. Вода перекрыта. Кто это сделал? Открываю воду. Начинаю уборку. Методично убираю гостиную. Перехожу на кухню. Мою там полы.
Вздрагиваю, когда кто-то прикасается к моему плечу. Резко разворачиваюсь. Ох, это Ксения.
— Ты меня напугала, — говорю ей, продолжая мыть полы. Мне надо успеть все убрать до прихода Марка.
— Лизочка, милая, что ты делаешь? — спрашивает подруга. Ее голос такой тихий и обеспокоенный. Это так на нее не похоже, она всегда такая заводная.
— Я так сильно запустила дом, мне надо все убрать до прихода Марка. Ты же знаешь, что он не переносит пыль, — отвечаю я.
— Лиза, ты можешь на минуту прерваться и посмотреть на меня? — поворачиваюсь к ней. Сегодня она какая-то странная.
В дверном проеме стоит темноволосый высокий мужчина. Внимательно смотрит на меня, не сводя глаз. Это пугает меня. У него такой тяжелый взгляд.
— Ты не одна? — спрашиваю ее. Отвожу глаза от мужчины. Слышу, как он шумно вдыхает. Ксюха поворачивается в его сторону, растеряно смотрит то на меня, то на мужчину. Решаю ей помочь.
