Елизавета
Просыпаюсь. Еще толком ничего не соображаю, но чувствую себя разбитой. Словно кто-то высосал все мои жизненные силы. Мое тело ватное, абсолютно пустое. Немного кружится голова, во рту сухость. Мои мышцы ноют. Это плохо. Это очень плохо. Поднимаю руку, закатываю рукав. Вот оно — синяк после укола. Мой мозг начинает лихорадочно работать. Пытаюсь вспомнить свой день. Мы были на открытии гостиницы. Встреча с Еленой, Роберт. Признание в любви, даже не пытаюсь сейчас осмыслить его слова. Гораздо важнее восстановить событие вчерашнего дня. Потом я легла спать. Но на мне был халат, я точно помню, как одевала в ванной халат. Но я в пижаме. Поворачиваю голову вправо. Рядом спит Роберт. Изучаю его лицо. У него такой усталый вид. На щеках легкая щетина. Его рука покоится на моем животе. Замечаю на тумбочке его телефон. День. Мне надо знать, какой сегодня день. Вчера была пятница, значит, сегодня должна быть суббота. Аккуратно поднимаюсь, чувствую тяжесть в голове. Осторожно тянусь за телефоном, чтобы не разбудить Роберта. Суббота. Суббота. Повторяю как мантру. Беру телефон, провожу по экрану. Воскресенье! Воскресенье! Нет. Нет. Не может быть. Этого просто не может быть. Ничего не помню. Ничего. Мне кажется, что моя голова сейчас взорвется. Медленно встаю с кровати. Нестерпимо хочется пить. Тихо выхожу из комнаты, прикрываю за собой дверь. Прохожу на кухню, замечаю там Ксению. Она варит кофе.
— Привет, — тихо говорю я. Подруга подпрыгивает на месте. Резко оборачивается.
— О боже, ты меня напугала, — вид, я вам скажу, у нее не очень, такое ощущение, что она очень мало спала или очень много вчера выпила. Открываю холодильник, беру бутылку воды. Быстро открываю крышку. Жадно пью большими глотками. Опустошаю почти полбутылки. Сажусь рядом с подругой на кухонный диван.
— Это опять случилось? — задаю вопрос, ответ на который я и так знаю. Ксюша молча кивает. Мне становится не по себе. Поднимаю голову, смотрю ей в глаза. — Насколько все было плохо?
— Почти так же, как прошлый раз, — Ксюша обреченно качает головой. Устало отпускаю тяжелую голову на стол. Подруга поглаживает мою руку.
— Ты звонила в клинику?
— Да, но Новицкого нет. Он улетел на какой-то семинар, — ты вообще ничего не помнишь?
— Нет. Ничего. Где Леша?
— Леха еще вчера утром улетел в Прагу. Но должен сегодня вернуться.
— Что? — Резко поднимаю голову, за что она мне мстит стреляющей болью. — Если Леша в Праге, тогда кто принес меня домой?! — я уже знаю ответ, но мне нужно подтверждение. Она ничего не говорит, виновато опускает глаза.
— Он все видел, да?! — Ксения качает головой, но в глаза мне не смотрит. Хватаю воздух, чтобы произнести хотя бы слово. Боже!
— Зачем? Зачем ты его туда привезла?! — дыхание замирает. Кажется, даже сердце прекращает свои удары.
— Лиза, я… — подруга замолкает.
— Что ты?! Кто дал тебе такое право?! Кто?! — в моей голове что-то щелкает, мутные картинки вчерашнего дня проносятся перед глазами. Я вижу черные обеспокоенные глаза, в которые я смотрю и боюсь их отпустить. Я помню леденящий холод. И теплые руки, прижимающие меня. Я ни черта не помню, ни то, как я оказалась в доме, ни то, что там делала. Зато помню его глаза. — Я помню, — зачем-то произношу вслух.
— Что? Что ты помнишь?! — взволновано спрашивает Ксюша.
— Я помню его глаза. Что? Что ты ему сказала? Как объяснила мое поведение? — Ксюша опять опускает глаза, что-то мямлит себе под нос. Зажмуриваю глаза, стискиваю зубы. Злость накатывает мгновенно. Меня даже начинает немного потряхивать.
— И насколько далеко ты продвинулась в своих откровениях?! — я уже кричу. Не могу себя сдерживать. Сжимаю кулаки. Зачем она это сделала? Подруга меняется в лице, в ее глазах раскаяние.
— Ты что, рассказала ему ВСЕ?!
— Да, — тихо произносит Ксюша. — Я просто хотела, чтобы он… — она опять замолкает.
— Ну, продолжай. Что же ты молчишь?! Вчера, я смотрю, ты была более болтлива! — меня окутывает гнев, распаляя все больше и больше. — Но подруга упорно молчит. Слышу звук шагов. На пороге кухни появляется Роберт. На нем только брюки. Он немного заспанный. Опирается рукой на косяк, осматривает кухню. Его взгляд останавливается на мне. В его глазах как всегда, черная бездна. Пронизывающий, черный взгляд, который смотрит в самую душу. Застываю на месте. В голове проносятся его последние слова, которые я помню — «Я тебя люблю». Сглатываю, закрываю глаза.
Ксюша пользуется моментом, соскакивает с места.
— Я, наверное, пойду. Мне сегодня еще Лешу встречать, — быстро выпаливает она, несется к двери.
— Ксения! — кричу ей вслед, — не смей убегать. Мы с тобой еще не договорили.
— Мы поговорим завтра, — отвечает она, продолжая свой путь.
— Ксюша!
— Ксения, можешь идти. Вы поговорите завтра, — вмешивается Роберт. — Гневно смотрю в его сторону.
— Кто дал тебе право командовать у меня дома! — мои нервы на пределе. Они что, сговорились?
— Никто. Я не спрашиваю ни у кого разрешения. Я делаю то, что считаю нужным, — спокойно отвечает он, продолжая прожигать меня взглядом. Слышу, как хлопает входная дверь. Эта маленькая болтушка сбежала! Роберт спокойно проходит на кухню. Садится напротив меня. Берет меня за руки. Привычно поглаживает запястья.
— Как ты себя чувствуешь? — как ни в чем не бывало, спрашивает он.
— Нормально. Хотя в моем случае, нормально, это не совсем подходящее слово, — пытаюсь вырвать свои руки. Но он, как всегда, не позволяет мне этого сделать. — Почему ты до сих пор здесь?
— Потому что хочу.
ГЛАВА 10
Елизавета
Смотрю в обсидиановые глаза напротив меня, и в моей голове никак не укладывается, почему он до сих пор здесь? Почему не сбежал от меня? Зачем ему нужна неуравновешенная любовница, которая в любой момент может выкинуть что-нибудь неадекватное? Может забыть его. Я не вижу в его глазах жалости. А если это не жалость, тогда что? Действительно любовь? Не верю. Какая к черту любовь?!
Он просто смотрит на меня, ничего не говорит. Поглаживает мои запястья большими пальцами. Мысленно я кричала, прогоняла его. Мысленно. А на деле, мне очень не хотелось, чтобы он уходил. Я не хотела, чтобы он оставлял меня наедине с моими мыслями. Смотрела на него, впитывая его образ. Его скулы оттеняла легкая щетина. Роберт выглядел уставшим, не выспавшимся. Возникло непреодолимое желание прикоснуться к его лицу. Я помню его глаза. Из всего вчерашнего дня, я помню его глаза и тепло. Тепло, которое согревало меня. Смотрю в его глаза и не могу отвернуться. Он не отпускает. Мне не верится, что он до сих пор рядом, не смотря на то, что видел вчера. Он здесь. И, похоже, не собирается меня отпускать. Но я должна сделать последнюю попытку. Мы должны отпустить друг друга. Это больше не может продолжаться. Нас не должно быть. Это все неправильно. У него семья. Сын, который нуждается в полноценной семье, который не должен страдать из-за разногласий родителей. В конце концов, в каждой семье случаются кризисы. Они должны их преодолеть. Не смотря на то, что Елена была мне глубоко неприятна, я понимала ее как женщину, она борется за свою семью. За свое собственное счастье. Не важно, какими методами.
