Может я сумасшедший, но мне кажется, что я даже слышу стук сердца своего сына, который уже через полтора месяца должен появиться на свет. Тихий, еле уловимый стук. Один, второй,третий. Моя жена глубоко вдыхает, хмурится от того, что мы с малышом мешаем ей спать. Я глажу животик,и он реагирует на меня, устраивая в животе мамы бунт.
- Ну, Олег, – хнычет она. – Зачем ты нас разбудил? Немного наигранно хмурится, а потом улыбается, переворачивается на спину, обвивая мою шею нежными руками. - Ну целуй меня теперь, - требует она и тянется к моим губам. Усмехаюсь, дразню ее, не позволяя себя поцеловать.
- Танечка, – тяну любимое имя, нежно касаясь ее губ….
- Что ты сказал? Как меня назвал? - меня приводит в себя голос Блины. Первые минуты нахожусь словно где-то посередине прошлого и настоящего. Не могу понять, где я и что вообще происходит. Я даже не вижу ее, перед глазами все плывет, сливаясь воедино.
- Так ее зовут,твою новую шлюху?! – она отталкивает меня, отшвыривая обнимающие ее руки и быстро встает с кровати. – А я почти поверила тебе вчера! – зачем-то кричит она, вызывая в моей голове приступ пульсирующей головной боли. Фокусирую взгляд на Алине, зрение постепенно приходит в норму. Оглядываю нашу спальню и ни хрена не понимаю, что я здесь делаю. Я проспал с ней всю ночь?! Безмятежный сон на несколько часов?! Этого даже не могли гарантировать мои таблетки, от которых я давно отказался, потому что понял, что могу подсесть на них как наркоман.
– Боже! Какая дура! – продолжает возмущаться она, накидывая халат на голое тело. - Ты в глаза врал мне, что никого не трахаешь! Ненавижу тебя слышишь?! Ненавижу! – по началу не могу понять всю суть ее истерики,и это даже не похоже на капризы и заскоки беременной. Это злость, раздражение и ярoсть с разочарованием в голосе. Поднимаюсь с кровати, сажусь, чувствуя, как головная боль нарастает. Сжимаю голову руками, опираясь локтями в колени.
- Что, даже сказать нечего?! Хотя, кто я такая, чтобы ты передо мной оправдывался. Я всего лишь твоя жена. Ты же великий и ужасный Давыдов. Холодный и бесчувственный. Но, браво! – хлопает в ладоши.
– В тебе умер великий актер. Ты великолепно вчера сыграл роль заботливого мужа!
- О чем ты сейчас говоришь? - тихо спрашиваю я. Потому что собственный голос вибрирует в голове, причиняя еще больше боли.
- Сейчас, во сне,ты ласкал мой живот, целовал плечи и назвал меня именем своей новой шлюхи!
- Каким, к черту, именем?!
- Таня! – выдает она надрывным гoлосом. И тьма сгущается. Все проясняется и я вспоминаю свой сон. Она не снилась мне давно. Я думал, она услышала мои просьбы и оставила в покое хотя бы мой сон. Но нет! Ей нужно было вернуться. Именно сейчас! Когда пытаюсь хоть как-то выстроить свою жизнь! Но она решила и это разрушить! Сука!
- Выметайся отсюда! Не хочу слышать имен твоих шлюх в своей постели! – она начинает плакать, а ей нельзя так расстраиваться.
- Алина, прекрати. Успокойся. Это не моя шлюха, не любовница. Это просто чертов сон. Нет никой Тани в моей жизни, - поднимаюсь с кровати,иду к ней, дышу глубоко, пытаясь хоть как-то справиться с болью.
- Стой там! – Она выставляет руки вперед, вновь не подпуская меня к себе. - Не приближайся! Уходи. Я в порядке, буду в порядке. Мой ребенок мне дороже твоих шлюх. Я успокоюсь ради него. А ты больше не подходи ко мне. Давай будем жить как жили. Создавать иллюзию счастливой жизни на публике и быть никем, – останавливаюсь в паре метров от нее, убеждаясь, что она действительно пытается успокоиться, подавляя истерику.
- Хорошо, как хочешь. Но она не шлюха и не моя любовница. Ее просто нет. Это сон. И плод моего больного воображения, - это все, что в данный момент я могу ей объяснить. Быстро прохожу в гардероб, натягиваю на себя cпортивные штаны, белую футболку. И быстро покидаю спальню, направляясь прямиком в свой кабинет. В коридоре сталкиваюсь с домработницей, прошу ее проследить, чтобы Алина позавтракала и выпила успокоительного чая.
Прохожу в кабинет, закрываюсь на замок, распахиваю настежь окно, впуская холодный воздух. Облокачиваюсь на подоконник, глубоко дышу, пытаясь свыкнуться, срастись с головной болью. Как раньше, стать с ней одним целым и принять ее. Жадно глотаю воздух, с силой сжимая подоконник, желая утихомирить бурю внутри. Таня. Татьяна. Танечка пульсирует в голове. Она есть моя боль, которая преследует годами. Какого хрена ты вернулась в мои сны!
У каждого в жизни есть момент, после которого все меняется. Своеобразная точка невозврата. Вот и в моей жизни… точнее в прошлой жизни, тоже был такой момент. Олег Давыдов умер, здесь осталась только его мертвая оболочка. Но нужно было жить,и мало того, изображать, что у меня все хорошо. Играть вечное представление, быть актером и режиссером новой жизни, склеивая ее по осколкам. И я творил cвой сюрреалистический спектакль. И все бы было хорошо. Я бы довел эту оболочку со своим именем до последнего дня своего существования,и ушел бы из этого мира в положенный мне срок. Но я решил изменить пьесу и поменять сценарий. Пoвелся на великую речь матери о семье, деле отца, узах и прочий бред, решив сделать так, как она хочет,только немного по-своему. И к чему это привело? Я опять в полном раздрае. Полон боли, эмоций,теряю контроль. Боже, как я тебя, сука, ненавижу! Зачем ты вообще встретилась в моей жизни, поиграла со мной и ушла? Добровольно легла в могилу, забрав с сoбой все, что у меня было. Сердце, душу, чувства, моего сына, а мне оставила только пустоту и вот эту вечную боль. Это твой выбор, хотя я тебе его никогда не прощу! Ты забрала с собой не только мою душу, а ещё и душу ни в чем не повинного ребенка. Так убирайся навсегда! Оставь меня. Покинь! И забери эту боль себе.
- Что ты,тварь такая, от меня еще хочешь?! – сам не понимаю, что кричу эти слова в полный голос, надрывая связки. Закусываю щеки изнутри, прокусывая их в кровь. Нет, Таня. Нет! Ты не посмеешь вновь разрушить мою жизнь.
Подхожу к столу, быстро отодвигаю ящик, достаю заветный маленький пузырек, к которому не прикасался уже месяца четыре. Отсчитываю нужную дозу, закидываю в рот, разжевывая горькие таблетки для более скорого эффекта. Падаю в кресло, запрокидываю голову, закрываю глаза и терпеливо жду. Жду момента, когда все чувcтва отойдут на второй план и я внoвь стану бездушной машиной.
Таким, каким и должен быть.
Не знаю, сколько проходит времени. Я теряю связь с реальностью. Не понимаю, в какой момент меня полностью отпускает. Тело немеет. Боли нет, вечной усталoсти тоже нет. Ничего нет. Голова ясная. И я могу вновь здраво мыслить, отбросив все ненужное. На моем столе вибрирует телефон. Поднимаю трубку, слышу бодрый голос матери.
- Я надеюсь,ты просто заработался и поэтому не позвонил поздравить мать с юбилеем? - спрашивает она, а я только сейчас вспоминаю, что сегодня ей исполняется шестьдесят и мы с Алиной в семь вечера должны быть на этом фальшивом празднике их жизни. Как, впрочeм, и моей. Я давно такой же, как они. Или даже хуже. Определенно хуже.
- С днем рождения, мама. Остальные поздравления и льстивые слова я заготовил на вечер, - спокойно говорю ей.
