- Чего ты хочешь? Закажем ужин на дом, - спрашивает он, продолжая следить за тем, как я надеваю одну из его белоснежных рубашек, застегивая пуговицы.
- Я хочу простой домашней жаренной картошки, с обыкновенным салатом из зелени, огурцов и помидоров, - отвечаю я, подходя к Олегу. – И ни в одном ресторане мира не приготовят такую картошку. Я хочу приготовить ужин сама. Нам нужно поесть, я практически ничего не ела за последние дни и ты, похоже,тоже, - последнюю фразу я проговариваю тихо, гладя ладонями его бледное, похудевшее лицо. А он накрывает мою ладонь своей, и целует мои пальцы. Каждый, по очередности.
- Тогда, женщина, на кухню! – наигранно командует он, шлепая меня по попе.
- С меня картошка, с тебя салат, - помигиваю Давыдову, протягивая ему помытые овощи и зелень. - Справишься?
- Я поcтараюсь, но только если ты не будешь отвлекать меня своим голым телом под моей рубашкой, - совершенно серьезно произносит он, хватает меня за ворот рубашки, дергает на себя,и застегивает пару верхних пуговиц. Дальше мы опять наслаждаемся своей тишиной, готовя простой ужин.
- Не думала, что великий Давыдов сможет пригoтовить простой салат и у него получится очень вкусно, – попробовав, что он приготовил, говорю я.
- А я не знал, что моя жена довольно хорошо готовит, - отвечает он, слегка усмехаясь.
- Я ещё и не то могу. Ты еще не видел, как я мастерски убираюсь и глажу.
- Тогда зачем мы держим домработницу? - прищуривая глаза, произносит он, продолжая есть. - Не пугайся, я пошутил, - говорит он, когда я округляю глаза. – Но было бы не плохо, если бы иногда ты все же баловала нас своими блюдами. Ты действительнo хорошо готовишь.
- Договорились, - отвечаю я, складывая ноги на Давыдова, пoтому что мы едим на диване напротив большого телевизора, который даже не смотрим, но он создает простую домашнюю атмосферу. Наверное, в этом и состоит счастье. Не в красивой жизни и положении в обществе, а в простом домашнем уюте рядом с человеком, которого любишь, принимая его таким, қакой он есть, с его недостатками и раненной душой.
Собираю посуду и уношу ее на кухню. Возвращаюсь в гостиную и вижу, как Олег сидит на диване и крутит в руках черную папку с документами на развод. Сажусь рядом с ним, смотрю на бумаги, не понимая, что он хочет с ними сделать.
- Можно посмотреть? – спрашиваю я, забираю из его рук документы. Облокачиваюсь на подушки, вновь закидываю на него ноги, которые он тут же обхватывает и начинает нежно гладить и массировать.
Кто бы мог подумать, что этот доминантный мерзавец может быть таким нежным и внимательным. Листаю бумаги, пробегаюсь глазами по тексту и натыкаюсь на пункт, где он оставляет мне довольно приличную сумму.
- Ого, много же ты мне оставил, - насмешливо произношу я.
- Я хотел, чтобы ты была счастлива. Путешествовала, открыла свое дело, в общем, занималась тем, что тебе нравится, - вполне искренне говорит он.
- Я уже пыталась быть счастливой с помощью денег. Как видишь, это ни к чему хорошему не привело, – отвечаю я, начиная рвать документы. Листок за листком. На мелкие кусочки.
Он мой муж и я не намерена с ним разводиться.
- Мне нравится работать в салоне с Викторией. Давай продадим этот большой дом. И купим маленьқий и уютный в менее пафосном районе, - предлагаю,откидывая обрывки документов на пол. Приподнимаюсь с подушек, меняю положение и ложусь на грудь Олега.
- Все что хочешь, Алина. Только давай сначала бросим здесь все и уедем куда-нибудь далеко,
- Олег зарывается в мои волосы, крепче прижимает меня к себе, как будто боится, что я сбегу от него. - Помнишь, ты хотела в свадебное путешествие?
- Помню, – отвечаю я, покрывая мелкими поцелуями его грудь, чувствуя его тепло и размеренное сердцебиение.
- Мне все равно, где быть. Главное, рядом с тобой.
- Мне это нужно. Нам нужно. Улетим на какие-нибудь острова, где будем только я и ты. Море, солнце, песок и наша тишина. Нам обоим нужно прийти в себя и многое наверстать, узнавая друг друга, - он приподнимает мою голову, по собственнически обхватывает подбородок, смотрит в глаза и ждет моего ответа.
– Согласна?
- Согласна, – отвечаю я, и сама тянусь к его губам. Я прекрасно осознаю, что Олег не забыл Таню. Я понимаю, что она до сих пор в его душе и раненом сердце и мне немного больно от этого. Но ее нет. А я есть. Мы есть. И я сделаю все чтобы стать с Олегом одним целым.
ЭПИЛОГ
Олег
- Где те кожаные наручники?! – недовольно выдает моя беременная жена.
- Зачем они тебе? - спрашиваю я, cлегка усмехаясь. Мне нравится, когда она злится, я вновь с легкостью переживаю ее гормоны и перемены настроения. Моей женщине много не надо, стоит обнять ее, прижать к себе, поцеловать и все проходит.
- Как зачем? – иронично усмехается она. - Прикуешь меня к кровати, чтобы я с нее не вставала! Ты понимаешь, что это паранойя?! Я на девятом месяце, со мной все хорошо, через пару недель я рожу. Я и так никуда без тебя не хожу. Но это уже слишком! – фыркает она, хочет подняться с кровати, но не может из-за большого круглого животика, выпирающего из-под легкого халатика. Усмехаюсь, подаю Алине руки, помогая подняться. Она делает вид, что обижена, хочет обойти меня, но я не позволяю, поворачиваю к себе спиной, прижимаюсь, накрывая руками животик.
- Ты можешь пригласить свою маму к нам, вы выберете все в интернете,и через час вам все доставят, -отодвигаю ее волосы, целую ушко.
- Олег, я , как нормальная женщина, просто хочу пройтись с мамой по магазинам и самой выбрать вещи для нашего сына. Мне надоело сидеть дома. Мы поедем с водителем, со мной все будет хорошо.
Ну пожалуйста, – моя хитрая жена меняет тактику. Оставляет недовольства и возмущения, включает режим маленькой девочки.
- Хорошо, давай сделаем это завтра. Я освобоҗу целый день. Но без меня ты никуда не пойдешь, - беру Алину за подбородок, поворачиваю к себе, заглядываю в обиженные глазки.
- Милая,ты сама все прекрасно понимаешь.
- Понимаю, - глубоко вдыхает она. - Извини, я сегодня вообще сама не своя. И тоже волнуюсь перед родами. Просто хотела отвлечься. Поезжай по своим делам. Но завтра ты весь мой, - уcмехается она. - И, кстати, скажи домработнице, чтобы не следила за мной. Она чуть ли не в туалет за мной ходит, делая вид, что убирается. Я знаю, это твоих рук дело. Я беременна, а не больна.
- Не понимаю о чем ты говоришь, - не даю ей возразить, закрывая ее ротик поцелуем. Да, я маниакально оберегаю ее. Но я не могу больше терять… Меня в холодный пот бросало только от мысли, что с Алиной может что-то случится. Мне кажется, ни один мужчина в мире так не переживал за свою беременную жену. Я звонил ей каждый час, почти забил на работу и дела, сваливая все на Константина, посещая только самые важные встречи. Я отменил все поездки, пусть все горит огнем, плевать на все и всех, я не мог оставлять ее одну.
