— Я не срываюсь на нем, он это заслужил. Посмотри, что он сделал с моими тапочками.
— Ну да, ты не срываешься. Ты сначала его ругаешь, а через полчаса, когда твоя злость подходит, ты обнимаешь его и плачешь, уткнувшись в его шерсть.
— Я не плачу… И…, — не знаю что хочу сказать, Света права. Этот пес день изо дня рвет мне душу на части. Я смотрю на собаку и вспоминаю ЕΓО. А я должна его забыть, вычеркнуть, стереть из памяти. Но эти вечные приглашения на советы директоров и корпоративные праздники не дают мне спокойно вдохнуть. Все эти пригласительные до тошноты официальны. Иной раз я порываюсь туда, потому что знаю, что он обязательно там будет. И я смогу просто его увидеть. Но останавливаю себя из-за страха поймать его холодный, незаинтересованный взгляд. Боюсь увидеть его с другой, ведь такой мужчина просто не может оставаться один.
— Почему вы расстались? — осторожно спрашивает меня Света, отнимая у меня разорванные тапки, на которые я пялюсь как дура, находясь глубоко в себе.
— Мы не расставались. Мы… Нас не было.
— Вика, ты из тех женщин, которые просто не могут существовать без мужчины. Без внимания и заботы они просто вянут. Сначала это был твой отец. Потом…, — запинается, понимая, что упоминание Эда принесет мне боль. А мне не больно. Мне никак. Это имя для меня теперь — пустое место. Мне так легче воспринимать Эдуарда, словно его нет и не существовало вовсе, а все что было — это просто страшный сон. Сон, после которого внутри меня осталось невероятное чувство вины перед отцом, которое вряд ли когда-то отпустит меня.
— В общем, что я хочу сказать, — продолжает Света, пропуская упоминание об Эдуарде. — Ты должна сегодня посетить это собрание. Возможно, Андрей не просто так шлет тебе эти приглашения. Ты не задумывалась об этом? Может он просто хочет тебя видеть? Α ты отказываешься, — хитро улыбается, заглядывая мне в глаза.
— Света, ну что ты несешь? Если бы он хотел меня видеть, он бы просто позвонил мне, приехал в конце концов. Если мужчина хочет видеть женщину с собой, он найдет ее где угодно. А он не хочет. Я не нужна ему. Он никогда мне ничего не обещал. И изначально обозначил наши отношения как сделку. Не более.
— Вика, Вика, — неожиданно усмехается Света. — Ты вроде взрослая женщина, но совершенно не знаешь мужчин, — не понимаю, о чем она говорит. Но я с ней согласна, я совершенно не знаю и не разбираюсь в мужчинах, иначе я бы никогда не вышла замуж за этого ублюдка. Света не спешит продолжать, наливает нам чай, достает мое любимое варенье, жестом руки предлагает мне сесть за стол. Обмахивается полотенцем, жалуясь на жару. А я терпеливо жду ее тирады о мужчинах.
— Так вот, — наконец говорит она. — Мне довелось немного пообщаться с Богатыревым. И из всего, что я увидела, я сделала вывод, что он далеко не равнодушен к тебе. Только один его взгляд в твою сторону сказал мне о том, что ты для него не простое увлечение. Он просто из того типа мужчин, которые будут до последнего сопротивляться женщине, которую любят. Но когда, все же, признаются в этом самому себе, то уже никогда ее не отпустят.
— Очень интересно, и что ты предлагаешь? — нехотя кручу чашку чая в руках, не понимая, о какой любви идет речь.
— Оставь гордость и иди к нему сама.
— Да какая к черту гордость!? Я ползти на коленях к нему готова, и быть в его жизни кем угодно, лишь бы он был со мной. Не могу я без него, понимаешь?! Мне кажется, я действительно увядаю, медленно умираю. Но он не подпустит меня близко к себе, даже если он этого захочет. Он скорее на горло себе наступит, но не впустит меня в свою жизнь. У него очень тяжелый характер. Но он настоящий, он ничего не скрывает и показывает себя таким, какой он есть. От этого и тянет меня к нему неумолимо. Я не знаю что это. Любовь, не любовь, мне все равно, я просто дышать нормально без него не могу, мир потерял свои краски, оставляя мне какой-то вечный туман в голове, — выдаю все на одном дыхании, задыхаясь. Впервые выплескивая все свои чувства наружу. И я сейчас не ей признаюсь, я сама себе признаюсь, что просто не могу без Андрея, и нахожусь в таком отчаянии, что готова сорваться, бежать к нему и просто умолять быть со мной. Не важно, как и в каком статусе, пусть даже в качестве любовницы, только бы ещё хоть один раз ощутить его, заглянуть в его черные бездонные глаза и тонуть в них, теряя голову. Глаза нещадно щиплет от подступающих слез, но я держусь, глотаю их, сжимая кулаки. Боже, я на самом деле такая жалкая и никому не нужная даже в качестве любовницы.
— Тогда иди к нему и сыграй на примитивных мужских желаниях. Надень все, что он любит. Ты тоже хозяйка в компании. Тебя пригласили на совет директоров. Он не ожидает, что ты придешь, застань его в врасплох. И он сдастся, не сможет держать себя в руках. А после… и поговорите.
— А если нет? Если не сдастся и даст понять, что я больше ему не нужна? Я же не выдержу его холода. Тогда я полностью упаду на самое дно своей ничтожности, — не сдерживаюсь, проклятые слезы льются сами собой, застилая мне глаза.
— Ну, во-первых, я думаю, что этого не будет, и это не ты падешь к его ногам, а он к твоим. А во-вторых, даже если это случится, ты не посмеешь показать свою слабость, а просто гордо уйдешь, и он, поверь мне, сам поймет. что потерял. Таких мужчин не нужно спрашивать, чего они хотят, и давать им время на размышление, таких мужчин надо брать, не спрашивая, врываясь в их жизнь и снося все преграды, которые они строят. Иди. У тебя есть два часа до начала совета. Собирайся.
— Нет. Я не пойду. Я не смогу так….
* * *
Он любил, когда я надевала платья, которые легко снять, поэтому на мне черное строгое платье до колен. Ничего лишнего, но оно облегает мою фигуру, словно вторая кожа. И самое главное, платье застегивается на молнию на спине, стоит ее расстегнуть, и платье само падет к моим ногам. Он любил черное, прозрачное, кружевное белье, которое тоже сейчас на мне. А ещё к моему платью идеально подошли длинные жемчужные бусы, подаренные им в Праге. Жемчуг, который я тереблю в руках, невероятно волнуясь, перебираю бусинку за бусинкой не решаясь войти в стеклянные двери собственной компании. Но я так невыносимо хочу его увидеть, что мне уже все равно, как он на меня отреагирует, лишь бы просто посмотреть ему в глаза.
Я так устала быть нерешительной и неуверенной. Светлана права, мне просто нужно сделать этот первый шаг и неважно, к чему он приведет. Выпрямляю спину и уверенно прохожу внутрь. Обстановка настолько знакомая и одновременно чужая мне. Боже, как давно я здесь не была. Девушка на входе узнает меня, мило улыбается, провожает к дверям зала заседания. Почти захожу в просторный зал с большим круглым столом, как мне преграждает путь еще одна девушка в строгом костюме.
— Вы куда? Сюда нельзя! — грозно говорит она.
— Я Виктория Белова. И меня приглашали на этот совет, — стараюсь говорить уверенно, но руки сами собой теребят жемчуг, выдавая мое волнение с головой.
— Ой, — девушка тут же теряется, делает виноватое лицо. — Извините меня, пожалуйста, Виктория Станиславовна. Я просто не ожидала…, — не договаривает, понимая, что сказала лишнее. Конечно, она не ожидала меня здесь увидеть, я отклоняла все приглашения на предыдущие встречи. Я сама от себя не ожидала. — Проходите, пожалуйста, — пропускает меня в большой светлый зал. — Вы первая, все остальные должны скоро подойти.
