— Правильно, смотри, — задыхаясь, ухмыляюсь я. Останавливаюсь и медленно выхожу из нее и так же медленно вхожу, показывая насколько мокрый и блестящий мой член от ее влаги.
— Вадик. Я больше не могуууу, — тянет она, когда я слишком резко вхожу в нее до упора.
— Можешь, моя сладкая. Не смей закрывать глаза, смотри, что я с тобой делаю! — прикасаюсь пальцами к ее клитору, немного обвожу его по кругу, скольжу ниже и вхожу в нее двумя пальцами, одновременно с членом, нащупывая заветную точку. Трахаю одновременно членом и пальцами.
— О Боже, Вадим! — кричит она, все-таки падая на стол, царапая ногтями полировку.
— Больно?
— Нет… это… продолжай… — так и не находя слов выдает она. И я продолжаю, ускоряю темп и безжалостно вдалбливаюсь в нее, растирая пальцами стенки лона. Не могу сдержаться, почти взвываю, когда ее мышцы вновь сильно стискивают мои пальцы вместе с членом. А Поля уже не кричит и не стонет, она облизывает пересохшие губы и извивается подо мной, кончает, ударяясь головой об стол, содрогаясь в судорогах ещё одного мощного оргазма. И это самое охрененное и будоражащее зрелище, которое я когда-либо видел. Хочу ее еще и еще, но сил держаться больше нет. Вынимаю влажные пальцы, сильно сминаю ее кожу на бедрах и кончаю, запрокидывая голову. Это нереальный кайф, от которого у меня темнеет в глазах. Обхватываю ее ногу, трусь об нее щекой, чувствуя, как с меня скатывается пот. Отпускаю ее ножку, склоняюсь над женой, упираясь кулаком в стол.
— Открой глаза, — севшим голосом прошу я. Смотрю в ее затуманенные глаза и тону в этом пьяном от нашего сумасшествия взгляде.
— Люблю тебя, — тихо произносит она, обхватывая мою шею, вынуждая упасть на нее, прижимаясь всем телом. Черт! Как же я давно не слышал от нее этих слов.
— Я тоже, солнце мое. Безумно люблю. Прости меня, дурака, — утыкаюсь в ее шею, глубоко вдыхая ее неповторимый сладкий запах, смешанный с запахом нашего секса. Вот так пахнет моя любовь, нежность, одержимость и душевное спокойствие. И мне почему-то сейчас ужасно страшно, что Полина вновь придет в себя и оттолкнет меня. Но проходят минуты и этого не происходит. Приподнимаюсь, медленно выхожу из нее, натягивая брюки.
— Как ты? Ничего не болит? — спрашиваю я и тяну к себе за руки.
— Нет, я вообще тела не чувствую, — усмехается Полина, обхватывая мою шею, когда я приподнимаю ее за бедра и несу к ближайшему креслу. Сажусь вместе с ней, прижимая ее к себе, глажу по волосам, перебирая влажные солнечные пряди. Меня накрывает таким умиротворением, словно ничего в жизни больше не надо. Словно собрался полный пазл: мои дети здоровы, моя жена рядом и принимает мою любовь.
— Что она здесь делала? — довольно спокойно спрашивает Полина и это уже хорошо.
— Кто? — делаю вид, что не понимаю.
— Вадим! — довольно ощутимо бьет меня в грудь, вызывая мою усмешку.
— Она приходила просить вернуть ей ее салон и позволить работать, — отвечаю я, целуя мою девочку в висок.
— А причем здесь ты?
— Ну, как тебе сказать… Я и есть причина закрытия ее салона, — напрягаюсь, потому что Поля долго молчит, водя пальчиком по моему плечу, вырисовывая замысловатые узоры.
— Это все, что она хотела?
— Нет… Она хотела возобновить наши встречи.
— Что?! — восклицает Поля, поднимая на меня голову.
— Я всего лишь говорю правду, — зарываюсь в ее волосы, смотрю в глаза, водя пальцем по веснушкам. — Я бы мог солгать или не договорить, но я решительно настроен вернуть твое доверие.
— А зачем ты вообще ее к себе впустил.
— Я не пускал, она обошла охранника идиота на входе, а моей бывшей секретарши не оказалось на месте.
— Почему бывшей?
— Потому что как только я вернусь на свое рабочее место, я ее уволю.
— Мне нравится эта идея, она слишком молодая, — с ревностью заявляет моя жена. Ухмыляюсь ей в ответ.
— Она не в моем вкусе, — не могу удержаться от комментария.
— А кто в твоем вкусе? — уже намеренно царапая мою грудь спрашивает она, начиная злиться.
— Одна зеленоглазая рыжая особа по имени Полина, — моя жена пытается сдержать улыбку довольная моим ответом.
— Так почему ты ее не прогнал, а продолжал пялиться на ее грудь, которую она выставляла? — выдыхаю, если бы ты только знала Поля, что мне сейчас никто не нравится кроме тебя.
— Поля, она неожиданно появилась, за пять минут до твоего прихода, я уже собирался ее вышвырнуть, — опускаю взгляд на ее грудь с еще возбужденными сосками и вновь ее хочу.
— В глаза мне смотри, — Полина хватает меня за подбородок, отвлекая от созерцания ее красивой груди. — Я могу тебе верить? — вполне серьезно спрашивает, заглядывая мне в глаза, словно хочет считать там всю правду.
— Да, Поля. Я понимаю, что в такой ситуации очень сложно вернуть доверие, но я попытаюсь убедить тебя, что мне можно верить. Я люблю тебя, моя девочка, и мне мучительно больно от того, что я понял это только через твою боль и страдания наших детей. Я сам себя простить не могу. И без тебя нормально жить не могу …
— Тихо, — перебивает меня Полина, поднося пальчик к губам, который я целую. — Я тебе верю, я просто больше не перенесу всего этого ещё раз…, — ее голос срывается, а мое сердце разрывается, от того, что ее красивые глазки наполняются слезами.
— Полечка, солнышко мое, — прижимаю ее к себе. — Сейчас я полностью обнажен перед тобой, я настоящий и ничего не скрываю. Я постараюсь сделать все, чтобы ты больше никогда не смотрела на меня с болью и разочарованием. — Она кивает мне в ответ, быстро моргая, возвращая мне мою маленькую чистую девочку, которая всегда мне дарила свое тепло и спокойствие. Она плачет, утыкаясь мне в грудь, а я счастлив.
— Не плачь, пожалуйста, — прошу ее я, целуя волосы, голые плечи, вновь дыша полной грудью. — Чего ты хочешь? Я сделаю для тебя все возможное и невозможное.
— Я хочу есть, — после недолгого молчания заявляет она. — А ещё я хочу на свидание. Пригласи меня в ресторан на обед. Мама еще пару часов может посидеть с детьми.
— Что? — усмехаюсь я. — Я предлагаю ей свернуть горы, а на просто хочет в ресторан.
— Да, мне не нужно многое, мне нужен ты. Полностью и только мой.
— Я твой Полина. Но на свидание я приглашаю тебя в свою квартиру, в которой жил, когда мы расставались. Ты порвала мою рубашку, и я не могу допустить, чтобы моя жена пошла обедать без трусиков, — слегка шлепаю ее по голой попке. — Закажем обед туда. А когда ты поешь, я пообедаю тобой, — обхватываю ее подбородок, сжимаю скулы и притягиваю к себе. — Я еще не насытился, жаль, что у нас только пару часов, — проговариваю в ее припухшие от моих укусов губы и провожу по ним языком.
Прошел год
Полина
