* * *
Иррандо попробовал расщепиться. Не вышло, слишком слаб. И проклятые чары…
В вену ворвалась раскалённая лава. Побежала по руке вверх и разнеслась по непослушному телу, скручивая и обжигая. Принц выгнулся, невольно застонал, стиснув зубы. Казалось, тело сейчас разорвёт на куски.
Какие ещё, к дьяволу, законы?! Он умирает! Из-за этой ходячей бочки!
Страдание, злость, отчаяние – всё перемешалось в урагане чувств. Вдруг в самом центре этого хаоса – где-то в голове – наступила тишина. А в ней вспыхнул крошечный, похожий на глаз с продолговатым зрачком, огонёк. Сознание Иррандо метнулось туда, словно в убежище, – подальше от проклятий, вони, предчувствия смерти, и внезапно, будто озарение, его осветило воспоминанием о словах Ока во время свадьбы.
«В любом случае, – говорило Око, – что ни случится, будет вам во благо». И ещё: «Отчего же вы, люди, никогда не радуетесь сразу тому, что посылают? Нет бы сказать: О, подарок, приключение, в конце концов!»
Радоваться смерти? Хм…
«С другой стороны, – быстрее света, летела мысль Иррандо, – Закон Дриэрры гласит: каждый, кто отрицает величие Вселенского Ока, – враг. И Маркатарры, поклоняющиеся Чёрной Глазнице, самые отпетые. Они – служители Преисподней, чёрные драконы-демоны, восставшие против Света. За что Свет уничтожает их…
Но здесь, на Земле, законы не работают! Здесь страшный колдун обретает форму зверька, чего не бывало в родном мире. Здесь инжидельник – его единственный друг и помощник. Здесь женщины делают всё, что им вздумается, даже лекарствуют! Здесь оживает железо и мчится по Подземным лабиринтам Метро. Здесь по небу летают Искусственные драконы. Здесь все немножко маги – общаются по воздуху через Айфоны за тысячи номиль; щелчком пальца зажигают свет и водят самоходные повозки, одновременно успевая накраситься или посмотреть в таинственный Интернет. Здесь он, Иррандо, способен расщепляться, подчиняя стихию воздуха. Здесь лютый враг по неясной причине готов поделиться кровью. А в голосе, говорящем только угрозы и накладывающем страшные колдовские печати, отчего-то звучит ласка… И любовь?…
Законы и, правда, не работают!!! Так, значит, если принять смертный дар от врага с благодарностью, то… Нет, неизвестно, что будет! Остаётся только проверить. Пусть это будет последним приключением! Пусть…»
И, как бы невероятно сложно это ни было, через дикую, жгучую боль, будто выжигающую его изнури, Иррандо повернул голову и, увидев зелёные глаза-плошки Арргарра, выдавил хриплое:
– Спасибо… друг…
– Ерррунда… – ответил чёрный колдун, но что-то в его взгляде, в лице с синим тату по щекам изменилось.
Навострённые, длинные уши с тяжёлыми серьгами вдруг обвисли, как у ручного лоррэка, накормленного кунделями и переставшего чувствовать опасность.
Иррандо выдохнул. Не то, чтобы телу стало намного легче, просто чужое горение добавилось к собственному, вновь вспыхнувшему в груди – словно сила дракона, подпитанная ничем не разбавленной, насыщенной, концентрированной драконьей кровью, как у предков, стала больше.
Дама в белом обернулась и сказала с улыбкой:
– Ну вот и чудненько, мальчики! А то драконы-драконы, расы и прочее. Молодцы!
Глава 32
– Ёпта-а-а… – вырвалось у Славика, глядящего в стеклянное оконце на двери палаты.
– Эмммм! Умммм… Ымммм, – бурно ответила я между двух зомби: Светиком и папой. Они по-прежнему не позволяли мне ни встать, ни шелохнуться.
Славик обернулся. Моргнул. Потом достал из пакета зеркало, как для бритья, поднёс ко мне.
– Аммм? – спросила я, имея в виду: «Да мне пофиг, как я выгляжу сейчас! Даже если у меня каплуны в волосах! Тьфу, колтуны… Зачем это?!»
Но тут он приблизил камеру смартфона и ослепил меня вспышкой. В зеркальце отразилась моя искажённая физиономия. Здрасьте…
– Сдурел, что ли? – возмутилась я.
– Ага, работает, – кивнул Славик. И проделал то же самое с папой и Светиком. Те заморгали, ничего не понимая. Хватку ослабили, но сознания в глазах не прибавилось.
– Их, видимо, сильнее прошибло, – сказал Славик и махнул рукой: – Ладно, потом.
Я вскочила.
– Как тебе удалось?!
– Да решил проверить поляризацию отражения электромагнитных волн в совокупности с законом Снеллиуса. Ведь магия и гипноз, как я понимаю, – это волновое воздействие на мозг, а электромагнитные импульсы…
– Ой, всё! – перебила я его и бросилась к двери в палату.
Заперта! Чёрт!
Славик ткнул пальцем в стеклянное окошечко.
– Глянь.
Я подлетела, чтобы было виднее, и застыла. Как и докторша внутри. Вот у кого волосы дыбом стояли, как ёжика, в которого молнией попало.
Иррандо и Арргарр лежали параллельно на больничных кроватях с приподнятым изголовьем, соединённые капельницей для переливания крови, а между ними, сверкая искрами, кружилась в воздухе громадная Петля Мёбиуса, изображая бесконечность. У Иррандо светились зелёным глаза, а у Арргарра – красновато-жёлтым. В груди у обоих сверкало нечто белое с голубым… Аппаратура искрила, словно её закоротило. Ой!
И я принялась колотить кулаками в двери что было сил:
– Откройте!
Кажется, самоуверенность докторши подугасла, так как она задком-задком и открыла защёлку.
– Хватит! – крикнула я. – Прекратите сейчас же! Я в суд подам! На вас, на больницу, на отсутствие подписи по использованию персональных данных.
– Каких данных? – опешила докторша.
– Не важно. Засужу! – наступала я на неё. – Быстро отключите!
– Анрррита, – подал голос Иррандо, – всё норрррмально.
Боже, он рычит… Теперь будет, как Арргарр? Господи, что я детям скажу?! А запах будет такой же?!..
– Спокойно, любимый! Сейчас жена разберётся! Со всем разберётся! – улыбнулась я ему и рявкнула докторше: – Снимайте капельницу!
Женщина-танк меня послушалась и с опаской, боясь обжечься, вынула иглу из руки моего мужа, прижав к той ватку и зажав в локте. Обернулась к Арргарру. Я тоже. Он поднял брови, какой-то блаженный и теперь не чёрный, а синюшно-фиолетовый, аж тату на щеках не видно, и пробормотал:
– Как ты чарры сняла, сумма итого?
– Я жив, Анррррита, всё хорррошо, – сказал Иррандо, приподнимаясь. – Не рррычи.
Та-ак, на «эр» его клинит. Как тут не рычать?
– Это форррс-мажорррр, – добавил примирительно Иррандо, придерживая повязку на груди.
Ужас! Ну, всё!
Кажется, у меня раздувались ноздри, и из них летел парок. Я уткнула руки вбоки и гневно глянула на врача.
– А на вирусы вы кровь проверяли? Светоч вы наш?! У моего мужа теперь «форс-мажор»! Вы слышите?! Это похуже, чем ВИЧ!
