Коршунов плавно сел, глядя на меня темными от желания глазами, и, положив ладони на талию, притянул ближе, так что бедра оказались зажаты между его ног. Он откинул волосы с моей шеи и, склонившись к ней, провел носом по нежной коже, втягивая в себя запах.
– Ты потрясающе пахнешь, моя девочка. Нежно, тонко… как самый изысканный цветок.
– Это все гель для душа, – с легкой запинкой ответила я.
– Он – просто запах, но в смеси с естественным ароматом кожи получается такой букет, – спокойно ответил мужчина, словно невзначай скользя руками по моей спине и поддевая край маечки на талии. – Ты чудесна.
Он притянул меня к себе, прижимаясь губами к ямочке между ключицами, а я… я думала лишь о том, как заставить себя расслабиться и не сбежать сейчас с дикими воплями. Теплые поцелуи и покусывание кожи вызвали странную реакцию. Смесь нервной дрожи и трепета удовольствия.
Руслан потянулся к выключателю настенного бра. Щелчок – и комната погрузилась в густой, непроглядный мрак.
Коршунов поднялся и, судя по тихому шороху ткани, стянул с себя халат, а после легко подхватил меня на руки и положил на кровать. Лег рядом, и в тот момент, когда я уже была морально готова ко всему и даже зажмурилась, нежно поцеловал меня в губы, закутал в одеяло и, прижав к себе, сказал:
– Спи давай. Я сейчас слишком устал для танцев с бубном вокруг твоей невинности, поэтому мы реально будем спать.
Руслан Коршунов
Если вы думаете, что я благородный хер с горы, который решил пощадить несчастную напуганную деву, то вы чертовски не правы! Я просто реально задолбался и был морально не готов усугублять это состояние в постели с Евой.
Нет, трахаться, конечно, хотелось так, что яйца болели, но желалось дикого марафона. Жесткого, страстного, так, чтобы девушка горло от кайфа срывала и просила еще, да посильнее. А сирена сейчас имела взгляд лисенка, у которого охотники убили маму – обреченный… Без понятия, что творилось в ее голове, но, похоже, она искренне считала, что я могу убить ее членом.
Поэтому сегодня от картины под названием “Растли девственницу” на меня нападало уныние. И падало все, что могло упасть.
Утром я опять проснулся раньше Евы и снова сделал попытку залипнуть на том, как первые солнечные лучики играют в ее волосах, высекая из темных прядей медные искры. Но в этот раз очнулся быстро, выбрался из кровати и едва не наступил на котенка, за что получил по стопе маленькой, но уже когтистой лапой. Подавив желание вышвырнуть животное за дверь, я принял душ, выбрал костюм на сегодняшний день и спустился вниз, где в столовой Марина уже накрывала стол.
Она поклонилась, приветствуя меня, но не произнося ни слова.
Я неторопливо позавтракал и в тот момент, когда служанка принесла кофейник со свежесваренным напитком, проговорил:
– Я вчера привез для Евы кошку. Мы побывали в ветеринарной клинике, но, скорее всего, не купили все необходимое для этого… монстра. Потому займись. Лотки там, наполнители… – Я повел рукой, не испытывая никакого восторга по поводу данного распоряжения, но менять дорогие персидские ковры в комнатах мне хотелось еще меньше.
Первая приятная новость поджидала меня в гараже – водитель выздоровел и был готов вновь приступить к своим обязанностям, поэтому по дороге в офис я уже успел просмотреть все присланные руководителями отделов отчеты. Ситуация несколько стабилизировалась, но до спокойного состояния было так же далеко, как до Китая пешком.
В тот момент, когда я уже хотел выключить планшет, пришло извещение о новом письме, и заметив в строке “отправитель” знакомое немецкое имя, я открыл послание.
“Доброго времени суток, гер Коршунов.
У меня есть новости по вашему делу. Предлагаю встретиться сегодня в вашем офисе, так как это не терпит промедления.
С уважением,
Клаус Сайн-Витгенштайн”.
Я забарабанил пальцами по чехлу, сдерживая внутреннее лихорадочное возбуждение. Немец нарыл что-то настолько интересное? Быстро набрал ответ, написав, что жду его в любое удобное немцу время, на что мне почти сразу ответили, что в двенадцать пятнадцать он прибудет.
Так что на работу я прибыл одновременно веселый и злой. Убийственное сочетание для сотрудников. Секретарша от одного только взгляда на меня чуть сползла вниз по креслу и торопливо спрятала пилку для ногтей под папку с документами.
– Еще раз замечу – уволю, – тихо и серьезно сообщил я побледневшей до синевы девушке и добавил: – Сегодня придет Клаус Сайн-Витгенштайн. Пропустить ко мне сразу!
– Да-а-а… – проблеяла девица, и я поморщился от интонаций.
Дальше по расписанию было совещание, на котором я устроил очередной разбор полетов и сообщил работникам, что еще немного, и в их креслах может сидеть кто-нибудь из заместителей, которые уже давно дышат им в затылок.
– Помните, как у Терри Пратчетта? – лениво разглагольствовал я, разглядывая серые стеклянные высотки в панорамном окне. – “Верховные волшебники, неся на плечах бремя власти, демонстрировали фантастическую волю к жизни, поскольку за каждым волшебником восьмого уровня стоял как минимум один чародей седьмого, метящий на его место”. А еще там была вторая потрясающая цитата: “Если волшебнику надоело искать битое стекло в своей тарелке, то ему надоело жить”!
Почтенные мужи в классических костюмах стоимостью в несколько зарплат обывателя нервно переглянулись и покосились на своих замов.
– Вы на что намекаете?! – воинственно выпятил козлиную бородку руководитель отдела продаж.
– Я? Помилуйте, я лишь цитирую классика!
Судя по всему, мне не поверили. А зря, между прочим. Спроси кого хочешь, Руслан Коршунов – добрейшей души порядочный человек. А кто скажет иное – лично в бетон закатаю и на подводную прогулку отправлю. С аквалангом, конечно же… и с запасом воздуха минут на десять.
Атмосферу несколько разрядила появившаяся в дверях секретарша, которая, кашлянув, проговорила:
– Вы просили напомнить в полдень…
Кинув взгляд на часы, я кивнул и, отдав последние распоряжения “волшебникам восьмого уровня”, вышел из зала переговоров.
Клаус появился в двенадцать часов семнадцать минут. Поприветствовал меня и, поправив чуть сползшие на переносицу очки, проговорил:
– Прошу прощения, я задержался.
В этот момент я с прискорбием осознал, что ни черта не знаю о пунктуальности!
– Присаживайтесь, – указал на кресло для посетителей и осведомился: – Чай или кофе?
– Зеленый чай, будьте добры, – кивнул немец и открыл принесенную с собой папку, чтобы бегло просмотреть листы и вытащить несколько, скрепленных степлером.
– Карина, принеси один американо и зеленый чай для нашего гостя, – распорядился я в интерком. В этот раз девочка в приемной оказалась очень расторопной, и не прошло и пары минут, как перед нами дымились две чашки, а я с интересом наблюдал за тем, как Карина раскладывает на столе свои верхние девяносто во всей красе, демонстрируя их немцу. Клаус, впрочем, зрелищем не заинтересовался, лишь взял чашку, и в этот момент на солнце сверкнуло его обручальное кольцо, что очень разочаровало секретаршу.
