— Извините, — остановила его гадалка, — как мне найти дом под номером двадцать пять дробь один по улице Токмаковской?
— А это он и есть, — ответил прохожий, кашлянув.
— Да, но я видела табличку с названием этой улицы совершенно с другой стороны.
— Ну и что? Весь дом относится к этой улице! — прохожий удивленно пожал плечами и пошел дальше.
Яна хлопала глазами, обескураженная таким положением дел. Без подсказки знающего человека здесь вряд ли смог сориентироваться даже самый смышленный. Эта запутанность с адресом почему-то показалась гадалке символичной. «Наверное, — пронеслось у нее в голове, — и дело окажется таким же запутанным».
Теперь Яна понимала — нужный ей дом, наконец-то, найден. Однако, предупреждающая надпись на воротах не внушала никакого желания входить во двор. На сегодняшний день в городе построили множество элитных домов, в которых имелись шикарные холлы, охраняемые, как и весь дом, несколькими вооруженными мужчинами. Гадалка предположила, что и эту старую пятиэтажку решили модернизировать подобным образом и отказалась от попытки пройти в ворота. Обойти же дом не представлялось возможным, поскольку с обеих сторон к нему были пристроены другие. В одном месте оставался узенький прогал, протискиваться по которому было бы просто неприлично. «Вот накуралесили!» — сердито вспомнила гадалка перестаравшихся строителей.
Вдруг на углу противоположного дома Милославская заметила таксофон, и у нее возникла неплохая, в общем-то, спасительная мысль. Позвонив Вершининым, она получала шанс выяснить, как же в конце концов до них добраться. Поднимая трубку телефонного аппарата, Яна бормотала:
— Если начало дела такое, то каким же будет его продолжение?!
После пары длинных гудков, на том конце провода послышался незнакомый гадалке девический голос. Милославская предположила, что это и есть Валерия, но она не знала, с чего начать разговор с ней и как вообще представиться.
— Наталью Евгеньвну можно? — спросила она наконец.
— Ее нет, — ответила девушка меланхолично.
— А с кем я говорю? Это Валерия? — осторожно произнесла Милославская.
— Да. Кто это?
— Яна Борисовна Милославская. Сегодня ваша мама была у меня. Она вам обо мне говорила?
— Вы гадалка?
— Да.
— Да. Мама мне сказала о вас.
— Валерия, я бы хотела с вами поговорить, но не могу найти вход в дом.
— Где вы находитесь?
— Напротив каких-то голубых ворот.
— Вы в правильном месте. Зайдите в ворота. Дверь нашего подъезда, в отличии от других, без кодового замка.
— А как же вахтер? — поинтересовлась Милославская.
— Это формальность, — ответила Валерия и положила трубку.
Оглядевшись, Яна быстро перешла дорогу и направилась прямо к воротам. Сказанное Валерией позволило ей держаться уверенно, поэтому вахтер-старик лишь любопытно оглядел ее, не предъявляя никаких претензий.
Миновав определенное количество ступенек грязного зловонного подъезда, Милославская оказалась перед дверью с нужным номером. Она протянула руку к кнопке звонка и осторожно нажала ее пару раз. Раздался переливчатый звук, напоминающий соловьиную трель. Вслед за этим дверь почти сразу же отворилась. Вероятно, Валерия сидела в ожидании гостьи.
Перед экстрасенсом стояла высокая стройная девушка с очень бледным лицом. Казалось, она перенесла какую-нибудь тяжелую болезнь, оставившую после себя заметный след. Валерия стояла молча и поправляла пряди волос, упавшие на лицо. Она была крашеной блондинкой, обесцвеченной до такой степени, что волосы ее стали похожими на стекло.
В глазах Вершининой стояла какая-то неизъяснимая грусть, всеобъемлющая тоска, отчаяние, разочарование. Человеку неосведомленному, наверное, показалось бы странным такое выражение лица у юной, довольно привлекательной леди. Милославской же многое было ясно.
— Добрый день, я Яна Борисовна Милославская, — стараясь выглядеть как можно более добродушной, произнесла гадалка.
— Я Валерия. Заходите, — произнесла девушка.
Валерия молча последовала по длинному коридору в направлении одной из комнат. Не дожидаясь приглашения, Яна прошла за ней. Она так же по-хозяйски расположилась в кресле и достала из сумочки пачку сигарет. От Вершининой веяло таким холодом, ужасом, что все внутри у Милославской сжималось от боли и сочувствия, и, хотя это и нарушало правила этикета, она закурила.
— Вы позволите? — спросила гадалка, когда конец ее сигареты уже светился багряным огоньком.
— Да… Пожалуйста, — ответила Валерия, которой сейчас, казалось все было безразлично.
— Ну что ж тогда начнем? — произнесла гадалка нерешительно улыбнувшись.
— Начинайте, — несколько саркастически отозвалась Вершинина.
Она положила ногу на ногу, от чего запах ее длинного махрового халата немного приоткрылся, и в нем мелькнула нога, на которой зиял иссиня-черный огромный синяк. Милославская от ужаса, охватившего ее, поморщилась, и это не ускользнуло от взгляда Валерии, однако она промолчала и никак не отреагировала на мимику гадалки.
— Валерия… — после этого слова Яна немного замялась, но, помолчав, все-таки продолжила: — Я глубоко сочувствую трагедии, произошедшей с вами, и, поверьте, всем сердцем желаю помочь.
— Пожалуйста, — Вершинина сделала предупреждающий жест рукой, — давайте без лишних слов, я в них не нуждаюсь.
— Хорошо, — Милославская кивнула головой.
Говорить и даже находиться здесь ей было необыкновенно тяжело, как было бы тяжело любому человеку найтись в подобной ситуации.
— Я прошу вас быть искренней и говорить начистоту, — продолжала экстрасенс, — чтобы помочь вам, я должна быть в курсе всех, даже мельчайших деталей.
— Боже мой, — возопила Валерия, закрыв лицо руками, — я об этом уже столько говорила: не помню, я ничего не помню! Что вам всем от меня надо?! Как еще объяснять то, что вся эта ужасная история для меня начинается с того момента, как я выбралась из-под земли! Как я попала в то место, какие события предшествовали этому — не помню, хоть убейте, не помню.
Валерия зарыдала и откинулась на спинку кресла, по-прежнему закрывая лицо руками. Яна не знала, как себя вести, но девушка вдруг неожиданно успокоилась и, глядя гадалке прямо в глаза скороговоркой проговорила:
— Уходите. Пожалуйста, уходите! Я столько уже перенесла от этих тупых, как пробка ментов, от бездарных психотерапевтов, которые говорили со мной только из любопытства, как с под опытным кроликом! Я, в конце концов, просто хочу побыть одна!
Милославская резко затушила сигарету и поднялась, чтобы уйти. Слова Валерии ее нисколько не обижали, поскольку она слишком хорошо понимала положение несчастной девушки. Яна решила пока отказаться от разговора, отложив его на некоторое время.
