— Да верно все говоришь. У них тут такие игры в порядке вещей. Но понятия тоже присутствуют — так что ни за чих собачий Рябой на мэра не попрет, Даур не даст и вообще…
— Ну а нам-то какая со всех этих разборок беда? Режут бандиты друг друга — и ладно.
Идея пришла мне в голову уже пару минут назад, но оформилась только что — пока я выкладывал свое понимание сложившейся ситуации, а потому высказал я ее, собрав в кулак всю свою уверенность:
— Мне кажется, что неплохо бы Лавочнику помочь. В рамках собирания земель русских и налаживания мостов.
Похоже, слова мои произвели впечатление на полковника — от удивления у него даже глаза немного округлились, но не сильно, а так — самую малость:
— Ты, Васильич, иной раз как скажешь, так хоть стой, хоть падай! Ну на хрена тебе эти бредуны сдались, а?
— А на хрена тебе, Сергеич, Москва сдалась? — в тон ему ответил я. — Смысла как бы не меньше, а?
— Товарищ полковник! Товарищ полковник! — голос Афанасьева, прервавшего наш разговор своим криком, был и взволнован, и встревожен одновременно.
Топоча ногами, словно молодой лось, старлей подбежал к нам, неся в руках какой-то предмет, который я сперва принял за небольшой чемоданчик, вроде тех, что до Тьмы пользовались популярностью у сотрудников всяких контор. Твердый, отделанный металлом. «Кейсами» их, кажется, называли.
— Ну и что у тебя там?
Старший лейтенант повернул его к нам «лицом», щелкнул замками и поднял крышку.
«Ох, мать моя женщина!» — приподнявшись на специальных амортизаторах, на меня смотрела радиостанция. Серьезная, с жидкокристаллическим дисплеем, кучей кнопок и ручек. В правом верхнем углу гордо поблескивал шильдик «Ericsson». И еще — рация была новая!
— Да уж… — после паузы пробормотал полковник, а я подумал о том, что эта станция очень сильно похожа на те, что были установлены в наших «тиграх».
— Старлей, а сколько в ваших краях стоит такая красавица? — спросил подошедший Тушканчик.
— Ну… — Афанасьев на секунду задумался, — такую вряд ли можно купить, но аналогичная вполне на пять сотен золотом потянет.
— Весомо… — но я прервал Ивана:
— Сергеич, теперь резон вернуться в Михнево и задать кое-кому пару вопросов есть?
— Да уж не было печали, так черти накачали! — полковник достал сигарету и закурил. Потоптавшись на месте и выпустив несколько клубов дыма, он продолжил:
— Пару вопросов мы уже сейчас зададим этому мастеру народной резни по мясу, а ты, Васильич, если не сложно, продолжи с мужиками местными — информация, сам понимаешь, нам сейчас нужна, кровь из носу, — и, отвернувшись, он скомандовал своим: — «Слонозавра» этому ножевому маньяку организуйте в темпе вальса!
«А это еще что за фигня?» — несмотря на то что приколы южан меня заинтересовали, но дело — прежде всего:
— Пойдем, Сантик, обговорим кое-что… — пленные, хоть и без наручников, по-прежнему сидели на земле под прицелом нескольких автоматов, и я дал знак караульным, чтобы им позволили встать.
— Пойдем, отчего ж не пойти? О, Следопыт, что это друганы твои делают? — в голосе бредуна сквозило нешуточное удивление.
Оборачиваться в такой ситуации — глупость несусветная. Делать так нас давно отучили, так что повернулся я, только когда шагнул примерно на метр в сторону и встал левым боком к пленному — таким образом, что моя ведущая рука, как, впрочем, и оружие, оказалась прикрытой от захвата корпусом. Привычка, что поделать?
Два крепких прапора (в группе Удовиченко рядовых и сержантов просто не было — одни офицеры и прапорщики) вывернули наемному убийце руки за спину, поставили его на колени рядом с одним из «Донов» и дополнительно зафиксировали его, наступив своими «сорок последними» лапами на голени. Удовиченко, встав сбоку, наклонился к нему и что-то негромко спросил. Что именно, я, несмотря на небольшое расстояние, не расслышал. Фрезер мотнул головой, видимо, показал, что не готов к сотрудничеству… Даже если он что-то и сказал, то надетый на него противогаз звуки глушил хорошо. Полковник сокрушенно всплеснул руками:
— Ай-ай-ай, а ведь все так хорошо начиналось! Ну, значит, «слонозавр»…
Капитан Верстаков деловито оттянул гофрированный шланг и… просто засунул его свободный конец в выхлопную трубу!
«Технологично и эффективно! А главное — эмоции не включаются и нервы экономятся. Бить связанного человека совсем не так легко, как кажется людям, с нашей спецификой незнакомым. Я, к примеру, очень не люблю экспресс-допросы проводить. Нет когда надо, значит — надо, но не люблю… А тут вроде как ничего и не делаешь — вставил трубу. Вытащил. Вставил — вытащил…»
— Пойдем, Сантик, пойдем, — повторил я и потянул бредуна за собой.
* * *
Фрезер, как выяснили наши южные гости, действительно был из «Сайока». И в Михнево кроме него обретались еще человек пять из клана. Где именно — он не сказал даже перед смертью.
Верстаков, рассказывая мне про допрос, сказал:
— Он про Рябого этого все выложил. И где живет, и чем дышит, а вот корешей своих ни в какую сдавать не хотел. Так и сказал: «Рябой — это работа, а они — семья».
— Что же методов жестче, чем игры с противогазом, не применили? Или постеснялись?
— Нет, не постеснялись. Только он нас все-таки перехитрил.
— Как это?
— У машины неудобно было, так его когда отвязали, он на охрану бросился. Без дураков, по-серьезному, Бубену сонную артерию перегрызть попытался. Ну и пристрелили его от греха подальше.
— Иди ты?! — поступок наемного убийцы вызвал уважение. Человек из принципа на смерть пошел.
Глава 8
Михнево, 53 километра от Города.
«Если у людей нет одной цели, а только маленькие собственные проблемки, то управлять ими вы сможете с легкостью!» — эти слова, сказанные Виталием Андреевичем много-много лет назад, враз подтвердились снова. Бредун Володя после непродолжительного разговора со мной согласился с большинством предложений, вытер правую руку о штаны и протянул ее мне:
— Заметано, Следопыт! Много не много, а десяток надежных ребят у меня есть. А к Дауру я сам пойду — только машину дай.
Второго пленника он уговаривал уже сам, и, надо сказать, справился с этим делом отлично — татуированный парень с загадочным прозвищем Мувит голосу разума внял и даже согласился поработать гонцом, отправившись в родное Малино.
В настоящий момент мы как раз ждали его возвращения, с комфортом разместившись в густых зарослях орешника рядом с остатками почти совсем развалившейся пригородной станции у заброшенной железнодорожной ветки. До штаб-квартиры Рябого — местного кирпичного завода отсюда было чуть меньше трех километров. Полчаса назад мы встретились с Сантиком, который рассказал, что в самом Михнево все относительно спокойно, если, конечно, не учитывать того, что «Столбовые» собирают бойцов, половина заведений, принадлежащих Лавочнику закрыта, а глава «Тараканов» Даур часа три как уехал на какую-то важную встречу в Чехов.
