— Пошли! — промолвила Элия. Мы пошли между рядами старых колонн. Или точнее, снова вступили в полосу призрачного света. И снова нами овладело это навязанное спокойствие. Оно перешло в безразличие… В летаргическую апатию… Я понимал, что нужно противостоять ей, но… Наклонившись, я опустил Джеки на землю, а когда выпрямился, то встретил равнодушную улыбку Элии. Джеки двигался вокруг нас неестественно длинными прыжками. Шерсть у него встала дыбом, время от времени кончик каждого волоска поблескивал, и тогда мы видели только искрящиеся контуры на мгновение нарисованной собачьей фигурки. Небо у нас над головой все также приглушенно гудело. Колонны подрагивали, как задыхающиеся темные существа. Внезапно мы оказались среди них. Наши шаги становились все более и более плавными… Мы уже двигались как легкие видения, почти не касаясь поверхности. Видимо, уменьшилась гравитация, но это меня не волновало, вообще ничто уже меня не волновало. В душе воцарился покой, как в пустыне.
Не знаю, какое расстояние мы так прошли. Может быть, большое, а может быть, нет. Дорога была однообразной — все те же ряды колонн…
— Джеки, — неожиданно промычала Элия, и что-то в ее интонации меня смутно озадачило.
Она протянула руку к собаке, потом опустила ее и оперлась на одну из колонн.
— Джеки, Джеки, — повторила она непривычным гортанным голосом, а глаза ее были прикрыты, словно при обмороке.
И я прислонился к колонне. Колонна была скользкой и теплой. Было ясно слышно, как внутри нее толкаются твердые звенящие тельца. Я вяло взял Элию за руку:
— Пошли.
Мы продолжали двигаться на юг к видневшемуся вдалеке возвышению. Шли бесшумно, как во сне, а там, где мы держались за руки, все как бы уплотнялось. Ощущение, что наши руки проникают одна в другую было, может быть, реальным. Я не смотрел на них, охваченный смиренной, приятной истомой. Мне казалось, что я переживаю не только свои мгновения. Словно вокруг витали и другие — входили в меня, наполненные неуловимыми чувствами, мыслями, движениями. И уходили. Пылинки чужой, непонятной жизни… Какая-то сила с легкостью подняла меня вверх… Потом понесла вниз. Потом опять вверх… Земля дышала. Глубоко, равномерно. Ее широкая грудь освобождала потоки сгустившегося воздуха. Или времени? Времени, состоящего из бесчисленных живых мгновений — чьего-то прошлого, чьего-то настоящего. Колонны всасывали его через свои теплые щели. Начали укрупняться, насытившись им, раздваиваться, утраиваться… Нет, это не было иллюзией. Они и вправду образовывали высокие пятиствольные зародыши.
— Они превратятся в деревья, — медленно произнес я.
— Как папоротники… в колонны, — ответила Элия моим голосом,
Моим… я попытался притянуть ее ближе к себе. Но не почувствовал ее плеча рядом со своим.
— Элия, — сказал. — Элия, — снова сказал я. Но где-то в стороне!
Я бросился искать ее среди трансформирующихся колонн, схватив ее руку или край одежды, или… ничто. Слышал только свои шаги. И потрескивание невидимой паутины.
Остановился я только у подножия крутого склона. Сверху лениво сползали волны размякшей Эйренской почвы. Замирали в низине, а на них наслаивались новые.
— Тервел…
Элия стояла рядом со мной! Касалась ледяными пальцами моего лба, щек, губ.
— Где ты был? Мне показалось… — она дрожа кивнула в сторону колонн, — что там осталась только я… и я… звала тебя!
Она спрятала голову у меня на груди, сдавленно всхлипнула. Я погладил ее растрепавшиеся волосы. Джеки заскулил у наших ног, только тогда мы вспомнили о нем. И виновато переглянулись. Элия села, взяла его на колени и тихо заплакала. А мне нечем было ее успокоить.
— Нам надо идти, — пробормотал я немного погодя, но невольно опустился рядом с ней.
Джеки тихонько лизнул мне руку. Язык у него был сухой и шершавый. А глаза — похожи на угасающие угольки. Я поднялся. Лес был совсем близко к нам, но сейчас это было что угодно, только не лес. «Деревья» росли с кошмарной быстротой. Уже и сейчас колоссальные, пятиствольные их туловища были устремлены в низкое небо, и продолжали тянуться вверх, разрастаться в черной пасти неба, как неудержимые желтые метастазы. И при каждом их порыве небо прогибалось, сопротивлялось, стонало… Алее упорно завладевал им. Разрывал его мрак и строил в нем какие-то свои невиданные до сих пор человеком конструкции.
Колеблясь, я посмотрел на возвышенность впереди. Ее «почва» все еще сползала по склону Напоминала толстую чешуйчатую кожу, которую медленно обдирали со склона скрытые за перевалом руки.
— Нет, не через лее! — Элия спрятала лицо в искрящуюся шерсть Джеки.
— Давай, вставай, — сказал я ей ласково. — Попытаемся подняться здесь.
Она выпрямилась. Взяла Джеки на руки и смиренно пошла вверх. Как обреченная… Я слегка обогнал ее и пошел впереди, но разве этим я мог ее защитить? Поспешил дальше вперед. И еще. Ждал, когда потону в размякшем склоне, Тогда бы я остановил Элию, предупредил ее. А так… Прежняя непреодолимая легкость вновь охватила мое тело, разум и чувства. Несла меня — я уже не чувствовал под собой земли — и отнимала у меня два оставшиеся за моей спиной беззащитные существа. А моя любовь к ним возросла до пронизывающего меня страдания. Наверное, потому что я терял и ее. Эта земная человеческая любовь сейчас покидала меня как бледнеющее воспоминание… Я нерешительно обернулся назад. Элия и Джеки словно растворились в фиолетовом свете. Вместе со склоном, вместе с лесом, небом и звуками. Исчезли, и я забыл о них. Отчаянно напряг свою память. Я должен был задержать их там! Элия и Джеки, Элия и Джеки… Имена. Потом потерял даже и их.
Меня распирали чужие, непонятные представления. У меня было чувство, что кто-то нашептывает мне важные послания, а я их не слышу. Что хочет мне показать… может быть себя, а я его не вижу. Я стоял перед непроницаемой преградой. И испытывал жалость к этому Незнакомцу, который так настойчиво стремился ее преодолеть. Чтобы прийти ко мне… Но вот преграда беззвучно распалась на тысячи цветных кусочков, и чья-то огромная тень встала передо мной. Темная. Она глотала эти кусочки. Но они не исчезали — а продолжали блестеть в ней как настоящие, далекие, волшебные звезды! Я направился к ним. Он ждал меня, неразгаданный за этой звездной тенью. И я наблюдал, как моя тень приближается к ней. Как две тени встречаются. Как вливаются одна в другую…
Отвращение накатило на меня мутной волной. Ведь я шел туда не по своей воле. Меня вынуждали! Опустошали мою душу. Чтобы внедрить в нее свой нечеловеческий порядок. Опустошали… Я сжал руками виски. Опустошали… С ужасом оглянулся вокруг. Спустился обратно по текущему склону, в котором я не тонул…
Элия лежала на спине, ее лицо было фиолетовое и лшено выражения, а в немигающих глазах отражалась чернота неба. Ленивые волны, идущие сверху приподнимали ее тело, проталкивали под ним свои чешуйчатые гребни и снова опускали его. У ног ее, свернувшись в клубок, дрожал Джеки. Я потряс ее за плечо. Позвал. Кричал ее имя. Напрасно. Она была не здесь. И в эти долгие минуты она была не человеком.
