— Нет, Валерия, — покачал он головой. — Всех боевых магов, тем более паладинов, с детства учат убивать обладателей Истинного света. Не думаю, что нужно объяснять разницу.
По коже прошел мороз. Я поймала себя на том, что вовсе не дышу.
— А можно еще вопрос? — поднял руку один из артефакторов.
— Прошу. — Оливер мгновенно потерял ко мне интерес.
— Про этих палантинов… — Народ зашелся истеричным смехом, и парень исправился:
— В смысле, паладинов, или как там их называют, надо будет отвечать на экзамене?
— Это внеклассное чтение специально для любителей скататься в Абрис, — усмехнулся Вудс. — В темном мире очень трепетно относятся к традициям. Вы сможете узнать некоторые тонкости из сочинений Эррона Вудса, и тогда, может быть, в следующий раз подумаете, прежде чем запрыгнуть в магические ворота.
— Сочинения Эррона Вудса, говорите? — выкрикнул кто-то из скользящих.
— Именно.
— То есть вашего предка?
— Верно.
— Продвигаете своих, господин преподаватель? — подколол шутник.
Ответить остротой на остроту лектор не успел — по коридору рассыпался переливчатый звон колокольчика, объявившего об окончании занятия, и народ принялся собираться. Аудитория ожила, наполнилась разговорами и движением.
— Не забудьте об эссе! — возвысил голос Вудс.
Из-за мерцающей на доске руны, я была не в состоянии оторвать взгляда от его фигуры и продолжала сидеть на месте, дожидаясь, когда невольное заключение закончится. Он как будто специально вложил магии больше, чем того требовала ситуация, или не умел правильно рассчитывать силу света? Можно было бы и самой потушить знак, но с такого расстояния я бы наверняка сожгла половину доски, а за порчу университетского имущества адептов отстраняли от занятий. Пришлось наблюдать, как привлекательного преподавателя окружили первокурсницы и принялись наперебой задавать незначительные вопросы.
И это было совершенно нелогично, но перед мысленным взором снова и снова появлялся Кайден в дорогущем пальто, стоявший перед раскрытыми воротами знахарского дома. Свет от фонаря на крыше шикарного экипажа, явно не взятого внаем, озарял его замкнутое лицо, а я слишком злилась, чтобы понимать, что, кажется, начинала влюбляться в человека, способного свернуть мне шею одним стремительным движением…
— Вы что-то еще хотели спросить, Валерия? — вывел меня из тяжелых раздумий Вудс. Он стоял внизу, возле преподавательской кафедры, прятал руки в карманах брюк и вопросительно изгибал брови.
— Вы забыли загасить руну, — сдержанно отозвалась я. — Сильно обяжете, если потушите ее прямо сейчас.
Подлец даже не извинился. Прикоснулся острием стило к нарисованному знаку, по линиям пробежала искра, и символ испарился полупрозрачным дымком, а меня, наконец, отпустило. Тело расслабилось. Поднявшись, я сердито запихала в сумку вещи и, громко стуча каблуками, спустилась с верхотуры. Демонстративно избегая смотреть в сторону мужчины, мол, хватит, налюбовалась уже, попыталась проскочить к двери, но совершенно неожиданно Оливер схватил меня за локоть. Движения его оказались точны, ловки и в них ощущалась выучка.
— Если сейчас кто-нибудь войдет, я заявлю, что вы меня домогаетесь! — возмущенно воскликнула я, когда оказалась стоящей с двумя вытянутыми руками и растопыренными пальцами. Он держал осторожно, но крепко — не вырвешься и не сожмешь кулаки.
Притворившись глухим, Вудс проверил раскрытые ладони. От догадки, что именно он пытался отыскать, меня бросило в жар. Боевой запал вмиг испарился, я оцепенела, а потом вкрадчиво вымолвила:
— И что, по-вашему, вы делаете, господин преподаватель?
— Так и знал. — Он усмехнулся и мягко сложил мои пальцы, позволяя скрыть отметину. — Почти незаметна.
Мы встретились глазами.
— Да кто ты вообще такой? — выдохнула я, отшатываясь от него, и бросилась вон из аудитории.
На улице уже смеркалось, в читальном зале на столах зажгли лампы, и их свет разгонял сгущавшуюся темноту. Тихонечко выйдя в коридор, я обнаружила стоявшего у окна Валентина и полностью поглощенного видом опустевшего университетского двора. Выглядел приятель так, словно заскочил в университет по дороге в тренировочный зал.
— Смею предположить, что ты здесь, не потому что сильно соскучился по факультету Теветского права, — мой голос прозвучал в тишине неестественно громко, и Тин оглянулся. — Пришел подлизываться?
Его губы дрогнули в прозрачной улыбке. Глаза были настороженными.
— Лерой, как ты смотришь на дружеское свидание?
— А-а, — протянула я, — опять не с кем поужинать?
— Кто сказал, что мы собираемся есть?
И ведь не обманул! После получаса тряски на дурной брусчатке по городским переулкам он привез меня в бойцовский клуб. Стоя на пороге спортивного зала и теребя сумку, я разглядывала просторное помещение с высоким потолком и со стенами, прожженными боевыми шарами. Холодный воздух крепко пах мужским духом. Совершенно точно еды здесь не водилось.
— Что скажешь? — Тин опустил на пол набитый скарбом заплечный мешок.
— У меня нет слов, — покачала я головой, чувствуя себя лазутчиком на вражеской территории. — Надеюсь, ты не решил превратить меня в боксерскую грушу в отместку за то, что я тебя отшила?
— Проклятье, Лерой, обязательно быть такой прямолинейной? — фыркнул он.
— Извини, не сдержалась, — пожала я плечами, рассматривая длинную лавку и спортивные снаряды, жавшиеся по углам. В центре зала был отчерчен круг, видимо, в нем проходили спарринги. — А где все?
— Кто тебе еще нужен?
— Просто… разве по вечерам здесь не занимаются люди? В смысле, много людей?
— Сегодня зал закрыли для нас. — Тин присел на корточки и принялся копаться в сумке.
— Зачем?
— Не хочешь узнать основы самозащиты?
— Никогда об этом не задумывалась…
В следующий момент в мою сторону полетела пара кожаных перчаток с обрезанными пальцами, которые надевали, чтобы во время борьбы не разбить костяшек. От неожиданности я замахала руками и сумела поймать только одну, а вторая угодила мне точно в лоб.
— Вообще-то, я в юбке, — растерянно пробормотала я, поднимая упавшую перчатку.
— Мои штаны подойдут? — Тин продемонстрировал извлеченный из сумки сверток.
— Ты все предусмотрел?
— Даже прихватил перекус. Ты всегда ворчишь, когда хочешь есть.
— Я тебя ненавижу.
— Знаю. — Он швырнул в мою сторону штаны, едва успела подхватить за брючину. — Но переодеться все равно придется. Если, конечно, не хочешь падать в юбке. Переодевайся, я подожду снаружи.
— Придется падать?! — ужаснулась я, прижав портки к груди.
