— Кай? — позвала я и на секунду оглянулась, проверяя темный пустой холл за спиной. — Кайден, что ты здесь делаешь?
Обернулся не сразу. В стальных глазах застыла смертельная тоска.
— Не знаю, — голос звучал хрипло и незнакомо. — Я, правда, не знаю.
Он двигался с невозможной для обычного человека скоростью. Казалось, только сидел на крыльце и в мгновение ока вырос передо мной, словно выскользнул из воздуха. Некоторое время изучал мое лицо, а потом вдруг обнял. Тесно прижался и, стиснув руками, жадно вдохнул запах волос. Я затаилась, боясь пошевелиться. В его молчании звучал крик о помощи, а объятия были пропитаны мучительным отчаяньем.
— Кто ты? — наконец, прошептал он. — Просто скажи мне, кто ты, потому что еще немного, и я окончательно свихнусь…
В чувство меня привела резкая боль в руках. Я лежала на каменном жертвеннике посреди погруженного в полумрак холла. Слабый свет, не справлявшийся с густыми тенями, проникал через окна возле двери, хотя за стеклами клубился только туман, заполнявший пустоту междумирья.
Рукава рубахи был разодраны до локтя, а оба предплечья изрезаны темными рунами, в порезах ярко блестел Истинный свет, а одежда перепачкалась кровью. Она же щедро заливала алтарь. Не знаю, сколько уж проклятый паладин вложил черной магии, когда наносил ключи, но я чувствовала себя так, будто страдала тяжелым отравлением после дурного виски. Холл перед глазами плыл, а картина казалась столь немыслимой, что не выходило понять, где заканчивался привидевшийся кошмар и начинался реальный.
Плохо соображая, я не встала — соскользнула с каменного ложа на слабые ноги. Сделала несколько нетвердых шагов, хотя краем сознания понимала, что сбежать из места, откуда не было выхода, просто невозможно. Тут меня повело и пришлось поспешно опереться о стену, оставив отпечаток кровавой пятерни.
Дом вздрогнул, а на потолке и стенах, пробуждаясь, одновременно вспыхнули абсолютно все руны. Колени подогнулись, я плюхнулась на пол, а вокруг меня происходило неудержимое мельтешение. Символы менялись и сливались в сложный рисунок. Над головой загорелось подобие карты звездного неба вроде той, что нам показывали в старших классах лицея: созвездия, планеты, млечный путь. Преподаватель ненавидел Абрис по каким-то там своим причинам, и через весь урок тонкой ниткой тянулась гадкая мысль, что параллельный мир осквернял Тевет просто одним своим соседством.
Неожиданно я ощутила, что плитка под пальцами раскрошилась, превращаясь в песок. Оказалось, что пол покрылся мелкими трещинами, похожими на кракелюры старинных картин. На особняк, простоявший в пустоте семь поколений, вдруг налетело стремительно старение…
Дом разрушала я!
Резко подняла трясущиеся руки и тогда-то заметила на стене ярко светящуюся спираль «перемещение». Это было даже не оцепенение, а паралич. Я вдруг превратилась в заключенного, прикованного к кольцу в стене, а передо мной на видном месте лежал ключ от железного ошейника. Вот оно, спасенье, совсем рядом! Однако длина цепи не позволяла дотянуться до этого ключа даже кончиками пальцев. Так же и руна перемещения находилась в жалких ярдах, а я лишь могла смотреть на нее и кусать губы, чтобы не заорать от гнева.
— Ты всегда была с чудинкой, но ума тебе было не занимать, — раздался в тишине издевательский голос Валентина. — Как быстро ты догадалась. Мое восхищение!
Он неспешно пересекал холл. Высокий, худощавый, с волосами почти до плеч. И что я находила в нем красивого?
Присел рядом, протянул руку к моему лицу, я резко оттолкнула ее, не позволяя себя трогать. На мгновение его перекосило от злости, но на губах снова заиграла улыбка. Я позволила, чтобы он заправил мне за ухо непослушную прядь волос.
— Ты перепачкалась в крови, — произнес он и тут сделал, ну, совершенно немыслимую вещь: послюнявил палец и провел по моей щеке, видимо, пытаясь оттереть кровавый мазок.
— Меня от тебя тошнит, — отпрянув от него, прошипела я. Что было недалеко от истины, потому что от слабости меня действительно тошнило и очень сильно.
— А раньше ты меня хотела, — ухмыльнулся он.
— От этого меня тошнит еще сильнее.
— С чувством юмора у тебя тоже всегда был полный порядок, — промурлыкал он. — По большей части, Лерой, ты была ужасно забавной. Мне будет не хватать твоих шуток… Сказать, откуда я узнал об этом месте? Меня здесь держали во время похищения.
— Если прямо сейчас ты хочешь исповедаться, то лучше отвали, — просопела я.
— Зачем мне исповедоваться, если я совершаю благое дело? — как будто даже удивился он, и меня охватил гнев.
— Кем ты возомнил себя, Валентин? Ты, наверное, думаешь, что спасаешь мир? Это смешно. Неужели ты так сильно ненавидишь Абрис, что воображение отказывает? Наши миры намертво срослись. Что случится с тобой, если тебя разрезать пополам? — Я провела пальцем в воздухе от точки на его лбу до подбородка. — Давай, проверим? Но сомневаюсь, что ты выживешь.
— Ты же понимаешь, что я все равно заставлю тебя зажечь руну и разрушить это поганое место. Одно касание, и все закончится. Светлое остается в светлом, темное — в темноте.
— Попробуй.
— С каких пор, тихоня Лерой, ты стала такой отчаянно смелой?
— С тех пор, как ты натравил на меня банду и убил невинных людей? — Я сделала вид, что задумалась. — Или может, с тех самых пор, как ты, говнюк, попытался меня изнасиловать?
— Извини за тот случай, — с издевательской ухмылкой сморщился он. — Не сдержался. С другой стороны, ты всегда меня хотела.
И вот тогда я его ударила. Сжала кулак и вмазала подонку точно в нос. Порезанную руку охватила невыносимая боль, что-то хрустнуло в костяшках, но реакция Валентина того стоила. С ошарашенным видом он неуклюже плюхнулся на пятую точку, а из ноздрей выступила кровь.
— Сука! — рявкнул он, проверив, что нос действительно был разбит.
Вскочив на ноги, Валентин схватил меня за спутанные волосы, рванул назад, заставляя выгнуться дугой, и размахнулся…
— Только попробуй и лишишься руки, — прозвучал ледяной голос.
Кайден возвышался за Валентином и направлял ему в спину меч.
— Лера, поднимайся и иди ко мне. — Он утвердительно кивнул, мол, теперь все нормально. — Постарайся не трогать стены.
Не сводя взгляда с Озерова, я неловко встала на ноги и бочком осторожно переместилась в сторону Кайдена. Он был сосредоточен и внешне спокоен, на лице как всегда никаких эмоций.
— Как тебе утренний сюрприз, Вудс? — ухмыльнулся Валентин, чуть оглянувшись через плечо. — Говорят, господин властитель клана, сильно удивился, когда узнал, что наследник валяется с ранением у знахаря, убившего его молоденькую жену…
Кайден двигался с такой скоростью, что отреагировать на нападение было бы сложно даже опытному боевому магу, а уж Озеров и глазом не успел моргнуть, как уже без сознания свалился на пол. Секундой позже в холле разлетались клубы черного дыма, являя четырех паладинов, и пространство пришло в движение.
