Мне хочется убить Лилит.
– Рэн… ты ведь пытаешься их спасти…
– И у меня не получается, Харпер. Даже сегодня мне нечего было предложить, кроме смерти, боли и страха. – Принц прижимает запястье к глазам. – Еще никогда я так сильно не желал, чтобы сезон закончился.
Голос Рэна срывается, и он делает дрожащий вдох.
– Не ты их убиваешь, – убежденно говорю я. – Ты пытаешься их спасти!
– Я убиваю их, миледи. Одного за другим.
– Нет, не убиваешь, – спорю я. – Даже сегодня, когда тот мужик пытался развести тебя на деньги за солдат, ты в первую очередь думал не о себе. Ты беспокоился о том, что те люди воруют у твоего народа.
– Вы можете сколько угодно нахваливать меня, – отвечает Рэн, – но я знаю, что натворил. Я вижу это каждую ночь.
– Ты делаешь все, что от тебя зависит, – говорю я ему.
По какой-то причине в моей голове появляется образ отца. Он бросил нас, но, может, он тоже думал, что делал все от него зависящее.
Рэн отнимает руку от лица.
– Я не знаю, как вести за собой людей, когда они узнают обо всех моих ошибках.
– Ты справляешься, – мягко говорю я. – Главный маршал поклялся тебе сегодня. У тебя есть замок, полный людей, готовых тебе служить. Ты сказал мне как-то, что тебя растили для того, чтобы управлять королевством, и ты это и делаешь.
– Пожалуйста, – просит Рэн. – Пожалуйста, я умоляю вас. Вы ничего не понимаете.
Я умоляю вас – эти слова разбивают мне сердце, потому что это не те слова, которые свойственны Рэну.
– Ладно, – шепчу я. – Хорошо. Просто едем.
Мы преодолеваем остаток пути до замка в молчании. Рэн сумел взять себя в руки к тому времени, как передал поводья мальчику, прислуживающему на конюшне. Затем Рэн поворачивается, чтобы проводить меня в замок.
Он останавливается возле моей двери. Последний раз мы стояли здесь после возвращения из Лунной гавани. От поцелуя с ним меня тогда отделял лишь один вдох.
Сегодняшней ночью глаза Рэна полны печали.
– Желаю вам доброй ночи, миледи.
Так же как и во дворе в Хатчинс Фордж, я не знаю, что делать, но я знаю, что мне нужно помочь Рэну.
– Почему бы тебе не зайти?
Вопрос удивляет его. Может быть, дело в уставших глазах или в поникших плечах, но Рэн еще никогда не выглядел настолько юным.
– Что?
– Оставайся на ночь у меня в комнате. Лилит ведь не должна вмешиваться, если дело касается ухаживаний, верно?
Между бровями Рэна образуется хмурая складка.
– Позволь за тобой поухаживать. – Я запинаюсь, осознавая, что только что ляпнула, и краснею. – В смысле, не совсем. Я о том… Я просто…
– Миледи, – Рэн выпрямляется, – я не могу подвергнуть вас риску.
– Как-то ты сказал, что выполнишь любую мою просьбу, если это в твоих силах.
Принц вздыхает.
– И теперь вы ставите меня в безвыходное положение моими же словами.
– Я не ставлю тебя в безвыходное положение. – Я подступаю на шаг ближе. – Я тебя не преследую. Я не пытаюсь тебя обмануть.
Рэн ничего не отвечает.
– Я тебя приглашаю, – тихо добавляю я.
Он мешкает, но затем кивает.
Глава 36
Рэн
Комната Харпер наполнена теплом от растопленного камина. Поднос с горячим чаем, печеньем и медом стоит на столике у стены. Этот сезон идет совсем не так, как остальные, поэтому я не знаю, появились ли лакомства здесь сами по себе или же их принесла Фрея.
Дверь закрывается за мной с легким хлопком. Мы остаемся с Харпер наедине.
Меня это должно обнадеживать, но не после того, что показала мне Лилит. Я уже не сниму проклятие. Не важно, что я буду делать в этом сезоне, я уже и так навредил своим подданным, и, скорее всего, непоправимо.
Харпер останавливается посреди комнаты и смотрит на меня:
– Пожалуйста, проходи. Не стой на пороге.
Мы не в моих покоях, и за окнами темно. После многочисленных ночей с Лилит я чувствую себя напряженным и дерганым.
Я видел, как люди умирали по приказу отца, но до сегодняшнего вечера еще никто не умирал по моему.
– Я приказал казнить человека, Харпер.
– Грей сказал, что милосердие и доброта могут стать слабостью, если зайти слишком далеко. Если тот человек был готов обмануть тебя сегодня, кто знает, что бы он сотворил в дальнейшем, – говорит девушка. – Он убил стражника. Мэйв присягнул тебе два дня назад.
Я вздрагиваю. Она права, но даже если убийство сенешаля и было верным решением, то оно никак не исправляет другие мои ошибки.
Я вспоминаю о своей семье, убитой в коридорах замка. Я вспоминаю о детях, которых чудовище разорвало на куски прямо на глазах у их родителей. Я думаю о тех, кто голодает и не имеет возможности добраться до города, где есть стены, защита и работа.
– То, что делает с тобой Лилит, неправильно, – продолжает Харпер. – Мы все ошибаемся. Ты переспал с ней, не собираясь вступать в отношения. Не все ли равно? Ты не первый мужчина, который так сделал. И она тоже не сама невинность! Она намеренно тебя искала из-за того, что ты принц. – Она стискивает зубы. – Надеюсь, она здесь появится. Прямо в этой комнате. Мне плевать на то, что придется сделать. Я ее уничтожу.
Я застываю, прижавшись спиной к двери и переставая дышать. Я в ужасе от того, что слова девушки могут вызвать Лилит прямо сейчас.
Однако воздух неизменен. Колдунья не появляется.
Харпер подходит ко мне.
– Прости. Я пригласила тебя сюда не для того, чтобы начать на тебя кричать. Особенно сейчас.
Я морщусь.
– Напротив, ваш пыл весьма вдохновенно действует на меня.
Румянец окрашивает щеки Харпер, и девушка отступает на шаг назад.
– Ну твой пыл весьма вдохновенно действует на всех остальных.
Я подхожу к окну и выглядываю в темноту. Солдаты стоят возле дверей конюшни по велению Грея или Джемисона, это точно. Вдалеке факелы освещают фигуры часовых на сторожевых вышках, расположенных на краю леса. Эти мужчины и женщины поклялись защищать меня, пока я прячусь в замке.
– М-да, как же вдохновенно я прячусь в вашей комнате. – Я бросаю взгляд на Харпер.
Девушка встает рядом со мной у окна.
– Ты согласился войти. На минуту мне показалось, что ты даже этого не сделаешь.
Мне тоже так показалось. Мой взгляд падает на шрам на щеке Харпер. Я был так уверен, что эта выходка Лилит сломит девушку. Вместо этого после стольких сезонов Лилит наконец-то удалось сломить меня.
