– Гаури!
Иномирцы расступались перед ней. Одни взирали на вишканью страстно, другие со смутным отвращением. Она подлетела прямо ко мне и Викраму и едва не набросилась на нас с объятиями, лишь в последний момент остановившись. Затем нервно оглянулась. Я посмотрела в ту же сторону, но там была лишь обтянутая шелком стена.
– Ааша, что стряслось? – спросил Викрам.
Я с трудом удерживалась, чтобы не схватить ее за плечи. Аашу трясло.
– Они идут, – прошептала она. – Я пыталась вас защитить, но им нужен яд…
– Что? – не поняла я. – Кому?
– Безымянным, – выдохнула побледневшая вишканья. Затем отступила назад и, прищурившись, оглядела стену за нашими спинами. – Они знают, что яд Змеиного короля у вас…
Викрам крепче стиснул мою ладонь. На сей раз он держал кинжал наготове, но на лице застыла нерешительность. Он попытался затащить меня глубже в толпу, подзывая следом Аашу, однако я устала от игр и борьбы. Больше ничто не помешает мне получить желаемое. Все кончено. Мы победили.
– Пусть только тронут, – сказала я, и в голосе прозвучала прежняя бравада.
– Наш знак на теле не защитит тебя от боли, которую мы можем причинить.
Безымянные вышли из тени за спиной Викрама. Одно плавное движение. Вперед. Назад. Неизбежное с той самой секунды, как я уловила металлический блеск во мраке.
– Нет! – закричала Ааша.
Рядом раздался болезненный стон. Викрам сжал мою руку так сильно, что пальцы онемели. Я повернулась и едва успела поймать его, не дав ударить об пол. Я хватала его за плечи, пыталась удержать. Мысли сковал лед. Он… он не должен был упасть. Они должны были целиться в меня. Только не в Викрама. Только не в него. Глаза его расширились, губы побледнели. На торчащей из спины рукояти плясали блики света. Моя ладонь покраснела, залитая чем-то густым… темным… разум отказывался понимать, что это кровь расплывалась по рубашке. Что-то во мне треснуло и надломилось, выпуская запертую пустоту. Со всех сторон на меня обрушились крики, ярость и ночь. Я рухнула на колени.
– Девочка, нам не нужно к тебе прикасаться, чтобы навредить.
38
Сумрачная тьма
Гаури
Я всегда думала о тишине как об отсутствии звука. Но стоя на коленях и наблюдая, как оседает на пол Викрам, а под ним багровой тенью растекается кровь, я почувствовала, как с безмолвной мольбой рушится мир. А может, это только я молила. Происходящее просто не укладывалось в голове. Сердце отказывалось это принимать. Оно не выдержало. Треснуло. И от этого звука тишина разразилась криком.
На краю слышимости копошились вздохи и шепотки, но я намеренно их заглушала. Единственное, что я хотела услышать, это голос Викрама. Ааша опустилась на корточки рядом с ним, провела пальцами над его волосами, над растущим пятном крови на спине. По щекам ее катились слезы. Но она не прикасалась. Не могла. Иномирцы сгрудились неподалеку, и я повернулась к ним, вскинув кинжал.
– Помогите ему, – просипела и повторила громче: – Помогите ему! Что ж вы стоите?
Тысячи сверкающих глаз встретились с моими. Никто не шелохнулся. Это была не их игра.
Меня окружили Безымянные.
Одна усмехнулась:
– Мы пытались взывать к твоему сердцу, но его у тебя нет.
Вторая засмеялась:
– Мы пытались взывать к твоему разуму, но его у тебя нет.
Третья улыбнулась:
– Потому мы заберем свое силой. Яд был нашим первым ремеслом. Нашим первым призом. Это наше наследие. Мы боремся за него каждые сто лет. А в промежутках погружаемся под землю, дремлем и ждем, пока наше наследие крепнет и расцветает. Ты правда думала, что сможешь отнять его у нас?
Ааша окликнула меня по имени. Оглянувшись, я увидела в ее руке кинжал, который выронил Викрам. Она держала его неловко, с опаской, будто клинок мог в любую секунду укусить. Я думала, она бросит его мне, но вместо этого Ааша приблизилась. Лицо ее помрачнело.
– Это последний Турнир, девочка, – зашипели Безымянные. – Если мы не примем яд, яд исчезнет. Ты будешь сражаться со своими же? Лишишь возмездия своих сестер?
– Ни одна моя сестра никогда бы так не поступила, – тихо промолвила Ааша. – Мои сестры не называют это возмездием. Они зовут это благословением.
– Да будет так, – хором пропели Безымянные.
И рассекая воздух, бросились вперед. Я сжала флакон с ядом в кармане и отскочила. Ааша крошечным ветерком кружила вокруг меня, создавая живой барьер. А толпа застыла поодаль черным струпом, безмолвные глаза неотрывно следили за каждым нашим движением. Куда бы я ни повернулась – из теней выплывала одна из Безымянных. Я их не различала. Даже когда переводила взгляд с одного лица на другое, в голове не оседало никаких подробностей. Такова цена мести: ты медленно уничтожаешь самое себя, пока весь не обратишься в ненависть. Я взревела и ринулась в бой, размахивая клинком. Но лезвие проходило сквозь них, будто его и не существовало вовсе. Безымянные ухмыльнулись.
А в следующий миг исчезли. Затаив дыхание, я медленно повернулась по кругу. Алака смотрела во все глаза. Над толпой парили Кубера и Каувери. Все замерли в ожидании. Ааша перехватила мой взгляд и растерянно нахмурилась. И тут я поняла, что сделали Безымянные. Они толкнули нас в тень. Они не обменивались выпадами и ударами, они меняли свет на тьму.
На ступни мои наползала тень. Я отпрыгнула, но чья-то рука вцепилась в мою лодыжку. В ту же секунду рот наполнился вкусом смерти, погребального пепла и горящих лепестков. Наклонившись, я отчаянно – и тщетно – рубанула лезвием по запястью. Из тени выкатились Безымянные. Я подняла кинжал, но уже понимала, что все бессмысленно. С их лиц мне улыбалась сама смерть. Живот странно сдавило. Клинок. Самый обычный. Только в моей плоти. Изящные руки скользнули по моей талии, выискивая пузырек с ядом Змеиного короля.
– Он наш.
Я опустилась на колени, в глазах потемнело. Одним плавным движением Безымянные вытащили пробку и выпили яд. По коже их промчалась волна света. Голубые ленты, которые они носили в память о покойной сестре, засияли и узлом затянулись на шеях. Я нашла глазами Викрама. Он был не один. Прекрасная женщина в снежной короне склонялась над его телом. А я чувствовала лишь холод. Пустоту. Я вновь посмотрела на Безымянных. Ленты преобразились. На каждой из трех шей расцвела голубая звезда.
– Наконец-то, – прошептали Безымянные.
Я стала пуста и невесома.
Я исчезла.
* * *
Очнулась я на спине какого-то зверя. Пахло смертью. Не гнилью и кровью, а закрытыми дверьми и смеженными веками. Зверь взмахнул хвостом, фыркнул и повернул ко мне морду. Белая лошадь. Почти красивая, кабы не безумный блеск в глазах. Я огляделась, но пейзаж то появлялся, то исчезал, словно местами вырубленный топором. Сердце испуганно сжалось. Где все? Где Викрам? И тут разум пронзила жуткая мысль.
