Майкрофт Холмс тяжело облокотился на стол.
— Я знаю, — тихо сказал он. — Я сам это предполагал всё время. Шерлок взял на себя вину этой женщины... Но это недоказуемо. И вы не докажете этого.
— Докажу! — крикнул Лайл.
— Чёрт побери, как?!
Сыщик упал в кресло и, закинув руки за голову, сцепив пальцы на затылке, начал говорить, быстро и уверенно:
— Ваш брат, сэр, в тот роковой день, шёл в Степни, чтобы убить Годфри Нортона. Вы это понимаете?
— Да, — кивнул, нахмурившись, Майкрофт. — Но неосуществлённое намерение...
— Да, знаю, погодите! Он шёл в Степни явно не с пустым карманом. Вы ведь не думаете, что он собирался задушить Нортона? Само собой, нет. Едва ли он намеревался его и зарезать. При нём, конечно, был револьвер. Но и у миссис Нортон, тоже пришедшей в Степни с ужасной целью, был револьвер. На месте убийства было найдено одно оружие.
— Оно было в руках у Шерлока, — уточнил Холмс-старший.
— Совершенно верно, он вырвал его у миссис Нортон, как она и говорила на суде. При обыске ни у него, ни у неё другого оружия не было обнаружено. Куда, по-вашему, мог деваться второй револьвер?
— Я об этом думал тогда, — пожал плечами мистер Майкрофт. — Это просто. Там под окнами пруд. Незаметно, в суматохе подойти к окну, приоткрыть раму и выбросить оружие в воду — дело одной секунды. Не сообразить этого Шерлок не мог.
— Я знал, что вы так и скажете, — в голосе молодого человека прозвучало удовлетворение. — Значит, если найти в пруду этот самый револьвер, это могло бы послужить косвенным доказательством невиновности мистера Холмса?
— Ни в коей мере! — сердито отрезал Майкрофт. — А он возьмёт и скажет, что это Ирен выбросила в окно свой револьвер, вот и всё. И это тоже будет для суда неоспоримо.
— Блестяще! Великолепно! — Герберт Лайл ликовал. — Ну а если там, в пруду, под окном комнаты, в которой убит Годфри Нортон, лежали два револьвера?
Мистер Майкрофт повернулся к сыщику так резко, что широкой полой своего халата едва не угодил в камин, и на тлеющих углях взметнулись от возникшего ветра голубоватые язычки пламени. На лице чиновника появилось выражение, которое нельзя было назвать простым изумлением.
— Что?! — взревел он. — Два, вы сказали?! Два?!
— Я сказал это, ибо я сам сегодня на рассвете нашёл их там, — твёрдо проговорил сыщик. — Они лежали один против другого, на расстоянии фута друг от друга. А совсем рядом лежала коробка с сапфирами, судя по слою ила, выброшенная с ними в один день.
На лице Майкрофта выступил пот.
— Кто третий? — резко спросил он. — Вы знаете, кто третий?
— Тот, кто выбросил в окно сапфиры, — ответил Герберт. — Тот, кто не выбросил револьвера. Ещё сегодня утром я сомневался. Но все мои сомнения рассеяла вот эта запись, сделанная вашей рукой.
— Покажите! — закричал Майкрофт.
О, как не похож были сейчас мистер Холмс-старший на невозмутимого величественного человека, который встретил мистера Лайла полчаса назад!
Герберт молча протянул чиновнику старую тетрадь с его записями.
На одной странице, примерно в середине тетради, в разделе, относящемся к 1868 году, было записано: «С октября возобновляется договор с мистером Брейсом Гендоном на прежних условиях. Мистер Артур Блэк, мистер Кеннети Дрокуэл и мистер Генри Дарант прерывают договоры (расчёт согласно оговорённым условиям). Принимается на работу в качестве юридического консультанта мистер Годфри Нортон. Окончил Оксфорд в нынешнем году, год рождения 1848-й. Характеристики хорошие, деловые качества предстоит выяснить. Судя по всему, большие способности (в двадцать лет окончил университет, уже имеет практические познания)».
Лайл нервно рассмеялся.
— Ну?
— Господи помилуй, но это же прямая связь! — произнёс Майкрофт Холмс. — Но что за дикое совпадение? Как они оказались полгода назад в одном и том же доме? И Нортон... Ведь Шерлок установил, что этот человек был шантажистом! Вы думаете, Нортон узнал, что у Гендона находятся «глаза Венеры»?
— Я знаю, что он узнал это. Он перехватил письмо, посланное Гендону Антонией Мориарти.
— Ах, вот оно что! И, значит, сапфиры... Дьявол!
Мистер Холмс-старший зашагал по комнате взад-вперёд, потом остановился перед Гербертом и уставился на него так, будто хотел прожечь взглядом насквозь.
— Но я не понимаю одного, — произнёс он. — Где же он был? Куда он девался?! Из этой комнаты он никуда не мог уйти!
— А он и не ушёл из неё никуда, — спокойно сказал Лайл. — Убийство эсквайра Леера ведь тоже поражает этой самой дикостью: исчезнуть некуда, а убийца исчез. Но так ли уж некуда? Бархатные шторы в гостиной Леера дают ответ на вопрос, если допустить, что преступник был своим человеком в доме. Ну а там, в Степни? Помните комнату?
Несколько секунд Майкрофт раздумывал. И вдруг вскрикнул:
— Ах, я идиот! Но такое просто в голову не лезет! Это же фантасмагория!
— Но это истина, — засмеялся Лайл.
— И вы, — после минутного молчания проговорил устало Майкрофт, — вы можете... сможете доказать это всё? Простите, я вижу, как вы потрясающе талантливы, но в данной ситуации меня волнует не блеск вашей мысли, а возможность реально доказать невиновность моего брата. Всё, что вы сказали, ещё не содержит в себе прямых улик.
— Прямые улики, вероятно, будут у меня завтра или послезавтра, — сказал Герберт. — И вы сможете отправиться в Букингемский дворец и просить её величество об отмене приговора, вернее, двух приговоров. К этому времени доказательства, это я вам обещаю, будут представлены полиции.
И в нескольких словах Герберт Лайл обрисовал мистеру Майкрофту план, который созрел у него этим утром.
Когда он умолк, Майкрофт, всё это время стоявший возле стола в позе, выражающей самое напряжённое внимание, сделал какое-то неопределённое движение рукой, вдруг стукнул кулаком по столу, так, что дубовый стол застонал и затрещал, и, нагнувшись, неожиданно поцеловал молодого сыщика в лоб, причём от этого изъявления чувств, более возможного для каменной статуи, нежели для мистера Холмса-старшего, кресло вместе с Гербертом отъехало назад фута на три и остановилось, упёршись в ковёр.
— Что с вами?! — вскрикнул Лайл, вскакивая. — Никак не ожидал!
— Я и сам не ожидал, — пробормотал мистер Майкрофт. — Извините. Но вы... Вы и сами не понимаете, как много делаете для меня. Несколько часов назад я расстался с братом, думая, что теряю его навсегда.
— Что?! — Лайл пошатнулся и обеими руками вцепился в спинку кресла, чтобы не выдать внезапной слабости. — Он был у вас?! Он уже в Лондоне?
И тотчас взор молодого человека упал на сиденье кресла, в котором сидел и с которого поднялся мистер Холмс-старший. На светлой обивке он увидел тёмное, зловещего цвета пятно.
