– Эвала! – крикнул он, из последних сил держась за острые камни. – Скажи мне, что пошло не так? Почему там всё случилось так, как я помню? – спросил он на языке острова Хранителей.
– Всё просто, Айк. Ты был Хранителем, который предал заветы праотцов, – холодно ответила египтянка.
– Но почему?.. – Из-за страха.
– Страха?.. – на мгновение задумался Фрол, припоминая что-то. – Кого я так испугался?
Фэро молчала, внимательно глядя на него, словно ожидая, что он сам вспомнит. Но он видел лишь ее душу, призрака, возвышавшегося над ней и когда-то над Эваларин. Руки слабели, а он всё ждал ответа.
– Скажи! – закричал он в отчаянии.
– …Меня.
В этот самый момент Фрол наконец-то всё вспомнил, и от этого ему больше не хотелось держаться за край обрыва. Хранитель разжал пальцы и полетел вниз.
Фэро равнодушно смотрела, как падает в пропасть ее враг, как его подхватывают улреки и тащат в центр. Он не пытался сопротивляться, смирившись со своей участью. Перед глазами у него стояли призраки из прошлой марсианской жизни, среди которых была и та, кого Храбр звал сестрой. Один из улреков вонзил клыки в бок мужчины, и тот взвыл от боли. Кайя смахнула с лица волосы и достала метательную стрелу. Прицелившись и поймав момент перед тем, как другой улрек вцепился в горло Фрола, она метнула оружие в Климова. Секунда – и его мертвое тело обмякло, боль прекратилась. Твари хищно зашипели, глядя наверх, словно выражая недовольство такой легкой смертью.
Египтянка развернулась и побежала по коридору к Источнику. Чем ближе к нему, тем отчетливее она понимала, что что-то идет не по плану.
Глава VIII
Источник
Глеб выбежал из коридора в зал перед Источником и огляделся. Тут никого не было. Два крайних тоннеля запечатаны непроницаемой плотной стеной. Силов сильнее сжал свое оружие, заранее раскрыв его. Вдруг с крайнего правого пути спал барьер. Глеб нахмурился, он отчетливо слышал, что кто-то приближался.
Из тоннеля вышел Храбр. Он, казалось, с трудом стоял на ногах. Тело Стратига было неузнаваемо. В его жилах текла черная субстанция, вены вздулись, а капилляры лопались, образуя темные звездочки на коже, покрытой инеем. Глаза его потемнели, словно ночь, он тяжело дышал. Майка на теле Храбра была разорвана, и Силов видел сквозь почти прозрачную кожу, как бьется его сердце, покрытое льдом. Приглядевшись внимательнее, Глеб увидел и душу Амона, который из последних сил сдерживал акхэю, не давая ей завладеть телом полностью. Чеславич поднял глаза на врага и ухмыльнулся. Собравшись, он распрямился, снял с пояса черный цилиндр, раскрыл этот смертоносный цветок и довольно усмехнулся.
– Ивали? – тихо спросил Силов, выставляя золотое оружие вперед.
– Ивалирана уже нет, – прошептал Стратиг не своим голосом. – Погиб давно, хотя так боролся. Знаешь, он думал, что творит добро. – Чеславич сделал несколько шагов вперед, жонглируя оружием. – Жаль, что вмешались эти твари с Астери…
Силов молча стоял, готовясь к бою. Краем глаза он посматривал на Источник и надеялся, что ему хватит сил выиграть время для друзей.
– А ты должен радоваться, – криво улыбнулся Храбр. – Как только лед внутри меня треснет, – он коснулся груди, – акхэя уничтожит твоего соперника. Разве не это твое желание, Имэ? Или как там тебя… – он прищурился, всматриваясь в лицо Глеба. – Ихэй дэ Крик? – Стратиг отделил от цветка лепесток, и тот превратился в щит. – Ты ведь даже не представляешь всей силы этого удивительного оружия…
По телу врага бегали черные молнии вперемешку с синими, старающимися побороть тьму. Глеб видит душу Амона, как тот слаб. Видит его глаза, и из глубин сознания вдруг поднимаются воспоминания о том времени, когда они трое были заодно, вместе.
– Амон слабак, – не унимается Стратиг или темнота в нем. – За столько лет так и не смог меня победить, а ведь если бы на его месте была она… – Чеславич кивнул в сторону запечатанных тоннелей, – то наверняка этого всего бы не было. Мне бы пришлось искать другой путь на остров Творцов… – Храбр выпустил черный шар, но специально промазал, желая напугать Силова. – Как хорошо, что Творец Творцов придумал для своих творений любовь… Она открывает перед тьмой столько путей…
– Тебе не пройти дальше, – ответил Глеб, крепче сжав оружие. – Ты мой Великий Враг… Это тебя я видел… Это мой путь…
– Что ты там бормочешь? Великий Враг, ха! Я лишь часть…
– Зачем тебе это?
– Такова воля Творца. – Стратиг пожал плечами, и Силов увидел, как от его ног начали расходиться черные нити. – Жизнь и смерть. Вы все просто оттягиваете неизбежное.
– Смерть острова Творцов – это смерть всего, – мотнул головой Глеб.
– Откуда тебе знать? Все боятся темноты, но почему-то никто из нее не возвращался.
– Пускай так, но твое время еще не пришло!
– Глупый человек… Что ж, тогда ты умрешь сейчас и уж точно не родишься вновь. – Когда нити почти дотянулись до Силова, он провел цветком по полу, словно очерчивая полукруг, и сразу же вспыхнул защитный барьер, не пропускающий акхэю. – Ты присоединишься к Амону, поможешь мне в познании Вселенной Островов…
Кайя прибавила шагу и уже через пять минут была наверху, у входа в Источник, но он всё еще оставался запечатанным. Громов сидел перед барьером на коленях, пытаясь найти способ прорваться внутрь. Иван из раза в раз прикладывал ладонь, но ничего не происходило.
– Почему ты его до сих пор не открыл? – спросила египтянка, коснувшись его плеча.
Изумрудная вода разбивалась о скалистый неровный берег, а поднявшийся из глубин зеленый кристалл пульсировал, держась на корнях деревьев.
– Чего ты возишься?.. Там же Глеб наедине с Храбром… – Она посмотрела на противоположный берег и через мутный барьер заметила две фигуры по ту сторону.
– Я-я не знаю. Я пытаюсь, но он не отвечает мне… – покачал головой парень.
Фэро осмотрела внимательно портал в поисках каких-либо опасностей для Источника. Ее взгляд привлекло мелкое черное пятнышко в углублении для ладони.
– Акхэя, – прошептала она.
– Что?! – встрепенулся Иван. – Откуда она здесь?
– Видимо, осталась от Анхамона. В конце концов, он последний, кто прикасался к этим дверям.
– И что нам теперь делать? Идти к другому входу?
– У нас нет времени, – мотнула она головой. – Дай мне свою руку. Иван протянул ей правую руку, и Кайя приложила ее к отпечатку ладони на Вратах. Сверху приложила свою, и сразу же Громов почувствовал, как по руке пошел холод. Он насквозь пронизывал его кисть своими сине-белыми нитями, замораживая темную субстанцию. Лед быстро сковывал ее, и Иван кожей ощущал, как внутри льда бьют молнии, расщепляющие частицу акхэи, уничтожают ее. Спустя тридцать секунд по барьеру прошла рябь, и он, осветившись зеленым сиянием, исчез, открывая путь к священным водам.
