Чеславич с ужасом посмотрел в глаза египтянке и не смог больше сопротивляться. Он поднял свое оружие, желая отразить атаку, оттолкнуть Фэро, но черный цветок вдруг треснул и разломился на две части. Вот Стратиг уже у самого берега, и алые брызги поднимаются выше, попадая ему на одежду, обжигая тело. Обломки оружия упали на камни, и молнии в них тут же погасли. Не сбавляя темпа, Кайя метнула в него хопеш с ликом Тота. Клинок вонзился в правую часть тела. Чеславич пошатнулся, но удержал равновесие. Кайя остановилась в пяти метрах от Храбра, словно собираясь с духом сделать финальный аккорд. Египтянка замерла на месте, почувствовав рядом тепло знакомой души. Кто-то положил ей руку на плечо. Обернувшись, она увидела умирающего Глеба, а над его телом в коричневатой дымке можно было разглядеть Творца далекого мира его перводуши, который поделился зачем-то своей силой с этой душой. Внезапно рядом с собой Кайя увидела его душу. Ту самую перводушу мира Аль Киля. Кайя непонимающе смотрела на него, а он улыбнулся ей.
– Помни меня, – сказал он.
– Всегда… – прошептала Фэро.
– Я был бы счастлив стать для тебя тем, кого ты ищешь. – Призрак провел рукой по ее волосам. – Найдешь там, где не ищешь, а встретишь, когда не ждешь…
– Что ты задумал?..
Призрак сделал шаг вперед.
– Это мое предназначение. Это замысел Творца Творцов. – Он глянул на нее через плечо. – Освободи его…
Кайя посмотрела на хопеш с ликом Маат, а затем на призрак Глеба и Амона, на сердце, скованное льдом, в котором еще жила акхэя. Быстро прицелившись, Фэро метнула меч в сердце Храбра. Сделав три оборота в воздухе, клинок вонзился точно в цель, разрушая хрупкий сине-белый лед внутри пораженного тьмой тела. Стратиг оступился и начал падать в заждавшиеся его багровые воды Источника. Перво-душа Аль Киля стремительно приблизилась к врагу и схватила за руку душу Амона. Душе Глеба удалось вытянуть астери, но акхэя стала уже его затягивать. Он не сопротивлялся. Встретившись глазами с Амоном, он кивнул ему на раненое тело Силова…
Перводуша Аль Киля Ихэй де Крик схватил тьму прежде, чем та успела вырваться наружу, и заточил внутри себя. Однако не успело тело Стратига раствориться в водах Источника, как сама акхэя была заключена в оранжевый кристалл, который корнями деревьев был поднят к зеленому. Кайя смотрела во все глаза на минерал, который в мире Аль Киля был главным, в нем была заключена сила той планеты, и сейчас она, подобно льду Астери ранее, будет бороться с тьмой. В сияющем камне она видела душу Глеба и ее глаза, по-прежнему смотрящие на нее с безграничной любовью, несмотря ни на что.
Освободившаяся перводуша Марса медленно исчезала под алыми толщами похолодевшей воды, но в его серых глазах Кайя видела облегчение и благодарность.
– Спасибо, Эваларин… – услышала она эхо шепота в своей голове, – и прости меня, сестренка…
Обернувшись, Фэро увидела израненную, но свободную душу Амона, стоящую над телом Глеба. Краем глаза она заметила, как вспыхнул зеленый кристалл и вновь от него потянулись зеленые нити. На этот раз к душе астери. Источник исцелил ее одним лишь своим прикосновением. Египтянка успела сделать пару шагов, как душа астери заняла место в теле человека, а ручейки Источника потянулись к ране, заживляя ее. Громов с трудом перебрался на другую сторону к Кайе. Оба они, не веря своим глазам, наблюдали за самым настоящим чудом.
Как только зеленое сияние исчезло, Кайя подбежала к Глебу, опускаясь перед ним на колени. Громов, закусив нижнюю губу, поглядывал на друга, надеясь, что с ним всё будет хорошо. Услышав, как Силов задышал, Иван с облегчением выдохнул. Глеб медленно приходил в себя, с трудом разлепляя глаза, словно после долгого сна. Увидев перед собой лицо Кайи, он не сразу вспомнил, что случилось. На автомате рука потянулась к ране, затянувшейся на груди.
– Я как-то странно себя чувствую… – охрипшим голосом проговорил Глеб, пытаясь сесть. В то же время он чувствовал невероятную силу, которая теперь поселилась в его теле. – Я ведь что-то сделал? – он вопросительно посмотрел сначала на Кайю, затем на Ивана.
– Да, – кивнула Фэро, – ты герой!
Египтянка сначала крепко обняла его. От неожиданности Силов даже растерялся, а после того, как она его поцеловала, еще и удивился.
– Ух ты! – вскинул он брови. – А вот и награда типа. – Глеб улыбнулся. – Не зря ждал, значит. – Он попытался встать, но голова всё еще немного кружилась. – Хотя за это и пришлось лишиться одной души. Итак, – посмотрел он на Кайю, – когда меня накроют воспоминания этой?
Все трое весело рассмеялись.
– Ребят! – отсмеявшись, заговорил Громов. – А мы сделали это! Спасли мир, черт подери! И никто не в курсе!
– Ой, не напоминай! – отмахнулся Силов. Встретившись глазами с Фэро, он подмигнул ей. – Я ведь всё еще я? – тихо спросил он.
– Да, – кивнула египтянка.
– Но как?
– Видишь ли, – она указала рукой на оранжевый кристалл, зависший над багровым Источником, – твоя монада – творец мира Аль Киля, планеты кристалла, и ей тоже под силу уничтожить акхэю.
Силов подошел к барьеру и взглянул на свою застывшую в минерале первую душу.
– Он исчезнет?
– Со временем, – ответила Фэро, подойдя ближе. – Спустя сотни лет, когда уничтожит ее. Так же, как когда-то сделал Сет.
– Но разве я не должен был забыть всё?
– Ты же не потерял свою сущность человека. Всё, что мозг и сознание успело узнать, с тобой навсегда. Просто ты больше не сможешь ничего узнать о прошлом перводуши Аль Киля… Но сможешь узнать об Астери.
– А монада?
– Осталась с тобой, – улыбнулась Фэро. – Лишь дала перводуше чуть-чуть своей силы заточить в кристалл акхэю.
– Фуф, – потер щеку Глеб, – как же все-таки всё запутано…
– Эй, народ! Зацените, что я нашел! – стал звать их Громов откуда-то сверху. – Поднимайтесь!
Силов, проведя тыльной стороной ладони по щеке Кайи, пошел к Ивану. Египтянка же снова посмотрела на Источник. Дождавшись, пока Глеб покинет зал, она подошла к Источнику и сняла с шеи черный камень, который только-только погас. Проведя по гладкой поверхности пальцем, женщина крепко сжала его. Поднеся к губам, прошептала ему что-то на прощание и бросила в воду. Отступив на шаг, Фэро кратко поклонилась и, развернувшись, пошла прочь. Как только она вышла, путь к Источнику вновь запечатал барьер.
Египтянка поднялась по открывшемуся пути наверх, где уже стояли ее друзья. Это была небольшая площадка – горный выступ, с которого открывался незабываемый вид на Урал. Далеко внизу раскинулся густой лес, а озера, словно сотни глаз, с восхищением взирали на своих героев, чьих имен мир никогда не узнает, но чей подвиг остров Творцов не забудет. Высоко в небе все трое заметили гигантскую белую птицу, сотканную из облаков, летящую прочь. И эхом до них доносилось ее пение.
Фэро вышла вперед, делая глубокий вдох. Здесь так вкусно пахло природой. К ней подошел Иван, аккуратно шагая, боясь оступиться и покатиться вниз.
