Тирион хотел успокоить сестру, но не увидел облегчения в ее зеленых глазах.
— По-твоему, город падет?
— Нет. — (Но если это случится, молись, чтобы мы удержали хотя бы Красный Замок, пока наш лорд-отец не подоспеет нам на подмогу.)
— Ты лжешь, Тирион, ты и прежде мне лгал.
— У меня были на то причины, сестрица. Я не меньше твоего желаю, чтобы мы были добрыми друзьями, — и решил освободить лорда Джайлса. — Тирион держал Джайлса в целости и сохранности как раз для такого случая. — Сира Бороса Бланта ты тоже можешь получить назад.
Королева сжала губы:
— По мне, пусть сир Борос хоть сгниет в Росби — но Томмен…
— Томмен останется там, где он есть. Под защитой лорда Джаселина он будет куда сохраннее, чем под защитой лорда Джайлса.
Слуги убрали лебедя, почти не тронутого, и Серсея приказала подать сладкое.
— Надеюсь, ты любишь ежевичное пирожные?
— Я все сладкое люблю.
— Это я давно знаю. Известно ли тебе, почему Варис так опасен?
— Я вижу, мы перешли к загадкам? Нет, не известно.
— У него нет мужского члена.
— У тебя его тоже нет. — (И это, похоже, бесит тебя, Серсея.)
— Возможно, я тоже опасна. А вот ты — такой же дурак, как все прочие мужчины. Этот червяк между ног отнимает у тебя добрую половину разума.
Тирион слизнул крошки с пальцев — сестрина улыбка ему крепко не нравилась.
— Да — и теперь мой червячок думает, что нам пора удалиться.
— Тебе нехорошо, братец? — Она наклонилась вперед, позволив ему обозреть верхнюю часть своей груди. — Ты что-то засуетился.
— Засуетился? — Тирион посмотрел на дверь, и ему послышался какой-то шум. Он начинал сожалеть, что пришел сюда один. — Раньше ты никогда не выказывала интереса к моим мужским достоинствам.
— Меня интересуют не твои мужские достоинства, а место их приложения. И я не во всем завишу от евнуха в отличие от тебя. У меня есть свои способы выяснить то и другое… особенно то, что от меня хотят скрыть.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только одно: твоя шлюшка у меня.
Тирион схватился за винную чашу, пытаясь собраться с мыслями.
— Я думал, что ты предпочитаешь мужчин.
— Забавный ты человек. Ты, случаем, на ней не женился? — Не услышав ответа, Серсея сказала: — Отец вздохнет с облегчением, узнав, что этого не случилось.
Тириону казалось, что в животе у него копошатся угри. Как она умудрилась найти Шаю? Может, это Варис его предал? Или он сам свел на нет все свои меры предосторожности той ночью, когда поехал прямо к ней?
— Какое тебе дело до того, кто греет мне постель?
— Ланнистеры всегда платят свои долги. Ты строил против меня козни с того самого дня, как явился в Королевскую Гавань. Ты продал Мирцеллу, похитил Томмена, а теперь замышляешь убить Джоффри. Ты хочешь его смерти, чтобы править от имени Томмена.
«Соблазнительная мысль, отрицать не стану».
— Это безумие, Серсея. Станнис будет здесь со дня на день. Без меня тебе не обойтись.
— Почему это? Ты такой великий воин?
— Наемники Бронна без меня в бой не пойдут, — солгал он.
— Еще как пойдут. Они любят золото, а не твою бесовскую хитрость. Впрочем, можешь не бояться — без тебя они не останутся. Не скрою, мне порой очень хочется перерезать тебе глотку, но Джейме мне этого никогда не простит.
— А женщина? — Он не хотел называть ее имени. Если он сумеет убедить Серсею, что Шая для него ничего не значит, то, возможно…
— С ней будут прилично обращаться. Пока мои сыновья целы и невредимы. Но если Джофф погибнет или Томмен попадет в руки наших врагов, твоя потаскушка умрет смертью более мучительной, чем ты можешь себе представить.
«Неужели она искренне верит, что я намерен убить своего родного племянника?»
— Мальчикам ничего не грозит, — устало заверил Тирион. — Боги, Серсея, ведь в нас течет одна кровь. Что же я, по-твоему, за человек после этого?
— Маленький и подлый.
Тирион уставился на остатки вина в чаше. «Что сделал бы Джейме на моем месте? Убил бы эту суку скорее всего, а уж потом бы задумался о последствиях. Но у меня нет золотого меча, и я не умею с ним управляться». Тирион любил своего безрассудно-гневного брата, но в этом случае ему лучше руководствоваться примером их лорда-отца. «Я должен быть как камень, как Бобровый Утес, твердый и непоколебимый. Если я не выдержу этого испытания, мне останется только поступить в ближайший балаган».
— Почем мне знать — может, ты ее уже убила.
— Хочешь с ней повидаться? Я так и подумала. — Серсея, пройдя через комнату, распахнула тяжелую дубовую дверь. — Введите сюда шлюху моего брата.
Братья сира Осмунда Осни и Осфрид, того же поля ягоды, что и старший, высокие, темноволосые, с крючковатыми носами и жестокими ухмылками, вошли с девушкой. Она висела между ними с широко раскрытыми белыми глазами на темном лице. Из ее разбитой губы сочилась кровь, и на теле сквозь прорехи в одежде виднелись синяки. Руки ей связали, а рот заткнули кляпом.
— Ты сказала, что ей не причинят вреда.
— Она сопротивлялась. — Осни Кеттлблэк в отличие от братьев был выбрит, и на его голых щеках остались царапины. — У нее когти, как у сумеречной кошки.
— От синяков не умирают, — проронила Серсея. — Твоя шлюха будет жить, пока жив Джофф.
Тирион с великим наслаждением рассмеялся бы ей в лицо, но это испортило бы всю игру. «Ты попала впросак, Серсея, а твои Кеттлблэки еще глупее, чем утверждает Бронн. Стоит мне произнести эти слова…»
Но Тирион спросил только, глядя девушке в лицо:
— Ты клянешься освободить ее после битвы?
— Если ты отпустишь Томмена — да.
Тирион встал с места.
— Что ж, будь по-твоему, но не причиняй ей вреда. Если эти скоты полагают, что могут ею пользоваться… то позволь тебе напомнить, сестрица, что у всякой палки есть два конца. — Он говорил спокойно и равнодушно, отцовским голосом. — То, что случится с ней, может случиться и с Томменом, включая побои и насилие. — (Если она считает меня чудовищем — воспользуемся этим.)
Серсея не ожидала такого оборота.
— Ты не посмеешь.
Тирион раздвинул губы в медленной холодной улыбке. Его глаза, зеленый и черный, смеялись.
— Не посмею? Я сам этим займусь.
Рука сестры метнулась к его лицу, но Тирион перехватил ее и заломил так, что Серсея вскрикнула. Осфрид бросился ей на выручку.
— Еще шаг — и я сломаю ей руку, — предупредил карлик. — Я уже говорил тебе, Серсея: больше ты меня не ударишь. — Он толкнул ее на пол и приказал Кеттлблэкам: — Развяжите девушку и выньте кляп.
