Арье уже опостылели рассуждения Ломми о том, как должен был поступить Йорен. Он только об этом и говорил, пока они его несли, — об этом, о своей ноге и о своем пустом животе.
— Да, — согласился Пирожок, — ведь ему приказали открыть ворота именем короля. Такие приказы всегда выполняют. Сам виноват, старый хрен вонючий. Если б он сдался, ничего б они нам не сделали.
— Рыцари да лорды берут в плен только друг дружку, — нахмурился Джендри, — чтобы выкуп потом получить, а на таких, как мы, им наплевать, сдаемся мы или нет. Что ты еще видел?
— Если это рыбачья деревня, рыбу нам точно продадут, — сказал Пирожок. Озеро просто кишело рыбой, но им было нечем ее ловить. Арья попробовала хватать ее руками, как делал Косс, но рыба была проворнее, чем голуби, а вода обманывала глаз.
— Насчет рыбы не знаю, — сказала Арья, запустив руку в спутанные волосы Ласки и думая, не лучше ли их обрезать, — но над водой толкутся вороны — видно, там лежит какая-то падаль.
— Наверно, рыбу выкинуло на берег, — предположил Пирожок. — Если вороны ее едят, то и нам можно.
— А можно и ворон наловить, — сказал Ломми. — Разведем костер и зажарим их, как цыплят.
Джендри оброс бородой, густой и черной, и у него был очень свирепый вид, когда он хмурился.
— Я сказал — никаких костров.
— Но Ломми голоден, — заныл Пирожок, — и я тоже.
— Мы все голодные, — заметила Арья.
— Только не ты, — сплюнул Ломми. — Ты жрешь червяков.
Арье захотелось пнуть его прямо по ране.
— Я ведь предлагал и тебе накопать, если хочешь.
Ломми скривился:
— Если б не нога, я поохотился бы на вепря.
— На вепря, — передразнила она. — Для охоты на вепря нужно особое копье, нужны лошади и собаки, и люди, чтобы поднять зверя. — Ее отец охотился на вепря в Волчьем Лесу с Роббом и Джоном. Однажды он даже Брана взял, но Арью не брал никогда, хотя она старше Брана. Септа Мордейн сказала, что такая охота не для леди, а мать пообещала только, что Арья, когда подрастет, получит собственного ястреба. Теперь она подросла — но, будь у нее ястреб, она бы его съела.
— Ты-то что понимаешь в охоте на вепря? — сказал Пирожок.
— Побольше тебя.
Джендри был не в настроении слушать их перепалку.
— Замолчите оба. Мне надо подумать. — Он всегда морщился, когда думал, точно это причиняло ему сильную боль.
— Давай сдадимся, — сказал Ломми.
— Тебя что, заклинило? Мы даже не знаем, кто там, в той деревне. Может, удастся стащить немного еды.
— Ломми стащил бы, если б не его нога, — сказал Пирожок. — В городе он был вором.
— Был, да плохим, — сказала Арья. — Хорошего бы не поймали.
Джендри прищурился на солнце.
— Лучше всего попытаться вечером. Как стемнеет, пойду на разведку.
— Лучше я, — сказала Арья. — Ты слишком шумишь.
Джендри принял свой свирепый вид.
— Пойдем оба.
— Пусть Арри идет, — сказал Ломми. — Он ловчее тебя.
— Я сказал — мы пойдем оба.
— А если вы не вернетесь? Пирожок не сможет нести меня один, сам знаешь.
— И волки тут водятся, — поддержал Пирожок. — Я слышал их ночью, когда сторожил. Совсем близко.
Арья тоже их слышала. Она спала на ветках вяза, проснулась от воя и сидела добрый час, прислушиваясь, с бегающими по телу мурашками.
— А ты даже огонь не разрешаешь развести, чтобы отогнать их, — продолжал Пирожок. — Нехорошо это — бросать нас волкам на съедение.
— Никто вас не бросает, — проворчал Джендри. — У Ломми есть копье на случай волков, да и ты при нем остаешься. Мы только посмотрим — и сразу назад.
— Кто бы там ни был, вы должны сдаться, — захныкал Ломми. — Мне нужно лекарство для ноги — она очень болит.
— Если нам подвернется лекарство, мы тебе принесем. Пошли, Арри. Я хочу подобраться поближе, пока солнце не село. Пирожок, присмотри за Лаской, чтобы не увязалась за нами.
— В прошлый раз она меня лягнула.
— Я сам тебя лягну, если ты ее не удержишь. — И Джендри, не дожидаясь ответа, надел свой шлем и зашагал прочь.
Арье пришлось бежать за ним вприпрыжку. Джендри был на пять лет старше и на фут выше ее, к тому же длинноногий. Некоторое время он ничего не говорил, только ломился через лес с сердитым лицом, производя очень много шума. Наконец он остановился и сказал:
— Мне кажется, Ломми умрет.
Арья не удивилась. Курц тоже умер от раны, а он был куда крепче Ломми. Когда приходила ее очередь его нести, она чувствовала, какой Ломми горячий, и от его ноги плохо пахло.
— Может, мы найдем мейстера…
— Мейстеры бывают только в замках, а если бы мы даже его и нашли, он не стал бы марать руки о такого, как Ломми. — Джендри пригнулся под нависшей веткой.
— Не правда. — Арья была уверена, что мейстер Лювин помог бы всякому, кто к нему обратился.
— Он умрет, и чем скорее это будет, тем лучше для нас всех. Мы не можем его бросить — хотя если б ранили тебя или меня, он бы нас бросил, сам знаешь. — Они спустились в овраг и поднялись на крутой противоположный склон, цепляясь за корни. — Мне обрыдло его тащить и обрыдли его разговоры о сдаче. Если б он мог стоять на ногах, я вышиб бы ему зубы. От него нам никакого проку — и от плаксы тоже.
— Не трогай Ласку — она просто голодная, и ей страшно. — Арья оглянулась, но девочки в кои-то веки за ними не было. Пирожок, наверное, удержал ее, как наказывал Джендри.
— От нее один вред, — упрямо повторил Джендри. — От нее, от Пирожка и от Ломми. Они нам только мешают — когда-нибудь нас убьют из-за них. Ты единственный на что-то годишься, даже если ты девчонка.
Арья застыла на месте:
— Я не девчонка!
— Девчонка, девчонка. Думаешь, я такой же дурак, как все они?
— Нет, ты еще глупее. Все знают, что в Ночной Дозор девчонок не берут.
— Это верно. Не знаю, зачем Йорен тебя взял, но, думаю, какая-то причина у него была. Ты девчонка.
— Нет!
— Тогда достань свой стручок и пописай. Ну, давай.
— Я не хочу писать. Хотел бы, так достал.
— Врешь. Ты не хочешь его вынимать, потому что у тебя его нет. Я ничего не замечал, пока нас было тридцать, но ведь ты за нуждой всегда уходишь в лес, а мы с Пирожком этого не делаем. Если ты не девчонка, то, наверно, евнух какой-нибудь.
— Сам ты евнух.
— А вот и нет, — улыбнулся Джендри. — Хочешь, покажу? Мне-то скрывать нечего.
— Нет, есть что, — выпалила Арья, стараясь увести разговор в сторону от стручка, которого не имела. — Те золотые плащи приехали в гостиницу за тобой, а ты так и не сказал нам почему.
