– Предположим, что Нольте вращался в этих кругах, тогда, по крайней мере, я не знаю таких людей. Нольте не состоял в мафии. И у него было мало друзей. Кажется, я был самым близким ему.
– Вы были тогда его правой рукой?
– Да. И, может быть, даже более того. Я был очень благодарен ему. Грегор Нольте много сделал для меня.
– Но вы не были в Баварии в последнее время?
Шухин коротко рассмеялся.
– Я должен спросить об этом.
– Хорошо. Я всю неделю проработал в офисе, и я могу рассказать вам, где я был по вечерам в течение большинства дней.
– Начнем с последнего воскресенья.
– Был день рождения моего зятя. Я задержался там до полуночи. Тридцать человек могут это подтвердить. После этого вы должны довольствоваться алиби, которое даст мне жена.
– Я проверю это при необходимости. Также, возможно, кто-то вам позвонит. – Валльнер собирался закончить разговор, но вспомнил кое-что еще. – Вы сказали, что жена Нольте жила отдельно от него. – Шухин кивнул. – У Нольте не было новой подруги?
– Он так и не развелся. Для него это была такая странная привязанность. От близких ему людей он требовал верности и сам был верен. Даже когда Алина оставила его. Развод никогда им не рассматривался. Здесь, в Германии, у него были какие-то романы, но никогда ничего глубже.
– Что предпринял Нольте, чтобы найти Зиттинга?
– Он был в ярости, что Зиттинг предал его. Человек был всем обязан Нольте. И тот нанял дополнительных людей, чтобы найти Зиттинга. Они были крутыми профессионалами.
– Но?
– По-видимому, Зиттинг был круче.
– Как это? Он был голимым фраером в этих делах.
– Но не был глуп и, вероятно, получал профессиональную помощь.
– От кого?
– Если бы Нольте это знал, вы бы не сидели сейчас здесь.
– Нольте только нанимал кого-нибудь или действовал сам?
– Он пытался что-то вытащить из секретарши. Некая госпожа Марек. Но она ничего не знала. Когда Зиттинг скрылся, она была в коме в больнице. Он также попробовал пообщаться с женщиной, которую Зиттинг надул. Мириам Кордес.
– Женщина, которой принадлежал «Шварцвассер»?
– Она унаследовала компанию. Зиттинг стал исполнителем завещания. Было три варианта. Вариант первый – Зиттинг отобрал у женщины все ее деньги, и она, соответственно, злится на него. Может быть, она мало что знала о его местонахождении, но, несомненно, помогала бы Нольте. Вариант второй – этого нельзя исключить: они сделали это вместе. По какой-то причине. Вариант третий: Зиттинг вступает в контакт с Кордес. Может быть, потому, что лишен совести. В любом случае Нольте верил, что сможет добраться до Зиттинга через Мириам Кордес. Но это не сработало. – Он коротко улыбнулся. – За исключением нескольких приятных вечеров.
Валльнер поднял брови.
– Госпожа Кордес закрутила интрижку с Нольте?
Шухин пожал плечами, все еще улыбаясь.
– Он не говорил об этом. Но я уверен, что-то там было.
– Что случилось с госпожой Кордес?
– Она умерла в 1998 году. Передоз.
По пути в Тегель
[15] Валльнер позвонил Акселю Бауму. В настоящее время тот работал в одной компании в Исманинге и поэтому предложил встретиться в мюнхенском аэропорту.
Глава 44
Берлин, осень 1996 года
Местом встречи была забегаловка в Трептове, не люксовая, не новая, не отремонтированная, даже не подходящая для восточной ностальгии, потому что в ней подавали западное пиво.
Баум был как дома в этой среде, чувствовал себя в безопасности. Зиттинга успокаивала мысль о том, что по крайней мере один участник переговоров контролировал ситуацию. Это было чувство, которого он не знал в течение долгого времени. Баум сидел за столом в углу, перед ним пиво, куртка Шиманского
[16] на спинке стула, и курил.
Зиттинг сел и заказал «пильзнер». Он бросил курить шесть лет назад, но теперь ему ожесточенно захотелось сигарету. Это пройдет, сказал он себе, и после короткой беседы ни о чем они перешли к делу. Предприниматель из Берлина предложил «Шварцвассер лтд», чьим управляющим по завещательному распоряжению был теперь Дитер Зиттинг, купить «Аугустин Земля и Почва» или, для краткости, «АуЗП» за двадцать миллионов марок. Акселю Бауму было поручено представить предложение и провести переговоры со стороны продавца.
– Вы пришли к решению?
Баум закурил еще одну сигарету. Зиттингу было трудно сосредоточиться.
– Я представил предложение о покупке своему бухгалтеру. У него есть некоторые оговорки.
– Можем ли мы от них избавиться?
– Дело в том, что в холдингах «АуЗП» переоценили движение стоимости. То же и с банками. Кроме того, некоторые объекты стоят пустые.
– Ну, никто не нуждается в таком количестве торговых центров. Но это вопрос времени, пока они не окупятся.
– Прежде чем они окупятся, «АуЗП» разорится. В течение следующих двенадцати месяцев фиксированные процентные ставки по большинству контрактов будут аннулированы. И банки знают, что их залог безнадежно переоценен. Вот почему будут высокие ставки по кредитам. Теперь законопроект не работает при текущих процентных ставках. «АуЗП» больше не может выплачивать кредитные взносы, здания идут с молотка, продаются гораздо ниже цены, и самое позднее через два года компания станет банкротом. И «Шварцвассер» рухнет в преисподнюю. Имея это в виду, двадцать миллионов – неприемлемая цена.
– Ваше восприятие слишком негативно. Что мы можем сделать, чтобы вы глядели в будущее более оптимистично?
– Прежде всего, я хотел бы узнать, кто на самом деле получит двадцать миллионов.
– Вы знаете, кто продавец.
– Так же как и вы знаете, что это продавец не настоящий.
– К сожалению, я не уполномочен говорить о предыстории транзакции.
– «АуЗП» был некогда основан отцом Герберта Аугустина как страховка для его внуков Регины и Марка. И они все еще держат около девяноста процентов акций через подставных лиц. Один из них – наш предполагаемый продавец. Это знают люди из отрасли. Эти двое действительно хотели возродить компанию после объединения и запутались. Потому что жадные и понятия не имеют о бизнесе.
Баум выпустил облачко дыма.
– Фирма дяди была их последним шансом предотвратить банкротство, – продолжал Зиттинг. – Теперь, когда, к сожалению, ее унаследовала госпожа Кордес, они пытаются отыграться.
