– А что скажет на это Ниса? – спросила Миес.
– В смысле? Она ведь идет с нами. – Лукас пожал плечами. – И Хант – тоже.
– Хант теперь не тот, что прежде. Он, оказывается, силен. Но почему-то всегда сбегал во время битв, – хмыкнула я. – Видели его дракона? Ловко он умеет превращаться.
– Все призраки это умеют, – сказала Миес. – Но никто не желает раньше времени показывать собственные силы. Еще не пришло время для нашей битвы, Со. Ниса пряталась, Ката скрывалась, и я с братьями – тоже, каждый по-своему. Все ждали, когда появится Иоко и поможет собрать спрятанные подсказки. В этом замке, кстати, тоже должна быть подсказка, еще одна. Ката охраняет ее.
– Вот у нее и спросим, – согласилась я.
– Тогда за дело.
Миес улыбнулась, щелкнула пальцами и пропала. Тимай исчез. Лука ободряюще мне улыбнулся, прикоснулся кончиками пальцев к плечу и тоже стал невидимым.
– Осторожнее там, – пробормотала я и направилась к двери в свою комнату.
3
Медная блестящая ручка встретила меня довольным поскрипыванием и широкой улыбкой.
– Что, вернулась? Давай, давай. Сейчас камин разожгу, тепло будет. Что желаешь поесть? – заботливо и ласково интересовалась ручка двери.
– Хочу кружку кофе, – буркнула я, – три в одном. Со вкусом амаретто. И шоколад. Еще горячую воду в душе.
Я хлопнула дверью и принялась на ходу стаскивать с ног кеды.
– Это еще что такое? – не понял ворон на ручке. – Такой еды нет. Есть трявяной отвар, пряное вино, настойка травы татисы, еще мед, сушеные фрукты…
– Надоели сушеные фрукты. Давай эту твою татису и мед. Есть горячая вода, чтобы помыться?
– Сколько угодно. Справа от кровати есть плотный полог, а за ним – ванна. Наберу воды прямо сейчас, – пообещала ручка.
И не обманула. Медная, надраенная до блеска ванна с выгнутыми кранами на моих глазах наполнилась горячей водой, полной пузырьков и пахнущей чем-то терпким и очень приятным. Я почувствовала, как мои губы расплываются в улыбке.
Вот чего мне не хватало! Мигом скинув одежду, я погрузилась в воду, устроилась поудобнее и прикрыла глаза.
– Эй! – завопила откуда-то издалека настырная дверная ручка. – Куда тебе травы татисы и мед?
– А можно сюда столик? – не открывая глаз, пробормотала я.
– Как скажешь, – бодро согласилась ручка.
И сбоку от ванны появился маленький резной столик, на котором возвышались серебряный чайник с длинным носиком, серебряная чашка и пузатая баночка, перевязанная бечевкой.
Это было и правда здорово – лежать в теплой ванне и пить странный терпкий напиток, щедро подслащенный медом. Я чувствовала, как усталость буквально утекает из моего тела, и, когда наконец вылезла и облачилась в свой неизменный наряд – рубашку и джинсы, – почувствовала себя бодрой и довольной. Спать мне не хотелось совсем.
Что там Миес говорила про очередную подсказку? Где она должна быть?
В первую очередь следовало осмотреть эту комнату. В ней когда-то ночевал Иоко – может, здесь он и спрятал таинственную подсказку. Очередное воронье изречение, надпись, которая позволит нам понять, как вернуть время в Мир Синих Трав.
Покрытые деревянными панелями стены ничем не отличались друг от друга. Из окна можно было полюбоваться на хмурый серый день и на верхушки деревьев, находящиеся далеко внизу, где-то под башней. Каменный подоконник, гладкий и тщательно отполированный, приятно холодил ладони, когда я оперлась на него.
Нигде ни намека на буквы.
Я остановилась у зеркала и всмотрелась в собственное лицо: глаза блестят, губы крепко сжаты, брови четкими линиями подчеркивают благородство слегка выпуклого лба и придают лицу какой-то строгости.
Пятно тоже на месте – неизменная дьявольская отметина сияет на левой щеке. Почему меня им наградили? Что оно обозначает?
Посох мгновенно оказался у меня в руках. Я медленно повела им перед своим лицом, и пятно в зеркальном отражении исчезло, пропало, словно его и не было.
На меня смотрела красивая, смелая, уверенная в себе девочка с дерзким взглядом, четко очерченными губами и такими выразительными глазами, будто она повидала целый мир.
Еще одно движение Посохом, в обратную сторону, – и пятно снова появилось.
Я сама могла убирать его, если захочу. Хотя лично мне эта родинка не мешает, ведь я знаю свое лицо. И она не мешает человеку, которого я люблю: он знает меня такой, какая я есть. Тогда какая разница, есть на моей щеке это пятно или нет?
И тут я вспомнила Дана. Вдруг он снова объявится, улыбнется хитро и нагло и посмотрит на меня с этими своими волшебными искрами в глазах?
Новое движение Посохом – и родинка пропала. Пусть Дан видит меня только красивой, это я точно хочу.
Я ощущала собственную силу и чувствовала, что владею ситуацией, довольно улыбнулась своему отражению и медленно разжала пальцы, позволяя Посоху исчезнуть.
Этому фокусу я тоже научилась. Посох теперь был не просто палкой – он концентрировал в себе силу жизни, пронизывавшую все вокруг. Здесь, в замке, этой силы было столько, что она буквально заполняла меня доверху, как наполняется кувшин, когда его подставляют под струю воды.
– К тебе гости, – затараторила вдруг болтливая дверная ручка. – Ты слышишь шаги? Это Ката, она торопится. Она удивлена и, кажется, не в себе. Так ведь говорите вы, люди? Да, Ката не в себе, девочка.
Ручка довольно скрипнула, и в этот же момент я услышала, как быстро и торопливо шагает мой незваный гость. Дверь услужливо распахнулась, и на пороге комнаты появилась Ката. Хмурая, все в том же черном облачении, она смотрела на меня так, будто я была нашкодившей ученицей, завалившей классное задание.
– Ты сделала витражи в башне! – без всякого вступления заявила Ката. – Как тебе это удалось? Расскажи-ка, девочка, как ты научилась владеть своим Посохом?
Если бы она пришла немного раньше, до того, как я встала перед зеркалом и осознала собственную силу, наш разговор выглядел бы, скорее всего, иначе.
Но теперь сила все еще бурлила во мне, поэтому я подняла голову и, помня о том, что сейчас выгляжу неотразимо, сказала:
– Я владею Посохом и помогла башне. Что тебя не нравится, Ката?
Холод моих слов и, вероятно, нагло задранный подбородок возмутили Воронью Мать. Все-таки она была частью древнего рода и привыкла к почитанию. Она подняла брови с таким видом, словно только что увидела перед собой червя, а потом на ее губах появилась еле заметная усмешка.
Что-то странное и неуловимое почудилось мне в выражении лица Каты. Но я по-прежнему не могла рассуждать здраво. Сила буквально взрывала мне мозг, потому я тоже слегка улыбнулась, стараясь подражать Вороньей Матери.
– А ты невоспитанна, – медленно заговорила Ката. – Не знаешь самых простых правил. Никто не задает вопросы хозяйке дома. Здесь только я спрашиваю, девочка по имени София. Как ты смогла закрыть витражами галереи моего замка?
