Витиеватые, слегка округлые буквы, нарисованные ярко-синими чернилами, показались мне необычайно красивыми: каждую украшали причудливые завитки и крошечные цветочки.
Но смысла в этом милом стишке я не уловила.
– Бред какой-то, – буркнула я.
– Дурочка, задавай вопрос, – зло прошипел Бдук и ткнул меня кулаком в бок.
И тут меня осенило: этот пергамент – нечто вроде карты Иоко, он может отвечать на вопросы!
Какое-то время я просто таращилась на прозрачную фишку-ракушку, собираясь с мыслями и чувствуя, как в глубине души просыпается осторожность и подозрительность, но затем откинула подальше любые здравые мысли и проговорила то, что меня тревожило:
– Где сейчас находится Им-Сиан Иннади, черный колдун Иоко?
Буквы на пергаменте вмиг смешались, слились в замысловатых узорах, перетекли в те, что были разбросаны вокруг дерева, а затем сложились в новые слова.
Злые земли. Разрушенная башня мертвяка.
Из синих буквы превратились в черные, а затем медленно посветлели и стали оранжевыми. И только после этого надпись исчезла, словно ее и не было.
Ракушка осталась лежать на месте, все так же отбрасывая яркие оранжевые блики.
– Ну вот, ты знаешь ответ, – проговорил довольный Бдук и потер толстенькие ладошки. – Теперь тебе надо двигаться вперед. Понимаешь, девочка София?
– И как?
– Посмотри на карту, – зловеще сказал Бдук, наклонился над пергаментом и что-то зашептал, шевеля пухлыми губами.
На карте снова появились буквы.
Ветер, ветер, облака.
Имя, путь издалека.
Земли злые, мертвый путь.
Имя, чтобы не свернуть.
– Какое имя? – удивилась я.
– Твое. Ты должна назвать карте свое имя, чтобы она подсказывала тебе дальше, – пояснил тролль, затем хитро взглянул, переступил с ноги на ногу, потер зачем-то собственные ляжки и сжал обе ладони вместе.
– София, – быстро сказала я.
И тут же посередине карты появились буквы. Они проступили прямо под корнями дерева. Это было мое имя, выведенное все теми же синими витиеватыми буквами.
Меня эта досадная задержка только разозлила.
– Иоко находится в какой-то башне в Злых землях? – проговорила я, ожидающе глядя на Бдука.
«Конечно», – проступили слова на карте. И тогда я поняла, что пергамент общается со мной.
– Но как мне пройти туда? Как преодолеть Злые земли? – снова спросила я.
«Мы можем помочь. Доставай вторую ракушку», – появился ответ.
Бдук довольно улыбнулся.
Я протянула вторую руку и вдруг заметила птицу.
Она летела прямо ко мне. Это был призрачный ворон: через его распахнутые крылья слегка просачивался свет двух голубых лун, отчего летящая птица еще больше завораживала и удивляла.
Ворон направлялся ко мне, и Бдук, коротко хрюкнув, торопливо скрылся в траве.
Я вздохнула. Видимо, пора привыкнуть к тому, что мои подозрительные друзья тролли и призраки всегда бросают меня в момент опасности, спасая собственные шкуры.
Ворон буквально пронизывал воздух – таким бесшумными и мягкими были его движения. Крылья синхронно опускались и поднимались, и в неподвижном свете голубых лун я могла рассмотреть каждое перышко, каждый коготок.
Почему-то я не испугалась призрака и дождалась, когда он приблизится.
Тот опустился на мое плечо – я не почувствовала никакого прикосновения – и заговорил.
– Не пользуйся картой, Со, – произнес знакомый голос.
– Иоко! – Я встрепенулась и посмотрела на птицу. От радости и боли, переполнявших меня, на глазах выступили слезы. – Иоко, это ты!
– Не пользуйся картой троллей, Со. Я прошу тебя, – снова сказал ворон.
– Как тебя найти?
– Ты уже знаешь. Но я выберусь сам, не ищи меня. Слушайся Нису, она поможет. А Хант будет тебя охранять. Не ищи меня, Со! Не пользуйся картой троллей!
Затем ворон сорвался с плеча и внезапно исчез, растворившись в воздухе как привидение, как самый настоящий таинственный призрак.
2
Какое-то время я сидела, уставившись на пергамент, а затем резким движением кинула в шкатулку ракушку-фишку с оранжевыми искрами и решительно свернула карту.
Мне хотелось знать, почему призрачный Иоко запретил пользоваться штукой, которую тролль называл «игрой», но спросить было не у кого.
По крайней мере, пока.
Рядом послышался шелест, и из травы показался Бдук. Одной рукой он давил стрекочущего хаса, другой раздвигал стебли. Судя по виду, хасы не казались ему опасными.
– Что ты делаешь? – забеспокоился он, увидев, как я аккуратно кладу в шкатулку свернутый пергамент.
– Убираю карту, – коротко ответила я.
– А как же помощь? Нам нужна была помощь, чтобы добраться до твоего Иоко!
– Тебе она точно не нужна. Тебе не должно быть никакого дела до моего Проводника. А я передумала шагать в Злые земли. Не собираюсь искать башню мертяков, еще чего не хватало!
– Ну что ты… – забеспокоился Бдук. Его толстые щеки обвисли, глаза вытаращились, а темные зрачки заблестели. – Ты же должна спасти Иоко, это твое предназначение… Что тебе наболтал этот ворон? Признавайся!
Мне не хотелось ему отвечать. Аккуратно закрыв крышку, я попробовала задвинуть деревянную палочку-защелку, но та намертво застряла, словно не желая запирать спрятанные внутри сокровища. Будто ей не нравилось, что я не собираюсь дальше пользоваться картой.
Сердито надавив на задвижку, я дернула рукой, и шкатулка упала на каменные плиты дорожки. Крышка открылась, и одна ракушка-фишка выкатилась на брусчатку. Вокруг вспыхнули огненные блики, заплясали по каменной синеве, заискрились на изгибах трав, и мир вдруг преобразился.
Камень, на котором лежала ракушка, засветился оранжевым, затем стал прозрачным, после чего пошел трещинами и в мгновение ока рассыпался стеклянными осколками, заискрившимися в ярком свете луны. Тут же эти песчинки снова соединились одна с другой, сливаясь с ракушкой, создавая нечто странное и необычное.
– Что это такое?.. – удивилась я.
– Ракушка, черт ее побери. Делает что хочет, – буркнул Бдук. – Упустила, раззява, один камень!
Бдук выглядел сердитым и нахохленным. При этом он, как и я, старался не отрывать глаз от происходящего.
Между тем преображение закончилось, и передо мной появилось нечто странное, похожее на хрусталь. По виду это напоминало шишку со множеством граней, которые отражали мир, преломляли лунное свечение и играли всеми цветами радуги.
