– Пойду прогуляюсь, – сказала я, и Лука тут же увязался за мной. Но далеко мы не ушли: побродили немного между огородных грядок, где росли овощи, а затем уселись на деревянный помост, и Лука спросил, когда я отправлюсь в путь.
Спросил очень тихо, чтобы не услышали тролли, проплывавшие мимо нас на небольшой узкой лодке. Я смотрела на озеро, разглядывала крыши невысоких домов на противоположном берегу, деревянные причалы, где покачивались многочисленные тролличьи судна, и думала о том, могу ли полностью доверять Луке.
Стоит ли говорить ему правду? Рассказывать, что я сама теперь обладаю волшебной картой, не хуже тех, что имеются у Агамы? Нет, лучше ни с кем этим не делиться и принимать решения самой.
– Скоро. Как только все будет готово к дороге, отправимся в путь, – тихо сказала я.
– Ты почти как Агама. Та тоже ждет чего-то особенного, – буркнул Лука. – Не могу понять, почему мы сидим тут как дураки и трусы, вместо того чтобы помочь Иоко? Нам осталась всего одна подсказка, и все начнет сбываться. Мы были на правильном пути, двигались вперед, но потом Ниса… или Эви, я уже запутался. Ниса-Эви теперь действует сама по себе и преследует свои цели. Чего она хочет: чтобы Иоко к ней вернулся или чтобы время наконец освободилось?
– Мы этого не знаем, Лука. Во всяком случае, пока. Но нам нужно найти Иоко, собрать все изречения, помочь освободить семерых воронов – помнишь, такое есть в предсказаниях? И тогда ты и я – мы сможем вернуться домой. Или я останусь, а ты вернешься…
– Ты хочешь остаться здесь? – не поверил своим ушам Лука.
– Не знаю, – вздохнула я.
Хотя на самом деле я уже давно знала: нити моей судьбы тесно сплелись с Миром Синих Трав.
В этот момент мы услышали шаги. Кто-то двигался по мосту, но сама фигура скрывалась в ночных сумерках.
Шаги приближались, и я вскочила, запоздало вспомнив, что призраки обычно не топают, потому что не имеют веса. К нам определенно направлялся кто-то высокий, гибкий и, возможно, быстрый. Луна вынырнула из многочисленных облаков и осветила лицо ночного гостя. Я напряглась, и в моих руках появился теплый сверкающий Посох.
Перед нами стоял Дан-Тиун, и в его темных глазах плясали насмешливые искры.
– Значит, это тебя я должен провести к башне Мертвяка? – сказал он. – Так и думал. Ну что, готова к путешествию, девочка София? Пойдешь со мной или будешь сидеть со своими призраками в этих вонючих тролличьих землях?
4
Он так и сказал: «вонючих тролличьих землях» – и сморщил нос, будто от невыносимой вони.
– Что ты здесь делаешь? – проговорила я, придя наконец в себя.
– Я твой Проводник, – широко улыбнулся Дан. – Так мы идем или нет?
– Ты знаешь проход через Злые земли? – удивилась я.
– Конечно. Я же Проводник из Туманной Зыби, забыла?
– А где твой брат? Он тоже пойдет с нами?
– Зачем? Разве нам нужен Даг? Нет, он сам по себе. Эй, призрак, проваливай отсюда, пока не получил тумаков! – Дан повернулся к Луке, и улыбка пропала с его губ.
– Он идет со мной. Я ему доверяю, – быстро пояснила я.
– София, подумай хорошенько, ты же умная девочка! – театрально воскликнул Дан и развел руками. – Ну зачем нам нужен бесполезный призрак? От него будут одни проблемы!
– Я сказала: он идет со мной, и точка. А ты – всего лишь Проводник, так что заткнись и шагай. Не твое дело, кого я беру с собой.
– Фу, как грубо, – поморщился Дан. – Что ж, обе луны высоко, а там, за Кругом дождей, небо ясное и все отлично видно. Трогаемся в путь.
Глава 17
1
Мне было восемь лет, когда бабушка попала в больницу с инсультом. Совсем еще маленькая, я не понимала значения слова «инсульт». Мне казалось, это такой толстый грозный червяк и врачи быстренько убьют его, после чего все будет хорошо, как прежде.
Первую ночь я провела у соседки, тихой, спокойной бабушкиной подруги. Компанию мне составили трое котов и одна кошка – ее пушистые питомцы, а на ужин я ела манную кашу с пирожками и совсем не чувствовала тревоги. Ведь бабушка и раньше попадала в больницу: у нее частенько поднималось давление.
Однажды я спросила у нее, что такое «давление», и она объяснила: мол, это когда кровь слишком быстро бегает по венам. Кровь, бегавшая по венам, меня не пугала. Это же не ангина и не бронхит, при которых становишься горячим, а весь мир блекнет и теряет смысл.
На вторую ночь меня забрал к себе мой дядя, младший брат матери. Молодой, шустрый парень, он недавно окончил университет и работал на дому. Он загрузил для меня компьютерную игру по мультфильму «Ледниковый период», а сам отправился на кухню, готовить для нас «бомбезный» ужин.
Тревога и смутные подозрения уже начали ворочаться в моем сердце, а слезы так и норовили пролиться из глаз, но приключения мамонта, тигра и бестолкового ленивца на некоторое время увлекли, и я забылась. Только громкий голос дяди Саши вернул меня к действительности. Он разговаривал по телефону. Я нажала на паузу и навострила уши: вдруг какие-то новости о бабушке?
– Ну и что, что у тебя работа? У всех работа, Виктор. Я тоже работаю. А ей уже почти девять, и она ходит в школу, правильно? Есть всякие продленки, няни и так далее. Она твоя дочь, а не моя, и жить должна у тебя!
Отодвинув стул, я тихо встала, подкралась к двери, прижалась лбом к холодному косяку и затаив дыхание старалась не пропустить ни слова. Дядя Саша разговаривал на кухне, и помимо его голоса я слышала шипение жарившейся картошки.
– А что, в детдом ее сдашь? Ты нормальный, Вить? Она твоя дочь, у нее твоя фамилия. А у тебя есть деньги и квартира. И Наташка на ребенка всегда высылает деньги. Оформи в продленку, найми няню, и все дела. Короче, решай.
Я почти не дышала. Дядя Саша разговаривал с моим папой. Витя – это ведь мой отец, я это знала. Он приезжал к нам с бабушкой каждое воскресенье, привозил продукты, игрушки, одежду. Иногда возил в «Макдональдс» или в кино. А Наташкой называли мою мать, о которой я только слышала, но никогда ее не видела.
Выходит, я должна жить у папы Вити? Но почему?
– Что значит: ты боишься? Кого, свою дочь? Что, совсем сдурел? Короче, не говори ерунду. Завтра вечером приедешь, и мы обсудим это. Еще недельку она побудет у меня, а потом ты ее заберешь. Идиот какой-то… – Последние слова дядя Саша проговорил, кинув мобилку на стол (тогда телефоны были маленькими и помещались в небольшой карман).
Я буду жить у своего отца. Невероятная перемена!
Я не успела понять, что моей любимой бабушки уже нет. Она умерла в тот вечер, когда я играла с милыми котиками соседки. В тот момент я ничего не почувствовала, но моя жизнь круто изменилась.
– Боится он свою дочь. Придурок, всегда им был… – пробормотал дядя Саша и позвал меня.
