– От ошибок никто не застрахован, господа. Наша с вами задача – разобраться, что это – последствия неудачных экспериментов мистера Хьюза или преднамеренная халатность, злоупотребление доверием Государя и Великого князя.
– Не уж-то вы, Леонид Павлович, подразумеваете злой умысел от англичан? После Высочайшего одобрения этой концессии? – взгляд надворного советника поверх пенсне выражал неподдельное удивление.
– Господа, я ничего не подразумеваю. Я опираюсь исключительно на факты. Давайте делать выводы после. Я просил вас принять участие в этой работе как экспертов, чтобы не допустить досадной ошибки.
– Цена этой ошибки может быть слишком велика для мистера Хьюза и его акционеров, – заметил Горлов.
– Вы, как всегда правы, Пётр Николаевич, – ответил Лузгин. – Цена ошибки может быть настолько же велика и для Николаевского адмиралтейства. Думаю, мне не стоит продолжать, вы сами всё понимаете.
Мастер Вильямс подошел уже вплотную к беседующим инспекторам и вынужден был извиниться, так как при его появлении беседа прекратилась.
– Господин капитан, мистер Хьюз просит вас и ваших спутников проследовать в заводоуправление на чашку чая.
Переложив трость с серебряным набалдашником из одной руки в другую, Лузгин, обратился к коллегам:
– Вчера мы несправедливо обидели мистера Хьюза, отказавшись от портвейна, так почему бы нам не искупить свою вину, испив его чаю? Не находите, господа?
Вильямс проследовал во главе делегации, указывая путь.
Имеющееся в распоряжении администрации строение заводоуправлением можно было назвать с натяжкой. Небольшой, наспех возведенный дом состоял из прихожей, или «холл», как называли его англичане, одной большой комнаты, в которой стоял стол управляющего и большой стол для работы с чертежами и три помещения поменьше, в которых располагались немногочисленные клерки.
– О, друзья мои, прошу вас, прошу! – хозяин главного кабинета, управляющий Хьюз, завидев гостей, быстро отложил в сторону перо и, вскочив со своего рабочего места, отмерял несколько больших шагов в их сторону.
– Вильямс, распорядитесь Мэри подать чай! Лучше с самоваром, как здесь принято. Но! Господин капитан, господа инженеры, чай будет английским, как положено! Присаживайтесь! – Хьюз лично принялся приставлять стулья ко столу. От его вчерашней депрессии и злости не осталось и следа.
Мэри оказалась женщиной зрелых лет, скорее всего из прислуги. Об этом свидетельствовал её аккуратно выглаженный передник и накрахмаленный чепчик на голове. Лузгину показалось, что в этой степи, среди ветра, пыли и дыма, среди перепачканных рабочих и запыленных строений она была единственной, кто сохраняла свою «английскость» – сухощавое лицо с несколько крупным носом, острый взгляд, прямая спина и совершенно идеальный, практически стерильный внешний вид.
Похоже, управляющий для комиссии повелел вскрыть закрома: на столе появился сыр, овсяное печенье, сливочное масло, ветчина и небольшой кувшин с нагретым молоком.
– Что же, портвейн не предлагаю, господа. Уже понял, что вы не поклонники этого благородного напитка, да и не время – до заката еще далеко, – пошутил англичанин, провожая взглядом Мэри, поставившую испускающий пар самовар в углу на какое-то подобие комода. – Чем же закончились вчера ваши исследования? Вы остались удовлетворены? Прошу простить меня, случился приступ мигрени, пришлось отлежаться некоторое время.
– С позволения коллег, выражу общую мысль: дело вы затеяли нужное и перспективное и Великому князю будет доложено о реальном состоянии дел, – тут же ответил Лузгин.
– И каково же оно по вашему мнению, это состояние? После прошлого вашего разгромного доклада я еле собрался, – иронично парировал Хьюз.
– Господин управляющий, коллеги свои наблюдения закончат сегодня, а я, если позволите, останусь еще на некоторое время для систематизации выводов. Ненадолго. О выводах говорить рано.
Хьюз, кивнув в знак благодарности женщине в белоснежном переднике, отпил чай из небольшой кружки тонкого фарфора, по всей видимости, тоже извлеченной по такому случаю из дальней кладовой.
– Знаете ли, чай для англичанина – это ритуал. Здесь, конечно, не тот климат, что у нас дома, но заставить нас отказаться от чая невозможно. Хорош, не правда ли?
– Несомненно, – капитан Лузгин с удовольствием отпил горячий напиток, ощутив его насыщенный вкус. – Но, я предпочитаю без молока и без сахара. Так раскрывается истинный букет чайного листа.
Дабы не обидеть хозяина, капитан взял паузу и поддерживал вместе с коллегами разговор с Хьюзом о его родине, планах и перспективах до тех пор, пока все не закончили чаепитие.
– Мистер Хьюз, было бы неверно с нашей стороны делать какие-то выводы, не получив от вас комментарии. Мы бы хотели поинтересоваться… – Лузгин подал Мэри пустую кружку, и та удалилась бесшумно, словно приведение из шотландского замка.
– Я в вашем распоряжении, господа.
– Вы лично контролировали загрузку домны? – первый вопрос прозвучал от инженера Горлова. Лузгин тут же перевёл его, и управляющий Хьюз моментально превратился из гостеприимного хозяина в делового человека.
– Можете не сомневаться. Здесь ничего без меня не может произойти.
– Мистер Хьюз, домна была загружена полностью? – продолжал переводить вопросы Горлова Лузгин, делая одновременно у себя какие-то пометки в блокноте.
– Конечно да. Мои мастера не нуждаются в няньке в моём лице. Они хорошо знают своё дело.
Некоторое время инженер Горлов тоже что-то писал, а после этого красноречивым взглядом передал слово Лузгину:
– Вы сказали – мастерам, разве Вильямс имеет помощников?
– Эдвард Вильямс занимался всем, что происходит на территории. Домну грузил Алан Нил.
– И шихту он смешивал?
– Точно так. Талант неимоверный. В Королевстве второго такого не найти, не смотрите, что он молод, – пылко ответил управляющий.
– А Вильямс? Разве его опыт меньше?
– О, не сыпьте мне соль на рану. Эд ревнует домну к Алану, если вообще к инженерному сооружению применимо такое выражение. Стар он уже, вряд ли год еще тут продержится. Здешний климат влияет на него губительно. С моей стороны было бы неосмотрительно не озаботиться воспитанием нового поколения металлургов. Я здесь надолго…
– Это без сомнения, позиция настоящего хозяина. Думаю, акционеры сделали правильный выбор, остановившись на вашей кандидатуре, – комплимент в сторону управляющего несколько разрядил обстановку и падкий на лесть Хьюз расплылся в улыбке.
– Похоже, мы начинаем находить общий язык, господин капитан…
– Я его и не терял, господин управляющий, мои познания в вашем родном языке позволяют мне смело это утверждать, – парировал Лузгин. – Но о том, что мастера ваши не находят общего языка, разговаривая на том же английском, мы тоже наслышаны.
