— Петля — это милосердие по сравнению с тем, что он получит от моего отца.
— Теперь он, очевидно, пришел к такому же выводу. Станнис разбит, Ренли мертв, и только победа Старка может спасти его от мщения лорда Тайвина, но на нее надежда плоха.
— Король Робб выигрывал все сражения, в которые вступал, — упорствовала Бриенна, непоколебимо верная и на словах, и на деле.
— Теряя при этом Фреев, Карстарков, Винтерфелл и, наконец, весь Север. Жаль, что наш волк так молод. Шестнадцатилетние юноши думают, что они бессмертны и непобедимы. Человек постарше, полагаю, на его месте уже склонил бы колено. После войны всегда наступает мир, а мир сопровождается помилованием… но Старков могут помиловать, а Хоутов нет. Обе стороны использовали его почем зря, но ни одна даже слезинки не прольет, когда его не станет. Бравые Ребята, можно сказать, пали в битве на Черноводной, хотя и не участвовали в ней.
— Вы уж простите, но я о них скорбеть не стану.
— Вам не жаль нашего несчастного обреченного козлика? А вот боги, должно быть, сжалились над ним, иначе они не позволили бы вам попасть к нему в руки. — Болтон прожевал и проглотил еще кусочек мяса. — Кархолд меньше и беднее Харренхолла, зато львиным когтям до него не достать. Женившись на Элис Карстарк, Хоут мог бы стать настоящим лордом. Если он получит сколько-нибудь золота от вашего отца — тем лучше, но он намеревался доставить вас к лорду Рикарду, сколько бы ни заплатил ему лорд Тайвин. Его ценой была невеста и безопасное убежище.
Но чтобы продать вас, он должен был вас сохранить, а на речных землях это теперь задача не из легких. Гловер и Толхарт потерпели поражение при Синем Доле, но остатки их войска все еще бродят в этих краях, и Гора добивает отставших. К югу и востоку от Риверрана рыщет около тысячи людей Карстарка, выслеживая вас. Добавьте к ним людей Дарри, оставшихся без лорда и без закона, стаи настоящих, четвероногих волков и разбойничьи шайки лорда-молнии. Дондаррион охотно повесил бы вас с козлом на одном дереве. — Болтон подобрал кровяную подливку кусочком хлеба. — Харренхолл — единственное место, где лорд Варго может сберечь вас, но здесь моих людей и Фреев сира Эйениса намного больше, чем его Бравых Ребят. Он, безусловно, опасался, что я верну вас сиру Эдмару в Риверран… или, хуже того, отошлю вас к вашему отцу.
Искалечив вас, он отвел от себя угрозу вашего меча, запасся зловещей посылкой для вашего отца и понизил вашу ценность в моих глазах. Он мой человек, а я человек короля Робба, поэтому лорд Тайвин может приписать его преступление мне. Вот в этом и состоит мое затруднение. — Он выжидающе уставился на Джейме бледными, холодными, немигающими глазами.
— Вы хотите, чтобы я очистил вас от вины. Сказал отцу, что этот обрубок — не ваших рук дело. — Джейме засмеялся. — Отправьте меня к Серсее, милорд, и я пропою сладкозвучную песню о том, как хорошо вы со мной обращались, — Он понимал, что в случае любого другого ответа Болтон отдаст его козлу. — Будь у меня рука, я изложил бы то же самое письменно. Как меня искалечил наемник, которого сам же отец привез в Вестерос, и как благородный лорд Болтон меня спас.
— Полагаюсь на ваше слово, сир.
Такое Джейме не часто доводилось слышать.
— Как скоро нам разрешат уехать? И как вы намерены уберечь меня от всех этих волков, разбойников и людей Карстарка?
— Вы уедете, как только Квиберн сочтет вас достаточно окрепшим, с сильным эскортом отборных солдат под командованием моего капитана, Уолтона Железные Икры. Это человек поистине железный, и он благополучно доставит вас в Королевскую Гавань.
— Дочерей леди Кейтилин тоже нужно доставить домой в целости и сохранности, — вмешалась женщина. — Мы охотно примем помощь вашего Уолтона, милорд, но за девочек отвечаю я.
Болтон бросил на нее безразличный взгляд.
— Девочки — больше не ваша забота, миледи. Леди Санса теперь замужем за карликом, и одни только боги могут разлучить их.
— Замужем? — опешила Бриенна. — За Бесом? Но ведь он клялся перед всем своим двором, перед лицом богов и людей…
До чего же она наивна. Джейме, по правде сказать, был удивлен не меньше ее, но лучше скрывал это. Санса Старк! Пожалуй, она научит Тириона улыбаться. Джейме помнил, как счастлив был брат со своей крестьяночкой… целых две недели.
— Вряд ли клятвы Беса что-то значат теперь, — сказал Болтон. — Во всяком случае, для вас. — На лице женщины отразилась тревога — видимо, она почувствовала наконец, как защелкнулись стальные челюсти капкана. Болтон подозвал к себе стражников. — Сир Джейме продолжит свои путь в Королевскую Гавань, но о вас, как вы могли заметить, речи не было. Я поступил бы бессовестно, лишив лорда Варго обоих его трофеев. — Болтон взят с блюда еще одну сливу. — На вашем месте, миледи, я перестал бы беспокоиться о Старках и подумал бы о себе — вернее, о сапфирах.
ТИРИОН
Позади нетерпеливо заржал конь одного из золотых плащей, выстроившихся поперек дороги. Слышно было также, как кашляет лорд Джайлс. Тирион не хотел брать ни его, ни сира Аддама, ни Джалабхара Ксо и всех прочих, но его лорд-отец подумал, что Лоран Мартелл может обидеться, если встречать его на том берегу Черноводной вышлют одного только карлика.
Джоффри следовало бы встретить дорнийцев самому, но он, чего доброго, мог бы все испортить. За последнее время король перенял у латников Мейса Тиррелла много всяких шуточек, касающихся дорнийцев. Сколько нужно дорнийцев, чтобы подковать лошадь? Девять. Один кует, а восемь держат лошадь на руках. Тирион сомневался, что Лоран Мартелл сочтет это забавным.
Он уже видел знамена гостей, которые выезжали из зеленого леса длинной и пыльной колонной. С этого места до самой реки зелени больше нет — лес после битвы стоит черный, обугленный. Что-то этих знамен слишком много, думал Тирион, глядя, как летит пепел из-под конских копыт. Вот так же он клубился, должно быть, когда авангард Тирелла ударил Станнису во фланг. Можно подумать, Мартелл ведет с собой половину дорнийских лордов. Тирион попытался найти в этом хорошую сторону, но у него ничего не вышло.
— Сколько знамен ты насчитал? — спросил он у Бронна.
— Восемь… нет, девять, — заслонив рукой глаза, ответил наемник.
Тирион повернулся в седле.
— Иди-ка сюда, Под. Называй мне эмблемы, которые ты видишь, и говори, какие дома они представляют.
Подрик Пейн тронул своего мерина вперед. Он держал королевский штандарт, оленя в паре со львом, и ему было тяжело. Бронн вез личное знамя Тириона, золотого ланнистерского льва на красном поле.
«А он растет, — сказал себе Тирион, когда Под привстал на стременах, чтобы лучше видеть. — Скоро будет возвышаться надо мной, как все остальные». По приказанию Тириона мальчик заучил дорнийскую геральдику наизусть, но теперь, как всегда, оробел.
— Я ничего не вижу. Они развеваются на ветру.
— Бронн, говори парню, что видишь ты.
