— Все это — соль на раны лорда Уолдера. Его всегда бесило, что более древние дома смотрят на Фреев как на выскочек. Это уже не первое оскорбление, которое он получает, судя по его словам. Джон Аррен не захотел взять на воспитание его внуков, а мой отец не дал согласия на брак Эдмара с одной из его дочерей. — При этих ее словах Эдмар как раз вернулся в зал.
— Ваше величество, — сказал Бринден Черная Рыба, — нам, пожалуй, лучше продолжить разговор в более уединенном месте.
— Да, — устало согласился Робб. — Я готов убить за чашу вина. Пойдемте в приемную палату.
Поднимаясь с ним по лестнице, Кейтилин задала наконец давно беспокоивший ее вопрос:
— Робб, а где Серый Ветер?
— Во дворе, гложет баранью ногу. Я велел мастеру над псарней накормить его.
— Раньше ты не отпускал его от себя.
— Чертог — не место для волка. Он начинает вести себя беспокойно, рычать и огрызаться — ты сама это видела. Мне не следовало брать его с собой на войну. Он загрыз слишком много людей и теперь совсем их не боится. Жиенна боится его, а ее мать он приводит в ужас.
Вот она, главная причина.
— Вы с ним нераздельны, Робб. Бояться его — все равно что бояться тебя.
— Я не волк, что бы обо мне ни говорили, — резко ответил Робб. — Серый Ветер убил человека в Крэге, еще одного в Эшмарке, шестерых или семерых у Окскросса. Если бы ты видела…
— Я видела, как волк Брана перегрыз горло одному человеку в Винтерфелле, и полюбила его за это.
— Там было по-другому. Мой убил в Крэге рыцаря, которого Жиенна знала всю свою жизнь, и нельзя ее винить за то, что ей страшно. К тому же Серый Ветер невзлюбил ее дядю и скалит зубы каждый раз, как сир Рольф проходит мимо. Кейтилин пробрало холодом.
— Отошли сира Рольфа от себя. Немедленно.
— Куда? Обратно в Крэг, чтобы Ланнистеры вздели его голову на пику? Жиенна любит его. Он ее дядя и притом доблестный рыцарь. Мне бы побольше таких людей, как Рольф Спайсер, и я не собираюсь изгонять его только потому, что моему волку не нравится его запах.
— Робб. — Она остановилась и взяла сына за руку. — Я просила тебя не отпускать Теона Грейджоя, но ты не послушал. Теперь я снова прошу: отошли прочь этого человека. Я не об изгнании говорю. Поручи ему какое-нибудь почетное, требующее отваги дело, все равно какое… только не оставляй его рядом с собой.
— Неужели Серый Ветер должен обнюхивать всех моих рыцарей? — нахмурился он. — Вдруг ему кто-нибудь еще не понравится?
— Я не допустила бы к тебе никого из тех, кто не нравится Серому Ветру. Эти волки — не просто волки, Робб. Ты сам это знаешь. Мне думается, что их послали вам боги. Боги твоего отца, старые боги Севера. Пять волчат, Робб, на пятерых детей Старков.
— Шесть. Там был волк и для Джона. Ты же помнишь — я сам нашел их. Мне ли не знать, сколько их было и откуда они взялись. Раньше я думал так же, как и ты. Думал, что они наши стражи и защитники, пока…
— Пока что?
Губы Робба сжались в жесткую линию.
— Пока мне не сказали, что Теон убил Брана и Рикона. Им волки не помогли. Я уже не мальчик, матушка. Я король и сам себя могу защитить. Я найду предлог, чтобы отослать сира Рольфа, — вздохнул он. — Не потому, что от него плохо пахнет, а чтобы тебе стало легче. Довольно ты настрадалась.
Обрадованная Кейтилин легонько поцеловала сына в щеку, когда другие скрылись за поворотом лестницы, и на этот миг он снова стал ее мальчиком, а не королем.
Личная приемная лорда Хостера помещалась над Великим Чертогом и больше подходила для доверительных бесед. Робб, заняв высокое место, снял корону и поставил ее на пол рядом с собой, а Кейтилин позвонила в колокольчик и велела принести вина. Эдмар тем временем занимал дядю рассказом о битве у Каменной Мельницы. Дождавшись, когда слуги подадут вино и выйдут, Черная Рыба прочистил горло и сказал:
— Ну, будет хвастать, племянник, — мы тебя уже вдоволь наслушались.
— Хвастать? — опешил Эдмар. — Что ты такое говоришь?
— Говорю, что тебе следует поблагодарить его величество за оказанное тебе снисхождение. Это представление в Великом Чертоге он разыграл, чтобы не срамить тебя перед твоими же людьми. Будь на то моя воля, я бы с тебя шкуру спустил за глупость, а не хвалил за геройство на бродах.
— На этих бродах погибли хорошие люди, дядя, — оскорбился Эдмар. — Или у нас только Молодой Волк может одерживать победы? Я украл у тебя часть твоей славы, Робб?
— Ваше величество, — ледяным тоном поправил Робб. — Ты сам выбрал меня своим королем, дядя, — или ты и об этом забыл?
— Тебе было приказано оборонять Риверран, Эдмар, — и только, — сказал Черная Рыба.
— Я оборонял его и вдобавок пустил лорду Тайвину кровь из носу…
— Верно, — сказал Робб, — но разбитыми носами войн не выигрывают. Ты ни разу не задавался вопросом, зачем мы так долго остаемся на западе после Окскросса? Ты ведь знал, что людей у меня слишком мало, чтобы грозить Ланниспорту или Бобровому Утесу.
— Но там есть и другие замки… золото, скот…
— Ты думал, что мы остаемся там ради добычи? — удивленно спросил Робб. — Я хотел, чтобы лорд Тайвин двинулся на запад, дядя.
— Мы все конные, — продолжил сир Бринден, — а войско Ланнистера состоит в основном из пехоты. Мы намеревались погонять лорда Тайвина взад-вперед вдоль побережья, а потом обойти его сзади и занять хорошую оборонительную позицию поперек Золотой дороги — мои разведчики уже нашли подходящее место, благоприятное для нас во всех отношениях. Коли бы он завязал с нами бой там, ему пришлось бы заплатить высокую цену. Если же он предпочел бы не вступать в бой, то оказался бы зажатым на западе, в тысяче лиг оттуда, где ему полагалось быть. И все это время мы кормились бы за его счет, а не он за наш.
— Лорд Станнис уже подошел к Королевской Гавани, — вставил Робб. — Он мог бы избавить нас от Джоффри, королевы и Беса одним ударом, и тогда мы, возможно, договорились бы о мире.
Эдмар переводил взгляд с дяди на племянника.
— Вы мне ни слова об этом не сказали.
— Я велел тебе держать Риверран, — сказал Робб. — Что в этом приказе было непонятного?
— Остановив лорд Тайвина на Красном Зубце, — снова взял слово Черная Рыба, — ты задержал его ровно настолько, чтобы гонцы от Горького Моста успели привезти ему весть о том, что происходит на востоке. Лорд Тайвин тут же повернул свое войско, соединился с Матисом Рованом и Рендилом Тарли у истоков Черноводной и двинулся ускоренным маршем к водопаду Полная Чаша, где Мейс Тирелл и двое его сыновей ждали его с огромным войском и флотилией торговых судов. Они спустились на баржах вниз по реке, высадились в дневном переходе от города и ударили Станнису в тыл.
Кейтилин вспомнился двор короля Ренли, каким она видела его у Горького Моста. Тысяча струящихся по ветру золотых роз, застенчивая улыбка и тихие слова королевы Маргери и ее брат, Рыцарь Цветов, с окровавленной повязкой на голове. «Коли уж тебе суждены были женские объятия, сын мой, отчего ты не выбрал Маргери Тирелл? Богатство и мощь Хайгардена могли бы склонить твою чашу весов к победе. И возможно, Серому Ветру понравился бы ее запах».
