– Сто шестьдесят кораблей? – переспросил лорд Брандок Дах. – У Колдунии половины этого не было, даже трети, с тех пор как мы последний раз собирали урожай в Аурватской гавани. Это неправдоподобно, Геспер.
Геспер ответил:
– Твоя светлость убедится, что это правда, как ни горько, и как ни удивительно.
– Он наскреб их у союзников, – предположил Спитфайр. – С ними нетрудно будет расправиться, после того как обезвредим остальных.
Джасс спросил у лорда Гро:
– А что ты думаешь об этих новостях?
– Я не удивлен, – ответил Гро. – У Колдунии хорошая память, и Лаксус не забыл, как мы сражались под Картадзой. Он не тратил времени даром, и не собирается рисковать всем в одной битве. Не утешай себя мыслью, милорд Спитфайр, что это окажутся праздничные галеры, позаимствованные у мягкотелых бештрианцев или простоватых фолиотов. Это наверняка новые корабли, построенные для войны, милорд, чтобы уничтожить нас. И это не мои догадки, я знаю точно, хотя число гораздо больше, чем я думал. Когда я плыл с Кориниусом в Демонланд, в Тенемосе уже начинали строить огромный военный флот.
– Охотно верю, – сказал король Гасларк, – что никто не знает этого лучше тебя, ибо ты сам это посоветовал.
– О Гасларк, – сказал лорд Брандок Дах, – ты все еще продолжаешь кидаться вишнями, хотя сезон давно прошел. Оставь его в покое. Сейчас он наш друг.
– Сто шестьдесят их кораблей в проливе, – сказал Джасс, – а наших всего сто. Налицо огромная разница. Мы все равно с ними столкнемся, или никогда не попадем домой, потому что из этого моря есть только один путь – через пролив Меликафказ.
– А с Лаксусом сделаем то, что он собирается сделать с нами, – сказал лорд Брандок Дах.
Но Джасс замолчал, подперев подбородок рукой. Голдри Блажко произнес:
– Я бы признал его преимущество, и все равно побил.
– Стыдно будет тебе, Джасс, – сказал Брандок Дах, – если тебя смутит то, что их больше. Что из того? Мы их превосходим по духу, воинской доблести, у нас правая цель.
Но Джасс протянул руку, схватил его за рукав, подержал так с минуту, изучающе посмотрел и сказал:
– Ты великий спорщик, хоть и друг, и если бы я разозлился, то не стерпел бы тебя. Не могу я, что ли, три минуты изучать положение, чтобы ты не обзывал меня молокососом?
Все засмеялись, а лорд Джасс поднялся и сказал:
– Давайте созовем военный совет. Пусть на него придет Геспер Голтринг, и все шкиперы, которые были с ним в тот день. Заодно приготовьтесь к отплытию, ибо мы отчалим утром. Кому не нравится такой салат, закройте рот. Выбора у нас нет. Если Лаксус не даст нам прохода через Меликафказ, тогда, я думаю, будет такой грохот, что Король, заслышав его, решит, что мы стучимся в ворота Карсэ.
XXX. Вести из Меликафказа
Как Король Горайс получил в Карсэ вести с юга о том, что лорд Лаксус, засев со своим флотом в проливе, задержал флот Демонланда во Внутреннем море, но не смог его одолеть
В одну из ночей в конце лета перед осенью, через восемь недель после отплытия демонов из Муэлвы, о чем упоминалось ранее, леди Презмира сидела перед зеркалом в высокой спальне Корунда в Карсэ. Ночь была теплая и звездная. По обеим сторонам зеркала ровно горели свечи, их пламя отражалось в стекле, как два золотых шара с искрами. Теплый свет озарял часть покоя, оставляя почти неосвещенными фигурные столбики ложа и мебель. Свет падал на волосы Презмиры, пышной волной спадающие с головы и плеч до изумрудных застежек пояса. Взгляд ее бродил по собственному отражению в зеркале. Она обменивалась ничего не значащими словами со своей старой няней, которая расчесывала ее роскошные волосы, стоя за золотым креслом с черепаховой отделкой.
– Подай мне ту книгу, няня, я хочу снова прочитать слова серенады, которую лорд Гро сложил для меня в ту ночь, когда мы получили вести от моего милорда о победе в Бесовии, и Король сделал его вице-королем.
Женщина подала ей книгу с золотыми застежками, переплетенную в тисненый сафьян с позолотой и мелкими драгоценными камнями, смарагдами и жемчугом. Презмира полистала страницы и прочитала:
«Рой мелких звезд, услада глаз,
Вас много, но и всем зараз
Сияния едва хватает.
А что останется от вас,
Когда взойдет луна златая?
Вы, малые певцы лесов,
Что хором многих голосов
Щебечут про любовь несмело,
Кто вас услышит, если зов
Любви подхватит Филомела?
Фиалки скромные цветут
Пурпурным цветом там и тут,
Но лишь весною им резвиться.
Пройдет весна, их не найдут,
Над всеми роза воцарится.
Моей принцессе власть дана,
Она красива и умна,
И добродетелью сияет.
Как солнце, царственна она,
И всех собою затмевает!»
Некоторое время она сидела молча. Потом произнесла тихим голосом, в котором словно дремала музыка:
– В следующее Рождество будет три года с тех пор, как я впервые услышала эту песню. И до сих пор не привыкла к тому, что я королева.
– Жаль, что пропал милорд Гро, – сказала няня.
– Ты так думаешь?
– Радость чаще освещала твое лицо, о королева, когда он был здесь, и ты развеивала его печали и посмеивалась над его выдумками, предчувствиями и шутливыми предсказаниями.
– Причем часто не сомневалась в их правдивости, – сказала Презмира. – Даже когда презрительно щелкала пальцами. И я ни разу не видела, чтобы он трепетал пред лицом грозного тирана.
– Он был преданнейшим рабом твоей красоты, – сказала старуха и искоса взглянула на свою госпожу, желая знать, как она воспримет ее слова. – И все же из этой потери вышло добро.
Она снова принялась за гребень, потом сказала:
– О королева, повелительница мужских сердец, ни в Колдунии, и ни на всей земле не найдется лорда, который не стал бы твоим рабом за одну прядь твоих волос. Лучшие сдавались перед единственным твоим взглядом.
Леди Презмира рассеянно взглянула в отражение своих зеленых глаз. Затем насмешливо улыбнулась и сказала:
– Кого ты считаешь лучшими на земле?
Старуха тоже улыбнулась.
– О королева, – ответила она. – Только сегодня вечером за ужином мы это обсуждали.
– Тоже мне, обсуждали! – сказала Презмира. – Ну, скажи, кого ваш высокий суд признал самым красивым и учтивым? А я посмеюсь.
– Мы не пришли к согласию, о королева. Некоторые выбрали милорда Гро.
– Увы, он слишком женоподобен, – сказала Презмира.
– Другие предпочли нашего Великого Короля.
– Ни более великого, ни более почитаемого нет, – сказала Презмира. – Но в мужья можно с таким же успехом выбрать грозовой шторм над жадным морем. Предложи еще.
