Но Алиса! Моя любовь снова подвластна черной магии возвратившегося бога! Снова в плену!
Не замечая ничего, кроме Люцифера, что невозмутимо наблюдал за моими, должно быть, жалкими и неуверенными движениями, смог-таки пристроиться спиной к стволу дерева с шершавой корой и шумно выдохнул, в очередной раз помыслив о предельной усталости.
Светло. В паре шагов от носков моих грязных сапог весело трещит костерок. За ним, сидя на пне, дымит трубкой Сатана. Дьявол облачен в дорожные одежды преуспевающего купца: неброско, но дорого и со вкусом. Те же, чуть тронутые серебром, коротко стриженные волосы, черные глаза, ястребиный хищный нос и едва искривленные в насмешливой улыбке тонкие губы. Вечная ухмылка на его устах.
Рядом греет у огня руки Томас Велдон. В привычной монашеской рясе, только ныне он скорей похож на старого потрепанного кота, чем на человека. Сжался весь, более не шипит, но не сводит напряженного взора с врага; одно резкое движение — и вцепится в него когтями.
— Так как? Видел что? — повторил вопрос Сатана.
— Не видел ничего, — молвил я, оглянувшись.
Судя по всему, мы на дне широкого, пологого и густо поросшего деревьями оврага. Скрюченные стволы и снег, слегка припорошивший мох.
Запустение.
— Получается, нет ничего после смерти? — как бы между прочим заметил Сатана.
— Не знаю… — хриплым голосом ответил я; жажда дерет глотку.
Вспомнил про эльфийскую стрелу. Расстегнул залитый кровью изрезанный камзол. Под изорванной рубахой раны нет, только свежий шрам, занывший от соприкосновения с зимним холодом.
— Кровь и песок!
Лишь сейчас обнаружил, что подле меня лежит кто-то еще. Я испугался, страшась узнать в накрытом орденским плащом… Но нет, фигура явно мужская, то не Алиса или Лилит. Я закрыл глаза, радуясь осознанию того, что это не моя любимая.
В нескольких шагах позади раздался задорный женский смех. А это кто? Но нет сил, дабы обернуться и посмотреть.
— Я оказалась права! — Голос был молодой. — Он очнулся первым!
— Ирменгрет! — Дьявол приветливо махнул трубкой неизвестной мне гостье. — Иди к костру. Познакомлю тебя с Николасом.
— Только носик припудрю! — И снова смех.
Кто она такая, черт возьми? Хотелось выяснить поскорей, как вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд Велдона. Монах откинул капюшон, явив око Неакра.
— Гард! — позвал отец Томас. — Посмотри на свою руку. Левую!
Взор церковника колол, словно нож, и стало не по себе, забыл даже о незнакомке. Я стянул перчатку и похолодел, узрев, что пряталось под ней.
