– Тело нужно беречь! – заключил Ян.
– Точно! – согласился Времянкин. – А что, если нам выпить? – неожиданно предложил он.
– Выпить? – удивился учитель. – А тебе можно?
– Я еще не пробовал в этом возрасте. Но…
– Хм… – задумался Ян. – Мы только что так долго рассуждали о здоровом теле…
– Меня иногда подводит нездоровый дух. Мозги-то у меня старые, в отличие от тела. Со всеми вытекающими проблемами, сам понимаешь. И все стрессы, накопленные мною за целую жизнь, со мной. Они управляют мной. Хочу на время ослабить контроль.
– Кувшин красного вина! – недолго думая, приказал Ян женщине.
Та выставила на стол глиняный сосуд и два бокала на тонких ножках.
– Не боишься последствий? Тебе завтра выступать.
– Я немного, буквально глоток. Чисто символически. За успех нашего предприятия.
– Это… Это… Тост?
– Ну да.
Ян разлил вино по бокалам. Наставник и ученик чокнулись, пригубили вина и продолжили ужин.
– Ну, ты как, вообще? В смысле, я никогда не думал, что у тебя могут быть какие-то психологические трудности в связи с твоей трансформацией. А ведь это не простую гамму сыграть. Это… Пережить надо.
– Я уже привык, но спасибо за беспокойство. Кстати, у тебя здесь есть какие-нибудь животные? – спросил Эмиль.
– Животные? Какие животные?
– Не знаю, домашние животные: кошки, собаки. Кажется, у меня аллергия.
– Нет, не интересуюсь. – Ян с хрустом оторвал от тушки птицы крылышко и принялся объедать кость.
– Птицы, может быть?
– Птицы? Это какие? Гуси, утки, что ли?
– Необязательно. Попугаи, например. Некоторые держат воронов. Говорят, они очень умные.
– Не такие уж они и умные. У меня нет никакого желания тратить на них свои силы и время.
Времянкин поднял свой бокал, дотянул его до бокала Яна и свел фужеры. «Дзинииинь» – зазвенел хрусталь.
– Ляяяяяяя, – подпел звону Ян. – Звучит на чистую «ля». Как камертон, – усмехнулся он.
– За победу на конкурсе! – торжественно произнес Эмиль.
Ментор вытер жирные губы салфеткой и поднял свой бокал.
– Я пригублю, а ты пей до дна, – улыбаясь, добавил Времянкин.
– Конкурс – это важно! Мы должны победить. Смести всех с пути. Ну, давай!
Ян залпом опустошил бокал, в то время как Эмиль лишь сделал вид, что отпил вина.
– У меня есть еще тост, – сказал мальчик.
– Ух. Ты опытный выпивоха, как я посмотрю, – заметил Ян, наполняя свой бокал очередной порцией вина.
– Было дело. Раньше я не особо себя сдерживал.
– Ну, давай. Что за тост?
– За успех «Теллуры»!
– Ох.
– Да! Чтобы она принесла тебе мировую известность.
– Это было бы… чудесно! Знаешь, мне нравится, какой она получается.
– Серьезно?
– Да! Абсолютно вписывается в ряд «Планет» Холста.
– Когда писалась основная часть, задача создать «планету» еще не стояла, это была просто композиция. Безотносительная. Идея сделать из нее «Теллуру» принадлежит тебе.
– И я не ошибся.
– Время покажет. Пока ее слышали только мы. Необязательно, что она понравится всем.
– И тем не менее тебе удалось.
– Это тебе удалось, ты придумал ее. Начинай привыкать.
Ян с хмельной улыбкой посмотрел на Эмиля.
– Такое отношение меня вдохновляет, – воодушевился он. – Знаешь, я думаю, нам не нужно сомневаться в успехе. Мало кто сможет устоять перед твоим обаянием. Ты проникаешь в сердца людей. Тебя воспринимают как чудо, как феномен. Уверен, тамошняя публика уже наслышана о твоих способностях.
– Думаешь?
– Конечно! Они заинтригованы. Им интересно. И ты их не разочаруешь. Они будут носить тебя на руках. Вот увидишь. Мы с тобой… будем творить историю. Чуть не сказал: «сынок». За «Теллуру»!
– До дна, – улыбнулся Эмиль.
– Само собой, – уверенно ответил Ян и в несколько глотков справился с поставленной задачей. – Хааааааа, – прорычал он, поставив пустой фужер на стол. – Ух, крепкое.
– Есть еще тост! – радостно сообщил Времянкин.
– Да, подожди ты, торопыга!
– Чего ждать? Мы хорошо поработали. Вкусный ужин, отличное вино.
– Хм… – Ян наполнил бокал. – Что еще?
– За любовь!
– За любовь? – удивился ментор.
– Да! Ты против?
– Хм…
Ян как будто погрустнел. Он начал теребить край салфетки, лежащей рядом с тарелкой. Его гортань неожиданно издала звонкий щелчок. Легкое эхо подхватило его и разнесло по всему залу.
– За любовь, значит? Ладно, давай.
Учитель буквально влил в себя содержимое бокала.
– Ты любил? – спросил он на выдохе и поставил опустошенный бокал на стол. Затем вцепился пальцами в тушку куропатки и принялся разламывать ее скелет.
– Думаю, да, – ответил Эмиль, наблюдая за участью птицы.
– То есть ты не уверен? – Ян скривил рот от усилий, прилагаемых им к разделыванию птицы.
Времянкин пожал плечами.
– А у меня вот есть дама сердца, это между нами, – уточнил Ян, указав на Эмиля жирным пальцем.
– Почему между нами?
– И правда, почему? Наверное, потому… Потому…
Ян глубоко задумался.
– Я ее знаю? – вернул его к разговору Эмиль.
Педагог улыбнулся: его губы блестели от жира, изо рта на тарелку свалился кусок черного мяса. Ян посмотрел на Эмиля, прищурился и погрозил указательным пальцем.
– Что? – не мог понять Времянкин.
– Так и быть. Пойдем со мной.
Ян вытер руки и рот салфеткой, с грохотом отодвинул стул, поднялся, взял со стола подсвечник и, покачиваясь, направился к лестнице. Эмиль пошел за хозяином дома. Двое последовали за ними. Ян остановился перед самой лестницей и обернулся. Двое приближались к нему, но он вдруг выставил перед ними ладонь. Те остановились.
– Не-а. Нет. Вы остаетесь здесь. Давайте, пока сообразите кофейку, как вы умеете. И дижестив какой-нибудь. – Ян подмигнул женщине после этих слов. – И… торт. «Сказка». Хочу торт «Сказка». Ты любишь «Сказку», Эмиль?
– Что-то припоминаю такое. Из детства.
– Дааааа, – прошипел слегка осоловевший Ян. – Класс! Пошли.
Он махнул свободной рукой, указав направление, повернулся и, держась за перила, зашагал вверх по ступеням.
