– Помню.
– И вот мы здесь… В том же классе, исправляем положение.
– Это тот же класс? – удивился Эмиль.
– Да.
– Я и забыл. Хм…
– В общем, я не все понял из того, что вы обсуждали с Меланией. Сверхъестественное омоложение – это, конечно, очень странное дело. Вся эта история с возрастом… Меня это не касается. Но я вижу потенциал твоего проекта, твоей аферы, если быть точным. Мне это интересно. Я вижу некоторые возможности и для себя. Ближайшие лет пятнадцать нас ждет увлекательнейшая жизнь, если повезет и дольше. Довольно гнить в каморке, объедем мир! Я в даль тебя маню. Выше нос!
– Я рад, что ты вспомнил меня. Чем меньше секретов, тем лучше. Но мне интересно, ты собираешься давить на меня при помощи силы или будешь шантажировать моими секретами?
– Все-таки на «ты»… Ну ладно. Это будет зависеть от тебя, Эмиль. От того, насколько ты будешь предан делу. И мне.
– Хочешь сделать меня ручным? А если я, например, больше не захочу играть?
– Лучше не рассматривать такой вариант.
– Прикажешь этим ребятам избить меня?
– Ммм. Мне бы не хотелось, но боюсь, что да. Ну или как-то иначе. Посмотрим. Основную мысль ты уловил. Я не дам тебе соскочить, пока мы не достигнем наивысшей цели.
– Понятно. Мило. Мне нравилось заниматься с тобой и так. Я не собирался никуда, зачем было угрожать?
– Ты нужен мне больше, чем я тебе. Мы оба это понимаем. Как-то нужно было донести до тебя, что ты не сможешь уйти. Мы встали на скользкую дорожку, совершив проступки. Ты первый нарушил правила, решив всех надуть. Потом я, чтобы спасти твой план. Одно преступление повлекло за собой другое, и то, что мы имеем сейчас, это последствия наших решений. Но ты начинаешь рефлексировать, похоже. Не нужно меня бояться. Пока мы делаем одно дело – мы партнеры. Пойми меня правильно, я восхищаюсь твоим замыслом и верю в успех. И поддерживаю тебя и словом, и делом. Я поставил на твою лошадь, если можно так выразиться.
– Ясно. Что ты подразумеваешь под наивысшей целью?
– Хочу попасть на скрижали истории – вот моя цена.
– У тебя есть идея, как это сделать?
– Есть одна, но об этом пока рано. Путь неблизкий. Для начала нужно прославиться на весь мир.
– Еще один вопрос… – Эмиль перевел взгляд на Двоих. – Они будут сидеть на всех наших занятиях?
– Не обращай на них внимания. Они в режиме ожидания, ничего не воспринимают. То есть они слышат, но не реагируют, пока я не обращусь к ним. Просто истуканы. Мне нравится их придурковатый вид. Пусть сидят и слушают хорошую музыку.
– Они люди?
– Я не знаю. Очень похожи, но без собственных потребностей и желаний. Идеальные исполнители. Полное подчинение, никаких вопросов, ошибок. Все четко, точно – как я люблю.
– Ты, наверное, мечтаешь о таком ученике? Хочешь, чтобы и я был таким?
– В музыке они никогда не сравнятся с тобой, можешь не волноваться. Они подкованы технически во многих областях. Подозреваю, что все их хозяева, как правило, хотели от них одного и того же. Еда, одежда и так далее. У них выработался навык. Видимо, еще никто не просил их музицировать.
– Что будем играть?
Из дневника Эмиля
17 января. Вторник
«Мефисто-вальс» – Ференц Лист.
Сонатина № 2 соль мажор, Op. 54 «Мимолетности» Прокофьева.
И вновь «Планеты» Холста. На сей раз – «Марс».
Транскрипция «Марса» для фоно, сделанная Яном, снова хромает. Уже второй раз замечаю, что он пренебрегает важным, и вся композиция начинает сыпаться. Он как будто не чувствует этого. Так бывает, когда человек способен оценить истинное искусство, но в самостоятельном творчестве допускает посредственные вещи. Так и здесь. Феноменальный учитель, но не творец. В мозге человека за оценку и за творчество отвечают разные участки. Вот так, ребята…
Придется править его работу – в сущности, переделать ее. Из уважения к Холсту. «Марс» – великолепен! В целом материал очень сложный. Ян, как обычно, задрал планку.
Хотя в наших отношениях многое изменилось, репетиционный процесс проходит, как и прежде, творчески и продуктивно. Музыка меняет все. Навязывает свои смыслы и состояния. На несколько часов мы забываем, кто мы. Поиск идеала объединяет нас. Это работа – и она важнее всего. Стоит отметить проницательность Яна. В выбранной им музыке много тревожного. Сейчас я хорошо чувствую это настроение. Мне есть что сказать, думаю, Ян учел это.
Работы предстоит много. На все про все два с половиной месяца. Заниматься будем четыре раза в неделю. Остальное время пойдет на школу, выступления и общение с прессой. Ян согласовал мое расписание на ближайшие две недели. Я объяснил ему, что мне нужны деньги, чтобы содержать сестру и племянника. Он отнесся с пониманием. Сказал, что не претендует на мои заработки.
Ян наслаждается силой, которую дает ему Сума. Защита, любая еда, одежда. Кепка эта… Новый штрих. Автомобиль. Двое, наверное, могут и дом соорудить, если уже не соорудили. Получается, Ян освободился от гнета материального мира. Для него теперь все доступно. Но! Двое не способны осуществить его творческие замыслы. Для достижения музыкального олимпа Яну нужен я.
Думаю, в таком режиме мы сможем сосуществовать. Но от чувства опасности, которое от него исходит, я уже вряд ли избавлюсь. Так и буду жить с зарубкой на носу. Парочка злоумышленников – мошенник и убийца. Время покажет.
Завтра утром уроки. Днем должен дать интервью, для какого-то телеканала, вечером у меня репетиция во Дворце культуры. В пятницу там состоится концерт, в котором я приму участие. Говорят, на мероприятии будет присутствовать губернатор и какие-то шишки из столицы.
Вроде бы все в порядке, и я двигаюсь в заданном направлении, но мне не радостно.
Алена и Родион пошли в кино. До сих пор не вернулись. Надеюсь, они хорошо проводят время.
Не стану их ждать. Лягу спать пораньше.
XVII
Утром после привычных процедур Эмиль, как обычно, решил приготовить завтрак для домочадцев, пока те еще спали. Обнаружив, что закончился хлеб, он отправился в булочную.
Ночной морок еще не до конца рассеялся, и фонари еще горели. Во дворах с гулким рокотом прогревались моторы машин. Сигналя домофонами, сонные единички выходили из подъездов и шли по своим делам.
Купив свежего хлеба, Эмиль возвращался домой. Он подошел к крыльцу, и в этот момент к звукам зимнего утра прибавился протяжный вороний крик. Мальчик никак не отреагировал. Во второй раз прокричал ворон. Времянкин приложил магнитный ключ к домофону. Он уже начал открывать дверь, как вдруг за его спиной послышалось:
– Мяу.
Мальчик обернулся, но не обнаружил поблизости никого, кто мог бы произнести это.
