В итоге он всегда побеждал.
7.
После восьми часов в лаборатории они наконец вернулись в фургон, который их уже раздражал. И все же Терри чувствовала себя до странного бодро, несмотря на то, что доктор Бреннер заставил ее мысленно вернуться в худшее событие жизни. У нее не было этому объяснения.
Терри было любопытно, начнет ли кто-то из них болтать по дороге обратно и сможет ли Элис промолчать. Терри очень надеялась, что не сможет. Она сама хотела поговорить и узнать, что случилось с остальными.
Но Элис задремала и уронила голову на плечо Кену. Тот встретился глазами с Терри.
– Я не знал, что это произойдет, – сказал он тихо, чтобы не разбудить девушку.
Терри попыталась выдавить улыбку, но не смогла. Ладно, разговоров не будет.
Элис хмурилась во сне.
Глория смотрела на кукурузные поля за окном, аккуратно сложив руки на груди.
Что они пережили? Терри отчаянно хотела расспросить их, но приберегла вопросы на потом. Еще успеется.
Глава третья
Путешествия в неизвестность
Сентябрь 1969 года
Национальная лаборатория Хоукинса
г. Хоукинс, штат Индиана
1.
Следующий сеанс проходил в большом помещении лаборатории. Здесь было больше оборудования и сотрудников. Но гораздо сильнее Терри испугало другое: ей приготовили костюм для ныряния, и тут же стоял металлический резервуар с водой.
Лаборант указал Терри, где можно переодеться. Она с трудом втиснулась в узкую каморку, служившую когда-то складом или подсобкой. Едва уловимый химический запах моющих средств подтвердил ее теорию.
Терри натянула серый облегающий костюм на ноги и тело, затем накинула на плечи лямки. В отдельных местах костюм жал, а в других был свободен, и Терри заподозрила, что сшит он был на мужчину. Впрочем, он открывал взгляду не больше участков кожи, чем больничная рубашка. Терри могла не обращать на это внимание. В ушах продолжали тикать часы, они смолкли только тогда, когда ей дали дозу препарата.
Девушка расправила плечи, представила на себе доспехи, которые помогают победить нервозность, и вышла из подсобки. Снаружи ее уже ждал Бреннер с небольшой командой. Они намеревались погрузить Терри в огромную, с человеческий рост, канистру с водой, которая стояла на платформе, а сверху было широкое отверстие. К нему вела стальная лестница.
– Я как будто Гарри Гудини, – сказала она.
Доктор Бреннер постучал пальцем по виску:
– Только выбираться вы будете с помощью вот этого.
– Любопытно, – начала Терри, прислонившись к столу, – как вы получили докторскую степень, занимаясь подобными исследованиями?
Бреннер проверил показания на экране монитора и пожал плечами.
– Как обычно. В медицинском университете. Интересовался госслужбой.
– А откуда вы родом? – продолжила Терри и поправила сползшую с плеча лямку.
– Мы что, играем в «Двадцать вопросов»
[13]? – с улыбкой парировал Бреннер.
Он подошел ближе и протянул ей купальную шапочку. Терри постаралась спрятать под нее волосы настолько аккуратно, насколько это было возможно без зеркала. Края шапочки впивались в кожу головы.
– Мне не по себе, – призналась она. И это была вовсе не ложь. – Такое для меня тоже в новинку.
Она кивнула в сторону огромной канистры.
– В камерах сенсорной депривации бывает довольно приятно, – сказал доктор Бреннер.
– Неужели? – Терри не удержалась и решила немного пошутить. – А вы там бывали?
– Нет, лично не бывал, – ответил он, чем подтвердил ее догадки. – Но я использовал их прежде в исследованиях. Волноваться не о чем. За вашими жизненными показателями будет все время вестись наблюдение. Отсутствие внешних раздражителей поможет сфокусироваться.
– И вы хотите, чтобы я сфокусировалась на…
– На расширении и исследовании своего сознания. Я буду здесь, чтобы направлять вас.
– Когда вы расскажете, какую цель мы преследуем? Может, я буду справляться лучше.
– Я только что рассказал.
– Но на самом деле ничего не объяснили. Вы очень немногословны.
Он посмотрел на нее извиняющимся взглядом.
– Подробная суть нашей работы засекречена.
Вокруг них постепенно собрались лаборанты и другие доктора. Все с интересом прислушивались к диалогу.
– У кого медицинский состав? – обратился к ним Бреннер. Он легко коснулся плеча Терри и продолжил: – У всех нас есть свои секреты, мисс Айвз. Наше исследование ищет новые способы их выяснения.
Значит, они изучают, как раскрывать чужие тайны.
Ей это ни о чем не говорило. Но… она понимала, как это может быть важно.
Уже знакомый санитар принес ей бумажный стаканчик с раствором ЛСД Экстра. Она снова подумала о том, что за смесь они готовят в лаборатории. Когда она после прошлого раза описала свои ощущения Эндрю, тот посмеялся, но не со зла: просто на фестивале в Вудстоке он принял дозу в три раза больше, так что опыт Терри ему казался легким баловством.
– Ну, до дна, – сказала она и сделала большой глоток.
На вкус жидкость была горьковатой. Терри поразилась, как умудрилась в прошлый раз принять ее за воду. Она навела кое-какие справки насчет ЛСД, но нашлось не то чтобы много сведений. Диэтиламид лизергиновой кислоты, известный также как ЛСД, был впервые получен швейцарским ученым в конце 1930-х годов. Пика популярности достиг в последние несколько лет, а началось все в Сан-Франциско и Беркли. Относится к категории психоделиков. Аргументы «за» и «против» его применения делают ЛСД то ли воплощением чуда, то ли пропуском в безумие. Еще и Бреннер со своей формулировкой – «коктейль». Что намешано в особом напитке от лаборатории Хоукинса? Вряд ли он скажет.
– Готовы? – доктор Бреннер снова подошел к ней и ободряюще посмотрел, после чего прилепил датчик на присосках под правую лямку ее костюма.
– Помните, я буду рядом.
Подъем по лестнице на платформу напомнил Терри городской общественный бассейн, куда она ходила летом в детстве. Вспомнилось, как другие дети ныряли и звали ее. Однако Терри никогда не умела особенно хорошо плавать. Но однажды, когда ей было двенадцать, она поддалась на уговоры и нырнула рыбкой с вышки до самого дна. А потом еще раз, и еще – потому что ей очень понравилось. В итоге дежурному спасателю пришлось вытаскивать ее из воды, когда она уже порядком утомилась и запаниковала. Он накричал на нее. Подошла шестнадцатилетняя Бекки и стала с ним ругаться, что не надо было вообще позволять ее младшей сестре нырять.
