– Он привел меня в комнату с приглушенным светом, где стояло что-то вроде каталки, и заставил меня на нее лечь.
– Ой-ой, кажется, я понял, за что были те пятнадцать долларов, – вклинился Дейв.
Стейси и Терри бросили на него мрачные взгляды, а Эндрю рассмеялся. Ну, парни, как всегда, считают свои шутки уморительными. Терри закатила глаза.
– Продолжай, – сказала она Стейси. – Что там произошло?
– Он проверил мое состояние: пульс, температуру, послушал сердце… У него был такой большой блокнот, куда он все записывал. А потом… – Стейси покачала головой. – Сейчас вы подумаете, что я чокнутая. Но он сделал мне укол и дал какую-то таблетку, которую надо было рассосать под языком. А после этого начал задавать всякие странные вопросы…
– Какие? – тут же спросила Терри. Она слушала очень внимательно и никак не могла понять, с какой стати кто-то заплатил Стейси пятнадцать долларов за такую ерунду, да еще и в лаборатории.
– Я не помню вопросов. Просто помню, что отвечала на них, но все как будто в тумане. Не знаю, что он такое мне дал. Я будто попробовала огромную дозу ЛСД. И после этого… мне стало нехорошо.
– Это было в пятницу? – спросила Терри. – Почему ты все это время молчала?
Стейси повернула голову к телевизору и посмотрела на Уолтера Кронкайта, а затем перевела взгляд обратно на Терри.
– Наверное, мне нужна была пара дней, чтобы во всем разобраться, – она пожала плечами. – Но я решила туда не возвращаться.
– Подождите-ка, – Эндрю придвинулся ближе и положил подбородок на плечо Терри. – Они, значит, хотели, чтобы ты пришла снова?
– Пятнадцать баксов за сеанс, – сказала она. – И все равно оно того не стоит.
– Для чего все это нужно? – спросила Терри.
– Они не сказали. А теперь я уже и не узнаю.
Эндрю снова заговорил, и в его голосе сквозило недоверие:
– Тогда это сделаю я. Я не против и кислоту принять за такие деньги. Да мы столько в месяц за квартиру платим! Звучит легко.
Стейси скривилась.
– За твою квартиру платят родители, да и в лабораторию только женщин ищут.
– А я говорил, за что там пятнадцать долларов дают, – снова вмешался Дейв. Стейси взяла подушку и кинула в него; тот уклонился.
– Я пойду, – сказала Терри.
– О нет, – проговорил Эндрю, – Девушка, Способная Изменить Мир, заступает на пост.
– Мне просто любопытно, – ответила Терри и скорчила ему рожицу. – И вообще, не в том дело.
Ей никогда не забыть подпись под своей фотографией в школьном ежегоднике… да и то, как она всегда задавала миллион вопросов обо всем на свете. Отец учил ее всегда обращать внимание на происходящее вокруг, и она не желала упустить возможность совершить в жизни что-то важное. Ей и так было обидно, что она живет настолько далеко от Сан-Франциско или Беркли, где постоянно что-то происходило и встречались разные пласты культуры… Там, где борьба с военной политикой правительства была обыденностью, а не поводом для косых взглядов, даже от тех, кто в разговоре с глазу на глаз соглашались с тобой.
Что же делать, если все заданные ею вопросы не принесли ответов?
А может, в этот раз все будет иначе. И еще она получит пятнадцать долларов. Хорошие деньги – Бекки даже не подумает ее отговаривать.
– А? – моргнув, переспросила Стейси.
– Я пойду вместо тебя, – твердо сказала Терри, – и приму участие в эксперименте. Если ты и правда не собираешься возвращаться.
– Правда не собираюсь, – подтвердила Стейси и пожала плечами. – Но если у тебя даже от травки паранойя…
– Да плевать. Деньги нам пригодятся. За ними я и иду.
Ну и что, что она сейчас лжет? Бекки кивнула ей с одобрением. Терри даже не сомневалась, что так и будет.
Тут раздался вопль Дейва:
– Всем молчать! Выключите музыку! Что-то происходит!
Музыка умолкла, и Эндрю прошептал Терри на ухо:
– Ты уверена, что хочешь встретиться с тем мужиком, с лабораторной крысой? Я знаю, тебе нравится иметь ответы на все вопросы, но…
– Ты просто ревнуешь, потому что не можешь тоже пойти, – ответила она и поднесла банку к губам, чтобы снова пригубить терпкого пива с характерным землисто-бензиновым привкусом.
– Ты права, милая, ты права…
Кто-то подкрутил звук телевизора погромче, и теперь все наблюдали, как Нил Армстронг появляется из космического корабля и очень осторожно спускается по трапу.
Дейв обернулся и произнес:
– Мы придумали, как послать человека на Луну, но до сих пор не можем сообразить, как вывести солдат из Вьетнама.
– Дело говоришь, – ответил ему Эндрю.
По комнате пронесся гул одобрения, и Дейв шикнул на всех, хотя сам же и заговорил первым.
В телетрансляции тем временем повисла пауза, а затем Армстронг произнес: «Хорошо, сейчас я сойду с посадочного модуля».
Все в комнате перестали дышать. Стало очень тихо, почти как в космосе; полное отсутствие звука. Но в этом беззвучии ощущалась нервная надежда.
И наконец он это сделал. Космонавт в костюме со шлемом, который защищал его от атмосферы другого мира со странными бактериями, ступил на лунную поверхность, бесплодную и прекрасную. Армстронг заговорил вновь:
– Это один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для человечества.
Дейв запрыгал на месте от радости, и вся комната наполнилась ликованием. Эндрю подхватил Терри и закружил, в ту минуту их ослепило ощущение праздника и чуда. Уолтер Кронкайт почти плакал. И Терри тоже: у нее щипало в глазах.
Потом все успокоились и смотрели, как космонавты устанавливают американский флаг. Вот они скользящим шагом движутся по поверхности небесного тела, которое виднеется из окна, и перенесла их туда потрясающая машина, построенная человеческими руками. Они пересекли небо. Они живы и ходят по Луне.
Какое же это чудо – стать свидетелем такого события! Разве существует теперь хоть что-то невозможное?
Терри взяла себе еще пива и представила встречу с лабораторной крысой, про которую говорила Стейси.
2.
В психологическом корпусе Терри не бывала ни разу за время учебы. Она не сразу его нашла: трехэтажное здание скрывалось в дальнем конце университетского городка. Оно стояло в тени многочисленных деревьев, а их ветви отражались в окнах. Зеленые кроны качались под серым небом, предвещающим дождь.
Перед зданием прямо на тротуаре были припаркованы три автомобиля: сияющий новенький «Мерседес-Бенц» и два больших черных фургона. И это при том, что автостоянка рядом практически пустовала: летом в кампусе всегда было мало студентов.
«Фургон маньяка, – вдруг подумала Терри. – Какая ирония. Ну, хоть что-то примечательное».
